– Дело в том, что я ужасно себя чувствовал после обеда у Корбэна и меня стошнило. Нет. Я конечно пытался ее постирать в бочке с дождевой водой…
– Даго-о-он, – прервала его бессвязную речь Габи, – только не говори, что тебя стошнило в мою шляпу!
Он открыл было рот, пытаясь сказать что-то в свое оправдание, но как на зло ничего подходящего не приходило на ум.
– А помнишь, как я чуть не умер в башне Проктопулуса и ты ревела у меня на груди? – скороговоркой выпалил Дагон, заметив как Габи изменилась в лице.
Впервые он видел чтобы та буквально позеленела от злости.
– Ты… Ты....
Бессвязно шипела девушка, придумывая самые изощренные проклятья, но ни в коем случае не смертельные. Дагон должен был страдать до скончания своей мучительно долгой жизни!
***
– Надеюсь они нормально доберутся до Рокшира, – сказал Нордо, тем временем шедший с Дафниэлем к Драхеитскому хребту.
– Да что случится с ведьмой и, – эльф запнулся, не зная к какому виду отнести Дагона. Человек? Не совсем. Химера? Как-то некрасиво по отношению к другу, с которым они через многое прошли, – таким как Дагон, – нашелся Дафниэль.
– И то верно, – вздохнул дворф.
Когда показалась родная гора сердце Нордо дрогнуло. Только теперь он понял, как сильно соскучился по дому, кабаньим шкваркам, мшистому брэлю и родителям. Все обиды и недопонимание отошли на второй план и дворф мечтал поскорее обнять отца с матерью.
Петляя по каменной дороге и обходя обвалы, они резво добрались до входа в Драхеит. Дафниэль не смог скрыть на лице улыбку. Нордо спешил домой и не скупясь на силу несколько раз ударил обухом топора по массивной двери.
– Открывайте!!! – что есть сил заорал он. – Это я!!!
Прошло несколько минут. Дафниэль нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Высоко в горах было достаточно прохладно для эльфа. Он не привык к таким температурам, а солнце, клонящееся к закату, означало, что скоро станет еще холоднее.
Но вот петли истошно скрипнули, дверь медленно открылась и из проема показалась седая борода.
– Нордо, ты что ли? – спросил старый дворф.
– Я, старина Ульфрик, – тепло отозвался тот, – что же вас поставили на ворота?
– Да внучок попросил подменить. А это, – глаза старика переместились на эльфа.
– Знакомьтесь, Дафниэль. Дафниэль, это всеми уважаемый Ульфрик, – расплылся в улыбке Нордо, – он смотритель нашей библиотеки.
Эльф поклонился, выражая наивысшую степень почтения, которой удостаивались далеко не все знатные представители Вестгарда.
– Ну дела-а-а, – протянул старик и пропустил их внутрь.
Нордо и Дафниэль проследовали вглубь горы.
– Я тебе все-все тут покажу, но сначала нужно к родителям заглянуть. Они, небось, волнуются.
– Конечно, с удовольствием с ними познакомлюсь, – отозвался Дафниэль, восхищенно осматривая примечательные закоулки Драхеита.
Дело в том, что за долгую эльфийскую жизнь он успел повидать практически все, кроме подземных городов и Дафниэль старался запомнить каждую деталь.
– Бать!!! – снова крикнул Нордо из-за чего эльф вздрогнул. – Я дома!!!
В глубине огромного зала с величественным каменным троном послышался шорох. Из-за шторы появился еще один старый дворф, и, заметив гостей, кинулся к ним с распростертыми объятьями.
– Сына! – всхлипнул старик, на его щеках блестели слезы. – Слава алмазам, ты вернулся!
– Батя, – всхлипнул в ответ Нордо и повторил, – я дома…
– Сына, что ж мы как дикари, представь меня своей спутнице, – опомнился Аделрик, когда с лобзаниями было покончено.
После пропажи единственного сына король Драхеита был готов принять в свой дом и эльфийку.
– Бать, это Дафниэль, – смутился Нордо, – он эльф.
– Как эльф? – упавшим голосом спросил Аделрик.
– Ну эльфиек я так и не нашел. Потом столько всего произошло и было совсем не до этого. Вот, с Дафниэлем познакомился. Он поживет у нас, хорошо?
Аделрик растерянно переводил взгляд с Нордо на эльфа и обратно. Он конечно был стар, но современные веяния народов большой земли доходили до него с торговцами. Сердце старика упало. В его глазах читались отчаяние и ужас. И как любой могущественный король, он нашел только один выход из сложившейся ситуации, и что есть сил возопил:
– ЙОХАНА!!!
Хозяйничающая на кухне супруга короля Драхеита с раздражением отбросила фартук.
– Йохана то, Йохана сё. Ни минуты покоя!
***
Ксандр устало потер переносицу и прикрыл ненадолго глаза. Полчаса назад он вернулся из командировки и был не в силах даже подняться. В последнее время ему приходилось работать на две ставки, разрываясь между службой на благо родного города и попытками наладить дела на каменоломне. Новые преступники, нуждающиеся в перевоспитании все прибывали, а количество стражников таяло. Немногие мужчины соглашались работать вдали от таверн и увеселительных заведений с ветреными девицами.
Отравляли Ксандру жизнь и поборники всеобщих прав Вестгарда, прознавшие о том, что преступников заставляют работать на каменоломне бесплатно. Первое время он отмахивался от их протестных пикетов и негодующих писем, но поборники пошли выше. Испугавшись общественного мнения, наместник Тулсы приказ Ксандру оплачивать труд заключенных и заодно организовать на территории торговую лавку.
– Устроили пихт знает что! – проворчал начальник городской стражи Тулсы.
Его взгляд упал на письмо мага из Горифэла, прочтение которого он откладывал уже несколько дней из-за завала на работе. Ксандр нехотя распечатал конверт.
«Уважаемый, начальник городской стражи, до меня дошли сведения, что вы остро нуждаетесь в людях, и по сему считаю своим долгом направить в ваше распоряжение несколько немногословных, но весьма толковых воинов, неприхотливых к условиям службы.
С уважением, Великий Маэстро Тонких Материй, магистр магии и филантроп, Проктопулус-Теребонс».
Ксандр снова протер глаза, так как сначала счел, что ему померещилось. Нечасто встретишь в одном предложении слова «филантроп» и «магистр магии».
– Дженкинс! – позвал Ксандр своего секретаря, и когда тот появился спросил. – В мое отсутствие никто не приходил в поисках работы?
– Приходили, сэр! – отчеканил офицер.
– И где эти люди?
– Мы впустили их в пустующие камеры, так как ни у одного не нашлось денег, чтобы оплатить ночлег в таверне.
– Почему я узнаю об этом только сейчас?! – с злостью спросил Ксандр, отбрасывая в сторону письмо.
– Потому что ваш рабочий день закончился, сэр, – тихо ответил Дженкинс, – вы же сами как зашли сказали: «все завтра».
