на меня так, как раньше. Теперь ты знаешь, что я из себя представляю. Я очень хочу, чтобы у тебя все было хорошо. Ты особенная, только тебе не везет, и тебя окружают люди, которые не заслуживают твоей любви. Но иногда лучше быть одной, чем с кем-то. Однажды, все изменится и ты будешь вспоминать все это, как страшный сон.
Прости меня…
Береги Герду…»
Какое-то время я не могла дышать. Потом перечитала дневник еще раз, вчитываясь в каждое слово. Теперь мою душу тоже вырвали из тела. Я закрыла глаза и еще долго сидела, прислушиваясь к своим ощущениям. Что я сейчас чувствую? Обиду? Нет. Разочарование? Нет. Страх? Жалость? Сожаление? Все не то.
Хотела ли я знать о том, что там было написано? Как мне жить с этой информацией? Алекс хотел сделать, как лучше, но он не подумал, что есть вещи, которые просто невозможно принять, даже если очень хочется. Зачем он отдал мне этот дневник?
Интересно, сколько часов я здесь сижу…
Я встала со скамейки и медленно побрела по улице. На пути мне встретился мусорный контейнер и я бросила в него блокнот, хотя было бы лучше его сжечь.
Я поднялась на этаж и села на лестницу, возле двери. Я понимала Алекса, у меня тоже было ощущение, что что бы я не сделала, это будет не правильным. Он был полностью прав, теперь я никогда не смогу смотреть на него теми же глазами, как прежде.
Я встала и начала спускаться вниз.
Ну зачем ты отдал мне этот дневник? Зачем ты вообще решил его вести? Почему ты подумал, что мне так будет лучше? Как мне принять твое прошлое?
Я остановилась. В груди образовалась просто гигантская воронка, которая затягивала внутрь все, что окружало меня вокруг. Я снова сделала шаг вверх. Потом вниз. Вверх. Вниз. Меня никогда так не штормило.
Я изнывала от терзающих меня сомнений. Что я скажу ему, если войду в квартиру? Как я буду жить если в нее не войду? В голове сидела тысяча вопросов и не одного ответа!
Хочу ли я быть с ним, или Алекс был прав и я просто жертва обстоятельств? Смогу ли я простить его?
Ну зачем же он это сделал?!
Мне были не нужны его чистосердечные признания! Я разрывалась на части и задавала себе риторические вопросы до тех пор, пока я не поняла, что все это время иду вверх.
Я достала ключ и замерла.
Алекс не может принять себя и не хочет, чтобы я принимала его таким. У звереныша проснулась совесть, но он не знает, что с ней делать и как разгрести все то, что наворотил.
Я вставила ключ и повернула его, сняла обувь, тихо прошла в гостиную и увидела его испуганные глаза.
На Алексе не было лица. Он стоял бледный, как стена и взволнованно смотрел мне прямо в душу. Как вкопанный, он прирос на месте, его брови были тревожно сведены, губы смыкались в тонкую линию, он ждал моего вердикта.
— Иди сюда, — очень устало сказала я и сама пошла ему навстречу.
Я обняла его и ничего не говорила, только слушала, как его сердце бьется, как сумасшедшее. Мне хотелось его пожалеть, это странно, но он навредил себе намного больше, чем мне. Ему кажется, что он разрушил меня, но на самом деле, он разрушил своего внутреннего демона.
— Скажи что-нибудь, — тихо сказал Алекс.
— Где собака? — я отпрянула от него и выпучила на него круглые глаза.
— У тебя поразительное чутье приходить, когда она гуляет.
Я продолжала возмущенно и недоверчиво таращиться на Огнарева, пока он придерживал меня за плечи.
— Не бей меня, она правда еще гуляет, вернется с минуты на минуту.
Я слегка улыбнулась, все-таки, Алекс умеет скрасить минорные моменты.
— Прочитала? — аккуратно спросил он.
Я снова вернулась к нему и его обняла, на этот раз намного уверенней и крепче. Не смотря ни на что, я жутко по нему тосковала и скучала по нашим горчим объятьям.
— Нет, я не стала его читать, я его выбросила.
Сердце Алекса стало биться еще быстрей. Он подозрительно притих. Думаю, он понимал, что я сейчас вру, но не знал, для чего я это делаю.
— Почему?
— Я уже говорила тебе, если ты любишь меня, больше ничего не имеет значения. Мне не важно, что ты сделал…
— Даже если что-то очень плохое, — его голос был очень тонким, как у нашкодившего ребенка.
— Даже если что-то очень плохое.
Я подтянулась на носочках, чтобы повиснуть на его шее и уткнуться в нее носом.
— Ты простишь меня?
— Не знаю… Но если я еще раз увижу рядом с тобой Марту, я привяжу тебя голым к машине и отвезу тебя к ней домой…
Я знаю, что сейчас нам обоим хотелось засмеяться, но мы удержались.
— Ты спала с Марком?
— Нет, — равнодушно сказала я, — и если тебе интересно, это я его развела! Вот такая я сука!
Теперь Алекс точно знал, что дневник я прочитала. Он прижал меня еще ближе.
— А если бы спала? — спросила я.
— Если ты меня любишь, больше ничего не имеет значения…
Огнарев взял мое лицо в свои ладони и поцеловал, сначала очень нежно, а потом слишком чувственно. От моих сомнений больше не оставалось и следа, я снова не могла думать ясной головой, потому что полностью в нем растворялась.
Я не знаю, как мы будем жить дальше, но сейчас я была уверенно только в одном, я не могу без него, ни физически, ни эмоционально, я была готова бороться за его адекватную половину. Кажется, я и сама ненормальная, ведь от его жарких губ и горячих пальцев, я сходила с ума окончательно.
Конец
