коряво.
«Потому что он занят»
«Оттирает собачье дерьмо с ковра»
Я засмеялась в кулак и представила эту картину. Мне ужасно сильно хотелось домой.
«Ты пьешь?»
«Нет»
«Очень жаль!»
«Приезжай, пожалуйста…»
«Кать, не сиди в телефоне, иди развлекаться»
Как я могла развлекаться, если мысленно я была не здесь? Я слушала поздравления, кивала, поднимала бокал шампанского, чокаясь им в воздухе и ждала, когда же этот вечер закончится, чтобы поскорее вернуться к Алексу. Я знаю, что он хотел сделать мне приятно, потому что все мои последние записи были о том, как мне тоскливо, одиноко и страшно рядом с ним. А возможно, Огнарев специально не пошел со мной, чтобы я поняла, что если его нет рядом, то и вечер становится не интересным, не смотря на красивое место, вкусную еду, дорогой алкоголь и веселые разговоры.
Мы сидели уже несколько часов, Светка Полыгалова перебрала и неуместно шутила, Комов тоже изрядно подпил и клеился к Решетовой, а я удивлялась, что эта картина не вызывала у меня никаких эмоций, гораздо больше меня напрягало, что Лерка продолжала вправлять мне мозги по поводу Огнарева. Я постоянно смотрела на часы и ждала, когда наступит подходящий момент, чтобы уйти из ресторана. Было бы странно покидать праздник раньше своих гостей, поэтому я просто томилась от ожидания, надеясь, что скоро все закончится.
Как только добрая половина моих однокурсников стала собираться по домам, я сразу же написала Алексу, чтобы он за мной приехал, примерно через час, когда разошлись последние гости я вышла из ресторана с охапкой цветов и нарядных пакетов. Огнарев помог загрузить мои подарки на заднее сиденье его бмв и открыл передо мной дверь переднего пассажирского сиденья. Я почувствовала себя настоящей леди.
— Ну как все прошло?
— Отлично, спасибо за вечер, — я кокетливо улыбнулась и поправила волосы.
— Куда теперь?
— Я устала. Давай поедем домой.
— Хорошо, — разочаровано произнес Алекс и машина тронулась с места.
— Как Герда?
— Осваивается… А как твой мистер совершенство?
Кажется, эти подколы никогда не закончатся!
— Я так и не поняла, зачем ты попросил Лерку его пригласить?
— Просто хотелось сделать тебе приятно, — ответил Алекс, не отводя глаз от дороги.
— Мне было бы приятно, если ты пошел со мной.
— Почему вы расстались? В дневнике об этом ничего не было. Три года ты так сильно убивалась по нему и не оставила об этом не одной записи.
Огнарев был спокоен и сосредоточен, он плавно крутил руль, перестраиваясь в потоке машин.
— Во-первых, меня очень быстро отпустило, а во-вторых, я была слишком занята более важными проблемами.
— Мне нужны подробности, Катя, — холодно пропел Алекс.
— Мы были вместе совсем недолго… У нас был самый разгар конфетно-букетного периода, когда друг в друге еще ничего не бесит, и случился пожар… Я рассчитывала на его поддержку, но не получила ее… В общем- то, все! Отношения закончились, не успев начаться…
— Бедняжка, — ехидно сказал Огнарев, — хотела жить с принцем, а переехала ко мне!
Он на мгновенье отвлекся от дороги, сверкнул черными зрачками и вернулся в прежнее положение.
— Мне не нравится, что ты меня к нему ревнуешь! — я обижено на него посмотрела, — у тебя совершенно нет для этого повода!
— Что даже сердце не екнуло?
— Нет!
— Какой букет от него? — Алекс делал вид, что злится, но я видела, что это было не так.
Я обернулась на заднее сиденье и забегала глазами по букетам.
— Сиреневые ирисы.
— Я так и подумал, — зашипел Огнарев, — они самые страшные, не ставь их в мою вазу!
Я засмеялась, и как бы блондин не пытался с собой бороться, через секунду его губа дрогнула и он расплылся в улыбке. Он положил руку на мое колено и я накрыла ее своей ладонью. Алекс не знал, что мое сердце теперь ёкает только от него.
Войдя в квартиру, я сразу же поспешила к моей Герде, она сладко сопела в своей кроватке и я не стала ее будить, Огнарев сказал, что весь вечер она нервничала и не могла найти себе место. Мой первый день в этом доме прошел точно так же.
Я сняла узкое, тесное платье, переоделась в черную футболку, расставила букеты по кастрюлям и устало плюхнулась на кровать. Алекс опустился рядом и обвил руку на моей талии.
— Как тебе сегодняшний день?
— Неплохо, — сказала я.
— Неплохо? А тебе не так-то просто угодить! — удивился Огнарев.
— Могло быть лучше…
Я вытянулась ему навстречу, притянула к себе его лицо, провела пальцем по его горячим губам и нежно поцеловала. Его губы были такими приятными, влажными и манящими, что я сразу же начала терять голову. Алекс сжимал меня слишком сильно, заставляя приоткрыть рот для более глубокого и страстного поцелуя, он жадно впивался в мои губы, бесцеремонно блуждал руками по моему телу, я выгибалась от его прикосновений и не пыталась скрыть, как мне сейчас хорошо.
— Так лучше? — прошептал Алекс.
— Намного! — взволновано ответила я и тут-же накрыла его новым поцелуем.
Между нами были лишь миллиметры тонкой одежды, я чувствовала, как он возбужден и это жутко заводило меня. Без грамма стеснения, я водила руками по его горячему телу, прижималась к нему, оставляла губами влажные дорожки на его шее и сжимала руками простынь, когда он запускал руки под мою футболку.
Мы целовались уже минимум полчаса и внутри, я просто горела и изнывала от приятной неги. От каждого движения его пальцев я дрожала и постанывала, зарывалась ладонями в его мягкие волосы и поддавалась вперед для жарких поцелуев. Я ужасно его хотела.
В порыве неконтролируемого желания, я потянулась руками к ремню его брюк и попыталась расстегнуть его, но Огнарев перехватил мои руки и пылко вжал меня своими бедрами в матрас.
— Помнишь правила? — коварный шепот обжег мое ухо, — Ты должна попросить об этом на коленях.
— Ты серьезно? — я не сбавляла обороты и впивалась в его губы с новой силой.
Алекс одной рукой стискивал мою задницу, а другой избавлялся от мешающей ткани моего лифчика.
— Я абсолютно серьезно, — чуть слышно сказал он и продолжил целовать мою шею.
Под его пальцами я становилась мягкой и податливой, как пластилин, я была слишком мокрой и возбужденной. Теряя последнее капли терпения, я предприняла еще одну уверенную попытку добраться до ширинки Огнарева, но он снова перехватил мое запястье. Со стороны все выглядело так, будто я пытаюсь его совратить, но Алекс хранил свою честь, словно венецианская девственница.
— Я не буду этого делать! — капризно сказала я, царапая ногтями его лопатки, пока
