— А разве вам можно имена светить?
Улыбаюсь, зная, что с самого начала это глупой уловкой было. Незначительной, которую они использовали, чтобы меня не отпускать. Кажется, что так давно это было, целую жизнь назад.
— А мои документы?
— Давно у меня, Тис.
— Обманывать плохо, Илюш.
— Так я готов просить прощения, очень сильно просить.
Впечатывается пахом в мой, чтобы доказать серьезность намерений. Действительно готов. И я сомневаться не могу, что прощу его. Вот сразу, без извинений. Но мужчине об этом знать не обязательно.
— Очень сильно? — по рубашке веду, пуговицы цепляя. Себя непозволительно смелой ощущаю. — Я подумаю.
— Нарываешься, лапочка?
— Самую малость.
Мне отчего-то так легко, когда Князь на руки подхватывает. Не представляю, о чём мужчины говорили, как решали. Раз ко мне уже с готовым ответом пришли. И так легко на соперников реагируют.
— Князь! Илюша! — исправляюсь после шлепка. — Куда ты меня несешь?
— Будешь прощения просить.
— Это ты должен!
— Ну, значит я буду.
Странно, неправильно, но так хорошо. И остальное значения не имеет. Ни то, что Князь, срываясь, к стене прижимает. Даже с первого этажа уйти не смогли. Ни то, что никто моих отношений не поймёт. Ну и пусть, мне главное, чтобы мои мужчины понимали.
Платье в тряпку превращается, на пол летя. Князь не нежничает, промедления не даёт. Я лишь сильнее в загорелую кожу вжимаюсь, стараясь удержаться. Стон в поцелуе глушу, когда мужчина джинсы вниз спускает.
Когда-то я окончательно с ними сломаюсь. Не выдержу этого темпа бешеного, когда в меня толкаются, желания не усмиряя. Сама сгорю в своём пламене, в один прекрасный момент.
Но сейчас могу лишь сильнее обхватывать Князя ногами, прижимаясь. Отвечая страстью на его, не сдерживаясь. Лопатками в стену вжимаясь, уверенная, что останутся следы. Как и на бёдрах, после хватки мужчин.
Между ног все жарче, тянет, сжимается в ответ на каждый толчок. Который словно по самому нутру бьёт, желание увеличивая.
— Сильнее, — пересохшими губами прошу, саму себя не напоминая. — Да.
— Вот так, лапочка?
Илюша прикусывает кожу на ключице, волны удовольствия пуская. Меня всю топит, каждым движением. Толчком, поцелуем, касанием. Разрывает на частицы, которые потом воедино не собрать.
Хватаюсь за мужчину, обвивая шею. Сильнее губы кусаю, чувствуя, что на грани. Так легко завожусь, так быстро. И так неправильно мысли возникают, что я могла бы не в стену упираться, а кто-то другой держал бы.
А затем всё прекращается резко. Ничего больше не чувствую, когда вены скручивает. Разрядами по телу оргазм прокатывает, сметая все мысли и ощущения. Только эйфория остаётся, с моим криком смешанная.
— А теперь можно и в аэропорт собираться.
Глава 47. Тиса— Какие у тебя ещё тайны, Тис? — Миха улыбается, громче музыку делая. Шансон любимый звучит. — Киллером подрабатываешь?
— Почти.
Вытягиваюсь на заднем сидении, головой веду, мышцы разминая. Не знаю, что в голове у мужчин было, но в аэропорт никто не поехал. Хотя нет, движемся сейчас туда, но Князь тот выбрал, до которого ехать четырнадцать часов.
Но я впервые дальней дороге радуюсь. Словно время до неизбежного оттягиваю. В Москве всё по-другому будет. Там друзья, семья, их бизнес. Не будет просто троих людей в машине, которых ничего не волнует.
И я знаю, что сложно будет. Мало волнует, что статус отношений — «неопределён». Меня никому не представить, не объяснить, что сразу с двумя встречаюсь. Неважно, ярлыки всегда раздражали. Но не уверена, насколько мужчин хватит. Сколько им того достаточно будет, что я с двумя встречаюсь, что не смогут перед всеми права заявить.
На таких не женятся, я знаю. И мне хватило короткого не-замужества, чтобы больше о штампе в паспорте не грезить. Только не в этом дело, а как всё дальше будет. Повторяла, что не хочу быть девочкой для секса, но ничего другого и сама представить не могу. К чему эти отношения приведут, и когда всё рухнет?
— О чём задумалась, лапочка? — Князь разворачивается, внимательным взглядом сканируя. — Ты хмуришься последний час. Устала от дороги?
— Нет.
— Тогда что?
— Я… Я не приму измены.
Статьи о полиаморных отношениях в интернете пестрили разными советами. Бердовыми, сосем ситуации неподходящими. Но один из них для любых отношений. Всё обсуждать, в себе не храня.
— Первая сцена ревности? — Миша через зеркало заднего вида на меня смотрит. — Мы вроде повода не давали.
— Нет. Я просто… Мы так и не говорили, как это будет. И… И я знаю, что сейчас странно звучу, потому что сама двоих хочу, но…
— Нам тебя одной хватает, лапочка. Не для того я тебя добивался, чтобы на какую-то девку променять. Мне ты нужна, точка. Но это в две стороны работает. Мы договорились, но других мужиков я не потерплю.
— Только вы.
Киваю, прекращая пальцы загибать. Разговор не таким страшным получается. И проще, чем тогда на кухне. Собранной себя ощущаю, уверенней. Будто теперь, когда «да» услышала, не так страшно всё озвучивать. Интересно, мужчин тоже так отпускает, когда они предложение делают, а после согласие получают?
— И без обид, котёнок, но с жильём мы без тебя решили.
— Что решили?
— Клык же свалил, дом на продажу выставил. Ну мы и подсуетились. Потому что в квартиру я Илюху пускать не собираюсь. Он со своим барахлом её в свинарник превратит.
— Слышь, а сам? Не у тебя ли…
Улыбаюсь, споры мимо ушей пропуская. Решили, сами. В другой раз я им всё выскажу за их самостоятельность. Что со мной тоже советоваться нужно, мнение слышать. Но сейчас спокойнее становится. Они думали об этом, обсуждали.
И успокаивает осознание, что серьезно к этому относятся. Не просто порыв, момент согласия. Действительно этих странных отношений хотят.
А после осознание приходит.
— В смысле, вы дом нашли? Мы… Вы собираетесь жить со мной вместе?
— Ага, это подразумевалось в фразе «дом для нас», лапочка.
— Вы меня не спросили. И… Мы встречаемся день, максимум. Не рано съезжаться?
— Ну, дом к концу февраля отремонтируют и обустроят, так что у тебя месяц есть подготовиться. Тис, тебя это напрягает? Мы больше недели вместе катаемся и живём.
— Да, но… Хотя бы спросили.
— Котёнок, хочешь с нами жить?
Миша с улыбкой спрашивает, зная ответ заранее. Отрицательно даже головой покачать не получается.
