они вернуться пока не известно. Попутно, общаясь с людьми, так или иначе имевшими отношение к деятельности Жени в России, Назару стали известны факты подтвердившие догадки Клеща в отношении финансовых возможностей президента Ленца и это в значительной степени повлияло на дальнейшее развитие событий. Назар был крайне недоволен, что Женя долго водил его за нос, а сейчас и вовсе улетел. Назар почувствовал себя не просто обманутым, он чувствовал себя униженным, его использовали при этом он не смог распознать как им манипулировал Женя. А факт того, что Клещ разгадал Женю на раз-два, бесило Назара ещё больше, так как он считал себя гораздо умнее и опытнее своего подельника, а оказалось, что Клещ при всей своей неотёсанности оказался более прозорливым и гораздо более правильно чувствующем ситуацию.
Назар смог договориться с одной из любовниц Клеща, работающей в пограничном департаменте о том, что в случае пересечения Женей границы России, она уведомит об этом Клеща, а тот в свою очередь незамедлительно сообщит Назару. Работница пограничной службы на столько завесила от любвеобильного кровососа, что не могла отказать его хозяину и пошла на должностное преступление, как она считала, во имя любви. Женщина сделала соответствующую отметку в специальной программе служебного компьютера и как только данные о пересечении границы гражданином Германии Ойгеном Ленцом попали в базу данных, она незамедлительно проинформировала об этом Назара. Незадолго до этого Назар смог выяснить так же, что за Женей числится номер в гостинице Золотое кольцо который предоплачен на несколько месяцев вперёд, а следовательно, приехав в Москву он, с большой вероятностью, поселится именно там. Поэтому получив информацию о приезде Жени, Назар сразу поехал в гостиницу и решил дожидаться его там. Просидев в лобби баре отеля до глубокой ночи, Назар был вне себя от переполняющей его злости. Он готов был разорвать Женю, но Женя так и не появился в гостинице.
На следующий день Назар уже вместе с Клещом вновь поехали в Золотое кольцо и поинтересовались у работников отеля о их постояльце. На стойке регистрации администратор отеля выслушал Назара и зная его как постоянного клиента сообщил, что Ойген Ленц ранним утром посещал забронированный за ним президентский люкс, но не один, а в сопровождении следственной группы и в наручниках. В номере был проведён обыск, о результатах которого ничего внятного пояснить не может, но следователи явно что-то нашли, потому что составили много разных протоколов, после чего увезли Женю в неизвестном направлении. А нашли следователи Женину заначку на чёрный день, тем самым разрушив последнюю его надежду, которую он оставил в сейфе и за которой, собственно, прилетел в Россию. Получив информацию от администратора отеля, Назар сделал несколько звонков людям, имевшим возможность выяснить, где содержат Женю и стал ждать обратной связи.
Информация о арестованном немце-банкире Ойгене Ленце быстро разлетелась через сарафанное радио криминальных кругов и ответ на запрос о поиске не заставил себя долго ждать. Из СИЗО, где содержался Женя сообщили, где, как и по какой статье задержан и содержится испуганный банкир, гражданин германии Ойген Ленц. Назар без труда получил контакты смотрящих за изолятором авторитетов и созвонившись с ними попросил помочь в очень щекотливом вопросе. А Назар знал как попросить людей так, чтобы ему не отказали, при этом метод достижения цели был обрисован доступным для исполнителей языком. Со следующего дня и без того не сладкая жизнь Жени превратилась в сущий ад.
Когда уголовники узнали кто сидит с ними в одной камере они решили, что для многих это шанс разжиться деньгами. Ведь Женю презентовали как богача. А с учётом просьбы Назара, другими словами разрешения, сделать Жене больно или очень больно, посчитал своей святой обязанностью практически каждый сиделец, вовлечённый в корпоративный запрос от смотрящих. Женю били, унижали, не давали возможности толком выспаться, лишали еды и в добавок ко всему заставляли убирать умышленно загаженные отхожие места. Если провести сравнение с тем временем, которое Женя провёл в клетке на вилле Сильнова, то нынешнее заточение переносилось им гораздо труднее, чем одиночка в сыром подвале в одном из районов Аккры. Женя клялся и божился в том, что у него нет денег, что он банкрот и что все мучающие его люди зря теряют время. Но кто мог поверить в клятвы афериста-эмигранта, который смог облапошить пол-Москвы, только идиот. А люди пытавшиеся выбить из Жени деньги себя идиотами не считали, поэтому планомерно и агрессивно продолжали истязания. Та регулярность с которой мучали Женю, если можно так выразится, заслуживала уважение, всё работало как часы. Все мероприятия унижения и физического насилия проходили чётко по плану. Каждое утро Женю насиловал один из любителей этого процесса уголовников, после чего Женю били, а во второй половине дня Женя драил парашу. При этом полагавшаяся ему тюремная баланда выливалась на пол и если Женя хотел её съесть, то ему приходилось слизывать еду с бетонного пола. Когда Женю вызывал следователь для проведения следственных мероприятий, он пытался жаловаться, просил помощи и перевода его в другу камеру, а в идеале в одиночку. Следователь внимательно его выслушивал, кивал головой и ничего не предпринимал, потому что сам был вовлечён в план по выбиванию из жирного немца кругленькой суммы и очень верил в успех, так как не понаслышке знал из материалов дела о похождениях финансового гуру и суммах фигурировавших в его махинациях. Мучения Жени повторялись изо дня в день и у него складывалось устойчивое мнение, что это никогда не закончиться. На сколько Женя был крепким орешком, но даже он не смог выдержать такого обращения. Более того если, сидя в подвале под присмотром Сильнова, он надеялся, что в жизни у него будет второй шанс и что у него ещё есть спрятанные деньги, благодаря которым он сможет вернуть себе отнятую у него беззаботную жизнь аристократа, то сейчас он отчётливо понимал, что это конец. Даже если ему повезёт, и он сможет выбраться на свободу, то его ждет Назар и Клещ, которые никогда не простят ему то, как он обманывал их, водя за нос. А если его осудят, и он останется в тюрьме, то происходящее с ним в СИЗО будет повторятся изо дня в день и это адские муки, от которых он не сможет избавиться никогда. Женя не находил выхода. С каждым днём он всё больше задумывался о смерти. Тот нечеловеческий прессинг и гнетущая атмосфера медленно, но уверенно ломали Женю. Он не знал, что делать, а его скудный внутренний мир не мог
