мешало. Сутки ужо на пустую бегаем. Кожа на брюхе, как барабан натянулась. Скоро греметь начнёт, — и, задрав рубаху, показал грязный, впалый живот.
— Может, у тебя, милай человек, чё в карманах завалялось?
Пару глотков спирта и выступление излома заставили Першинга улыбнуться.
— Прикинь, Ромыч, — возвращая флягу излому сказал Павел. — Это он меня ещё жмотом называл.
Забрав флягу, излом предложил Роману, но видя отказ ничуть не расстроился и вылил одним махом всё содержимое себе в глотку. Довольно крякнув, обтёр грязным рукавом выступившие на глаза слёзы.
— Хороший шпирт, но гадость… Ты, Паша, глупый, потому и человек. Энта фляжка у меня, как вы говорите, НЗ была, именно для таких вот случаяев, али так, от тоски лихой, а у тебя я шпирт просил для куражу и веселья… Смекаешь, в чём разница? Так что шпирт, он, Паша, тоже разный бывает.
Из съестных припасов у Романа нашлось только два шоколадных батончика, от которых Василий категорически отказался, подведя к тому, что зубы портят.
— Ладно, Василий, не переживай… Туда, куда мы идём, еды для тебя и «Шпирта» припасено, за год ни съесть и ни выпить, — излом тут же оживился.
— Ну, а чё тогда вы тута расшиперились? Веди ужо, а то скоро начну от голода помирать.
Отбросив от тропы ветку в сторону, Роман ступил на тропу, приказав Павлу, не видевшему аномалии, держаться за его рюкзак. Василий двигался замыкающим. Уже миновав половину поля, Роман краем глаза заметил вдалеке, в самом начале тропы, людей в сине-серых комбинеЗонах наёмников. Протоптавшись у края поля, один из них рискнул, выйдя за межу, и тут же, угодив в аномалию, был ею разорван. Остальная группа в бессильной ярости открыла по уходящим от них Сталкерам беспорядочную стрельбу, но расстояние было слишком большим и пули с тупым шелестом, уже на излёте поднимая буруны земли и поглощаемые аномалиями, падали, не достигая идущих. Роман, всё же, прибавил шагу, рискуя сойти с узкой полосы-тропы, и его риск оказался оправдан. В тот момент, когда они уже почти миновали опасное поле, на противоположный его край выехала БМП. Длинная очередь из крупнокалиберного пулемёта почти достигла результата. Трассирующие пули словно фейерверки, искажаемые воздействием аномалий, роем метнулись в их сторону. Одна из пуль по касательной обожгла щёку Романа. В следующее мгновение охнул Першинг и, отпустив рюкзак Романа, упал на колени. Каким-то немыслимым образом, Василий одним резким движением закинул его к себе на спину и толкнул Романа. Тоже очень своевременно. Следующая порция трассеров пронеслась на уровне груди. К их большому везению, опасная Зона аномалий закончилась. Роман с изломом успели добраться до спасительных бетонных блоков дальней заставы Монолита. Укрывшись за ними, Роман заметил вторую БМП, тоже открывшую по ним пулемётную стрельбу. Излом бережно положил побледневшего Першинга на землю.
— Паша! Голуба моя, — запричитал словно старуха излом. — Ты тока не помирай. Кому жа я ещё такой дурак колчаногий, окромя тебя в друзья нужон буду.
От громких воплей излома Павел открыл глаза и хрипло прошептал.
— Не ори… Рюкзак с автоматом лучше снять помоги.
Излом порвал прочный автоматный ремень и лямки рюкзака, словно нитки. Першингу, уже в который раз, несказанно повезло. Пуля, предназначенная ему, угодила в автомат и, разворотив корпус и затворный механизм, рикошетом ушла в рюкзак и, расколов несколько дорогих артефактов, так бережно хранимых Першингом, застряла в свинцовом контейнере, удар которым и выбил из Павла дух. Осмотрев на спине Першинга здоровенный синяк, Роман довольным голосом подметил.
— Повезло тебе, Паха, даже рёбра целы.
— Это радует, — скривив лицо, согласился Першинг. — А тебе, Василий, отдельное спасибо, за то, что спас и вытащил, — без присущей всегда иронии, поблагодарил излома Павел.
Василий, что-то смущённо пробурча, пошёл в сторону железного навеса, а потом, обернувшись в присущей ему манере, сказал.
— Энто я тебя с тропинки унёс, чтобы ты на ней дохлый не вонял на всю округу. Так-то… — и уковылял к лавкам под навес.
— Вот и славно… что ничего не меняется, — улыбнулся Роман. — Тут, конечно, ни ахти какие запасы, но всё же кое-что есть, чем перекусить.
Зная, где лежат дежурные ключи от стальных дверей в коллекторный подвал, расположенный тут же, на заставе, Роман достал их из-под железной бочки и открыл помещение. Включив закреплённый к стене электрический фонарь, он прошёл в дальний угол к ящикам. Прихватив несколько банок тушенки и пару бутылок водки, вышел наружу, тем же способом закрыв дверь и спрятав ключи.
— Ну что, сотоварищи, заморим червячка?
Полчаса спустя, под надёжной защитой двойных железобетонных блоков, в которые то и дело попадали бессмысленно выпущенные пули с сопредельной стороны поля и тихое потрескивание костра, уставшие, но довольные нынешним своим положением, Роман, Павел и Василий с удовольствием уплетали разогретую тушенку под неважного качества водку, что всех троих тоже ничуть не огорчало. Стрельба, на которую уже никто не обращал внимания, постепенно прекратилась, и серый, промозглый день сменился сумерками. Дождь тоже перестал и разомлевшим от костра, еды и водки было даже уютно. Павел с Василием вяло спорили о лечебных свойствах каких-то цветов, растущих в месте под названием «Монин Вертолёт», а Роман, с накатившей, вдруг, щемящей тоской, вспомнил печальный взгляд Алисы в вечер их расставания, словно она заранее знала о том, что дальше произойдёт. И вся длинная и опасная цепь событий, которые с ним случились, были во времени, лишь едва заметной точкой, утонувшей в бездонной печали её глаз. Не заметив, как Роман уснул, явь к нему вернулась вместе с характерным щелчком затвора. В его лицо холодным, пустым, стальным глазом смотрел автоматный ствол.
— Не шевелись, Сталкер, — услышал Роман приказ неестественным голосом, искажённым защитной маской.
Перед ним стоял большого роста боец, облачённый в экзоскелет. От чего вид его был ещё более грозным. Тот же голос обратился к невидимым Роману людям.
— Крокс, я тут ещё одного отдыхающего нашёл! — и, обращаясь уже к Роману, сказал. — Вставай, Сталкер. Двигай к костру. Попытаешься бежать — сразу стреляю.
Роман молча подчинился, понимая, что попытка что-либо предпринять закончится для него одинаково плохо. Вскоре, к нему присоединись Першинг и излом.
— Вот и отдохнули, — обречённо выдавил Павел.
— Шандец нам, Рома! Это «Монолит», они с нашим братом не рассусоливают.
К охранявшему их бойцу подошёл Крокс, тоже в экзоскелете, но более лёгкой модификации, в сопровождении ещё пяти бойцов, облачённых в тяжёлую броню неизвестной Роману компоновки. Окинув взглядом задержанных, Крокс, таким же металлизированным от искажения броне-шлема голосом, сказал.
— Да уж, многое повидал… но, чтобы со Сталкерами вместе излом путешествовал, это
