— Я наложу иллюзию…
— Не прокатит… там защита… придется примерять тесемочки… и каблуки… и еще тебя там может купить любой желающий…, в общем, это опасно…, — вдруг стал он очень серьезным, — и ты должна хорошо подумать, а от этого с ящеркой… я так и быть помогу тебе избавиться просто так…
— Что значит бойцом…? Они же там насмерть сражаются!
— И что? Я лучший боец академии! Неужели я не справлюсь с необученным рабом!
— Убьешь в смысле? — ужаснулась я.
— Ди, я — воин, прежде всего, а лишь потом принц…
— Ты идешь туда со мной или без меня… я правильно понимаю?
— Да!
— Совершенно один! — уточнила я, — если я откажусь…
— А как ты себе это представляешь? — задал он встречный вопрос.
— Что с тобой не так? Почему ты так собой рискуешь?
— Наверное, потому что я не рискую…. На ринге мне нет равных!
— Ты говоришь так, как будто бы горишь от нетерпения…
— Хммм… я — воин, Ди! И это хороший повод проверить на что я способен!
— Ты придурок, Рауль, прежде всего! А лишь потом воин и принц! И ты прав, ты никудышный Король, иначе бы ты хоть во что-то ставил собственную жизнь!
— Мы снова соримся или ты хочешь знать, как избавиться от Вениамина?
— У меня нет шансов отговорить тебя от выступления на ринге?
— Нет…, — он покачал головой, — ни одного шанса, — добавил он твердо.
— Тогда, я хочу знать, как избавиться от Вениамина…
Его высочество набрал на комустре номер и ему тут же ответили.
— София! Рад тебя слышать! Я тут в ресторане «у Альваида» и не поверишь, у меня в рагу… оказался… самый настоящий откормленный таракан!
— бу-бу-бу… бу-бу-бу, — услышала я доносившееся из комустра.
— Ты мне не веришь?
— бу-бу-бу… бу-бу-бу…
— Ах, веришь! И что будем делать?
— бу-бу-бу… бу-бу-бу…
— София! Я знал, что ты самый ответственный из всех верховных управителей нашей санэпидемслужбы.
— бу-бу-бу… бу-бу-бу…
— Через сколько минут говоришь, твои люди здесь будут?
— бу-бу-бу… бу-бу-бу…
— Ах, они уже здесь… ты лучшая София, и определенно самая быстрая.
— Готово! Пошли наблюдать!
Когда мы вернулись, Вениамина уже не было, его позвали на кухню. А еще через минуту к нам подошел официант и, извинившись за неудобства, объяснил, что они вынуждены закрыть ресторан, так как у них незапланированная проверка санэпидемстанции, связанная с нашествием тараканов на целый район. В общем, перевожу, как я это поняла: София, видимо, даже лучше меня знакомая с принцем и его приколами, ослушаться не решилась, но перестраховалась. Поэтому рейд был организован, но так чтобы потом можно было красиво съехать, особо не запятнав репутацию королевской санэпидемслужбы.
— Пап, мам, мы тогда с Раулем пойдем…, — сделала я неудачную попытку смыться, как только мы все вчетвером вышли из ресторана.
— Дочь! Стоять! — это был папа.
— Четко, подробно и по порядку, что ты нам подмешала? — это была мама.
— Любовное зелье… можно подумать ты еще не догадалась?
— Двадцать четыре часа? Так?
— Так…, — я виновато опустила глаза и захлопала ресницами, — мне просто всегда очень хотелось, чтобы вы помирились… и я не придумала ничего лучше…, но я больше не буду, честное слово!
— Понимаю доча… и на этот раз не сержусь…, — поцеловал меня в лоб папа и вытер с щечки мою единственную слезинку с таким трудом добытую и уроненную правым глазом, — но только на этот раз! Не вздумай выкинуть нечто подобное еще раз!
— Ну, что ты папа! Никогда! — клятвенно пообещала я.
— Роберт! — недовольно окликнула его мама, — такое поведение нельзя оставлять безнаказанным! Так и знала, что ты ее окончательно избалуешь!
— Маргош, девочка пятнадцать лет страдала от наших бесконечных ссор. И захотела всего один вечер провести с обоими нами, но так чтобы мы при этом не поубивали друг друга! И ты хочешь ее теперь за это наказать?
— Ма-а-ам! Я, правда, больше не буду! Чем хочешь, поклянусь! Только не сердись! — канючила я прощение, всем своим видом демонстрируя покаяние.
— Ладно, — мать посмотрела на меня в упор, — завтра поговорим, поздно уже! — и она взяла под руку отца, который ни разу не сопротивлялся, а даже наоборот был заметно за.
— Дети, завтра в десять утра жду вас у себя в кабинете с полным докладом…
— В двенадцать, — поправила его мама.
— Ах, да, точно, в двенадцать, у нас дела…, — поправился отец.
— И, кстати, Роберт, насчет отношений Дианы и Рауля… нам надо будет поговорить…
— Мама! — взяла я инициативу в свои руки, — наши отношения с Раулем и завтра, и послезавтра будут такими же как и сегодня! А этой ночью… просто наслаждайтесь… хм… друг другом…
— Диана! — смутилась мать.
— Маргош, но она права, — потянул папа ее за руку, — пошли наслаждаться! — и они скрылись в портале телепорта.
— У-у-ух! — счастливо выдохнула я. — Пусть чуть не влетело! Зато не зря старалась!
— Чуть не считается! — напомнил мне принц.
— Ну что? Сначала ко мне? Хоть поужинаем, а то мы так толком и не поели…, — предложила я.
— И чья это вина? — саркастически и одновременно риторически поинтересовались у меня.
— Да-а-а, — с вызовом констатировала я свою вину. — Мы не поели, НО ЗАТО, — подчеркнула я «но» и «зато», — благодаря мне, мы теперь знаем, что означает Альваид Растабан, ведь если бы не любовное зелье, Вениамин бы не заливался таким соловьем, желая произвести впечатление на папу!
— Значит пошли в супермаркет! — не с того не с сего вдруг предложил принц.
— Зачем в супермаркет?
— За продуктами… вот этими…, — и он достал кошкин заказ…, — неужели ты думаешь, что я рискну показаться на глаза твоей кошке без десяти чайников, десяти чайных сервизов и так далее по списку…
Глава 15
Наши покупки согласно списка, который был у Рауля, были скрупулезно сверены с копией списка, предусмотрительно сделанного для себя Маркизой. И только после того, как моя рачительная кошка убедилась, что в наличии все ею заказанное, нам позволили приступить к приготовлению ужина.
И ведьмы и маги, конечно же могут накрыть стол одним лишь щелчком пальцев, но в таком случае уже приготовленная еда к ним на стол попадает с чужого стола. Поэтому честные маги и ведьмы вынуждены готовить себе сами, что вовсе не означает то, что они должны держать в руках, например, нож для резки или ложку для помешивания. И ножам и ложкам и другим столовым приборам достаточно точно и понятно объяснить, что они должны делать — а дальше они и сами прекрасно справятся.
