энергии через семь-восемь часов. Затем мы рухнем в воду.
— Ясно, — кивнул я. — Тросы с медведицами не перерезайте.
Мария вопросительно взглянула на меня, и я пояснил:
— В случае успеха мы сможем их поднять и предоставить кнесу доказательства выполненной работы. Нефть его нам, возможно, и не понадобится, если моя догадка окажется верной, но вот его расположение и благодарность, думаю, будут кстати. Плюс это показатель нашей силы. Я сильно сомневаюсь, что местные со своими пугачами смогли бы завалить хотя бы одного белого демона, не зря у них все подступы к крепости утыканы кольями.
— К тому же эти две туши сейчас удерживают нас в устойчивом положении, играя роль якоря, — вмешался в наш разговор Ковалев, — и ребятам будет проще спускаться.
Мария согласилась с нашими доводами и вернулась в кабину пилотов. Мы же приступили к облачению в скафандры.
Для спуска мы решили использовать последнюю, четвертую лебедку. После того как третья самка сорвалась, на лебедке осталось намотано достаточно троса, его длины должно было хватить почти до самого дна. Ковалев наспех сварил для нас из имеющегося в грузовом отсеке металлолома некое подобие платформы, на нее мы погрузили небольшой ящик с необходимыми нам инструментами. Мое предположение о рукотворности таинственной пещеры подразумевало и наличие механизмов, которые мы с Чаком и планировали взломать.
Долгих проводов устраивать не стали, времени и так было в обрез. Мы с Чаком встали на платформу, и Егор, воспользовавшись гравитационным манипулятором авиетки, аккуратно вывел нас из «Ермака». Убедившись, что вся конструкция, подвешенная на лебедке, устойчива, он, наконец, выпустил нас из луча манипулятора, и мы начали спуск к воде.
На этот раз погружаться было не так страшно. Во-первых, на мне был исправный, а не протекающий скафандр, а во-вторых, я был не один. К тому же теперь связь с «Ермаком» обеспечивал наш гидроакустический зонд. Мы успешно миновали двух запутавшихся в тросах и захлебнувшихся медведиц, парящих в толще воды на глубине десяти метров, и продолжили спуск.
— Не вижу самца, — подозрительно озираясь в шлеме, сказал Чак, озвучивая и мои мысли.
— Я точно видел, как он рухнул в воду, оглушенный выстрелом Козырева. Но я не видел, куда он после этого подевался, — ответил я десантнику.
— Может, все же выплыл? — предположил Ковалев, вклинившись в наш разговор и заодно проверяя связь.
— Все может быть, — подтвердила Мария. — Но на локаторах его не видно. Ни в воде, ни на суше.
— Главное — не расслабляться, — сурово ответил я, припомнив ту же самую пустоту на своих локаторах перед тем, как эта зверюга сожрала Филиппа. — Эти твари умеют впадать в анабиоз и пропадать с экранов.
Троса все-таки хватило. Мы мягко коснулись дна, так и не встретив огромного самца ни живым, ни мертвым. Синхронно взявшись за ручки ящика с инвентарем, мы двинулись к входу во вторую пещеру. Свод пещеры постепенно понижался, и уже через десять метров нам пришлось опуститься на колени, чтобы проползти дальше. Вынырнув на обратной стороне пещеры, первым делом мы установили ретранслятор сигнала.
— «Ермак», как слышите?
— Слышим вас отлично! — отозвался Ковалев.
— Отлично! Мы разоблачаемся, — доложил я. — В скафандрах мы далеко пройти не сможем.
— Не забудьте портативные дыхательные системы, — напомнил Ковалев. — Тебя в прошлый раз смыло водой, а значит, за люком тоже резервуар.
— Принято.
Мы сняли шлемы скафандров, и тут же стены пещеры, до этого подсвечивавшиеся лишь нашими нашлемными фонарями, осветились приятным голубоватым светом. Чак огляделся и прокомментировал:
— Как на «Магеллане». Судя по всему, пещера реагирует на наши биополя.
— Мне тоже так показалось в первый раз, — согласился я, — только я не смог разобраться в технологии. Все в соляных отложениях.
Чак вышел из воды и подошел к стене.
— В чем именно вы не разобрались, док? Как это работает, или кто это создал?
Десантник попытался поскоблить стену обратной стороной геологического зонда. Налет поддался, и уже через пару минут Чак уверенно отколупывал от стены тонкие, в несколько миллиметров толщиной мутноватые корки соляных отложений. Под ними оказалась слегка шероховатая поверхность, которая теперь испускала яркий дневной свет. По мере того, как Чак отбивал от стены отложения, в пещере становилось светлее. Наконец он остановился и попробовал вызвать на образовавшейся светящейся матовой поверхности диалоговое окно. Но привычный жест, активировавший индивидуальный профиль на «Магеллане», тут не работал. Чак предпринял еще с десяток попыток, раз за разом изменяя жесты активации, но стена оставалась стеной — никаких признаков искусственного интеллекта или программного обеспечения.
