страсти. Я медленно склонился к ней. Элия ждала продолжение поцелуя. Ее веки опустились, чтобы ничто не нарушило полноты ощущений.
Не прерывая действия, я снимал с девушки одежду, каждую минуту боясь, что она передумает. Не хотел останавливаться. Не сейчас. Она должна быть моей, и плевать на ее тайны! Кем бы ни была Элия, я хотел обладать ею.
Обнимал ее одной рукой, сначала лаская плечи, а потом опустил другую и нежно провел ею вдоль спины. Какое же восхитительное у нее тело! Подхватив ее на руки, я понес Элию к кровати.
Нежно опустив девушку, я лег рядом с ней, продолжая ласкать ее тело. Мои губы скользили по ее шее, груди и животу, вызывая у нее тихие стоны удовольствия.
Элия откинула голову и закрыла глаза, наслаждаясь ласками. Я продолжал исследовать ее тело, прикасаясь к каждой части его с любовью и страстью.
Мы были полностью поглощены друг другом, и ничто не могло нас остановить. Я желал ее больше, чем что-либо другое в этом мире. Мы созданы друг для друга, и никакие тайны не могли изменить это.
Мы продолжали страстные объятия, не думая ни о чем другом, кроме ощущений. Это было наше время, наше пространство, и мы хотели быть вместе. Я чувствовал себя счастливым.
Не ошибся, когда сделал вывод, что у Элии я первый. Я был нежен с ней и пытался причинить как можно меньше болезненных ощущений. Приложил максимум усилий, чтобы вскрик кратковременной боли сменился стонами удовольствия.
О, как же она прекрасна! Теперь, когда я обладал ее телом, мне хотелось большего: я желал ее всю и всегда!
Получив свою порцию удовольствия, Элия уснула в моих объятиях, а я еще долго смотрел на ее безмятежное лицо и думал совсем не о расследовании. Я не собирался вот так просто ее отпускать. Не был готов расстаться с этим чудесным созданием, чей брат являлся маньяком-стирателем.
Эпилог
Несколько месяцев спустя.
— Вскрывать по моему сигналу! — командовала я. Мы снова вернулись в деревню Вайтон, где нашли очередное захоронение. Эмиль и Раэль продолжали жить здесь. Им в этом месте было спокойно и уютно. Уже скоро моя подруга ожидала пополнения семейства и просто сводила с ума всех окружающих, рассказывая, как собирается устроить быт ребенка. Больше всего доставалось брату. Он был очень терпелив, но иногда отправлялся на пару дней на другие территории. Ллойд поставил на него маячок, чтобы контролировать его перемещения, но, думаю, Эмиль это заметил. И ему ничего не стоило его снять. Если брат и продолжал убивать, то его жертвы нам в расследовании не попадались. И я очень надеялась, что он все-таки перестал творить убийства ради справедливости, но Ллойд в это не верил. Он часто повторял, что бывших убийц не бывает, и тщательно выслеживал его передвижения.
— Только давай не как в прошлый раз, — фыркнул Ллойд. — В прошлый раз я не знала, что запечатка такая сложная, — сказала в свое оправдание.
— Помощь нужна? — Эмиль подошел к нам сзади. Ллойд хмуро посмотрел на брата. — Да, если можешь — помоги, — улыбнулась. — Как исследователь почвы могу сказать, что здесь очень много магии. Именно из-за этого всплеска меня отправили сюда. — А как чернокнижник, что можешь сказать? — с иронией спросил Ллойд. — А как чернокнижник — что здесь опасно. В прошлый раз была лишь семья магов, а здесь десятки людей. Это источник магии, который интересен правителю, — заметил Эмиль. — То, что делает моя сестра, противозаконно. Я хмуро посмотрела на брата. А то без него не знаю! Но души должны быть упокоены. Они и так много лет страдают в заточении. — Так чем ты можешь помочь? — спросила. — Могу отделить душу от магии, и тогда все останутся довольны. Я сдам отчет, что душ здесь и не было. — Как благородно. Странно, что ты за столько месяцев его еще не сдал, — заметил детектив.
— Ничего странного. Изучение почвы — длительный процесс, тем более если правитель требует найти способ извлечения магии и дальнейшего ее использования. Уже столько месяцев мы работали с Ллойдом вместе, а он не переставал ревновать меня к брату. Для него Эмиль был как раздражающий фактор, который напоминал, что детектив так и не смог доказать вину убийцы. Ллойд понимал, как мне важно общаться с братом, и поэтому прикладывал максимум усилий, чтобы при его появлении держать себя в руках. Ллойд не раз предлагал мне узаконить наши отношения, но я пока не была к этому готова. Слишком рано, ведь у меня началась новая свободная жизнь без преследования матери. Я еще не насладилась свободой и начинающейся популярностью, чтобы начать новый этап жизни. — Тогда добро пожаловать в команду. Распаковывайте печать!
Вот и подошла к завершению эта история. Иуже совсем скоро (12 июля) стартует другая книга под названием "Любовь с привкусом обамана" Маленький отрывок из текста:
— Можете поцеловать невесту, — торжественно возгласил авгур.
Что за ерунда? Сидром издевается? Какое «поцеловать невесту»? Это в церемонии совсем не обязательно. Если бы я целовала всех, за кого якобы выходила замуж, то мне смело можно было бы идти публичный дом. Неужели ребята злятся, что вчера я не захотела свою долю спустить в покер? Не люблю я это. Тэриум не оставлял надежды выиграть. По правилам игры, нельзя использовать магию. Как только кто-то из игроков использует свои умения, срабатывает сирена. Поэтому такие заведения не для меня, в них нельзя заработать, лишь потерять свои деньги.
И вообще сегодняшняя наша авантюра проходила не так, как всегда. Сидром накинул на себя иллюзию главного авгура в выходной рясе. На одежде, даже на рукавах, вензеля были. Весь зал украсили цветами. Арки и те увешали белыми лилиями. Зачем столько пафоса и расходов? Неужели нельзя было сделать, как всегда? Да и образ Сидром выбрал для себя новый: полноватого старика с залысинами. Зачем?
Неужели слишком подозрительный клиент попался? После окончания дела нам нужно серьезно поговорить. Нельзя же хвататься за первого встречного только потому, что накануне все проиграл в карты.
Пока я негодовала по поводу происходящего вокруг действия не по сценарию, мужчина властно обхватил меня за талию и притянул к себе. Он бесцеремонно впился в мой рот. Поцелуй нельзя было назвать грубым. Целовался Теодор умело и настойчиво. Он не спрашивал разрешения и не требовал взаимности, мужчина просто брал то, что хотел. Наслаждался, терзая мои губы своими. И даже в таком интимном действии, как поцелуй, он показывал власть. Власть надо мной и над положением.
Я