— Вот мы и поняли, что технология не наша, — прокомментировал неудачу Ноллан, — видимо, не те команды задаю, — предположил он, но я возразил:
— Не факт, что тут вообще есть технологии, подобные нашим.
— Тоже верно, — согласился Чак. — Но вы правы, товарищ полковник, это не пещера вовсе, а помещение. Материалы, свет, текстура, архитектура… Вероятно, это корабль или какой-то его модуль.
— Осталось понять, как все это работает, и сможем ли мы с этим взаимодействовать.
В наушниках раздался голос Марии:
— Чак, Герман, поищите силовые кабели. Если это сооружение или корабль, то должны быть и коммуникационные трассы. Какая бы раса ни построила все это, технология постройки должна быть схожей с нашей.
— Откуда такая уверенность? — спросил я.
— У них как минимум есть такие понятия, как пол, стены и потолок, — уверенно ответила девушка. — Причем стены испускают свет, а значит, у тех, кто все это построил, должны быть и органы зрения. Если принимать во внимание все это, мы имеем дело с разумным видом, который что-то да смыслит в таком понятии, как логика. А значит, и размещение приборов и трасс питания должно поддаваться стандартной логике инженерной мысли.
— Да, Мария, как раз в логике вам не откажешь, — похвалил девушку Чак, исследуя периметр пещеры чувствительным сканером. — Вы правы! Вот тут, — десантник указал мне на нижнюю треть стены, — проходят силовые кабели.
Чак прошелся вдоль стены, сканируя ее, и, уверенно указав в сторону уже знакомой мне пещеры, произнес:
— Силовой кабель идет оттуда.
— Давай, Чак, иди первым. В самом конце пещеры есть спиральная комната. Ход спирали сужается, так что вдвоем там не развернуться, а с вашей техникой я на «вы», к сожалению. Я пойду за тобой и подстрахую. В любой момент может произойти очередной выброс воды.
— У люка должен быть блок управления. Возможно, он скрыт в стене, — подсказала Мария.
— Постараемся найти, — ответил Ноллан и нырнул в темноту пещеры, прихватив сумку с инструментами.
Я же взял наши шлемы и, накрепко связав их друг с другом, приварил их к стене сухой пещеры клей-пеной. Теперь их не смоет водой, а на обратном пути они нам пригодятся. При помощи все той же клей-пены я прикрепил ко входу в пещеру страховочный крюк и продел через его блок веревку.
— Погоди-ка, Чак, — крикнул я вдогонку десантнику, — давай в сцепку, иначе смоет.
Продвигались медленно — мешали сумки с инструментами и веревки. Я периодически останавливался, чтобы укрепить нашу страховку еще одним крюком. Наконец мы добрались до спиралевидной комнаты, и Чак начал пробираться в глубь спирали. Я с ним не пошел, поскольку помнил, что там и одному-то развернуться негде. Случись что, вдвоем оперативно не выберемся.
— Комментируй все, что делаешь, и все, что видишь, Чак.
— Договорились.
Десантник прекрасно держал себя в руках, чего я не мог сказать о себе самом. Если видимость спокойствия создать я мог, то внутри у меня бушевал ураган эмоций. Пока шли к этой спирали, я вновь вспомнил гибель Филиппа. Меня посетила и больно кольнула паническая атака на мою излюбленную тему: «А вдруг не получится, и я всех подведу?». Долбаный синдром отличника!
— Вижу люк, — услышал я наконец в наушнике.
Затем послышалось кряхтение и вновь голос Чака:
— Да, тесновато тут, док. Нашел панель управления, срезал крышку.
— Что там? — голос Марии дал петуха. Видимо, тоже не может совладать с эмоциями.
— Не могу сказать, что все понятно. В принципе, микросхемы похожи на наши, но надписи… Символы не понимаю. Буквы похожи на иероглифы вперемежку с шипастыми колечками. Это точно не земная письменность!
— Можешь прислать фото? — поинтересовалась Мария.
— Если развернусь, то… Погодите! Так, а вот тут мне уже понятно! Сейчас… Секунду, замыкаю контур, должно получиться.
— Стой, — прокричал я в эфир, лихорадочно роясь у себя в сумке в поисках своего загубника, — а ты свою дыхательную систему взял собой?
— Чего? Повтори, док! Я не слы…
Какие-то непонятные помехи заглушали сигнал. В эфир прорывались лишь обрывки фраз Чака:
— Повто…
