был ликвидирован еще во времена Ивана Михайловича Тверского (1399–1425 гг.).
Поэтому тверской князь ведет активную внешнюю политику. Борис Александрович заключил договор с Витовтом, помогал ему, присутствовал на знаменитом коронационном сейме. Тверские рати в 1433 г. помогают Свидригайло, державшемуся русской ориентации, в его войне с Сигизмундом, сторонником Польши, Кревской унии и католицизма. Единственным светским представителем Руси на Флорентийском соборе 1439 г. был тверской боярин Фома Матвеевич, не принявший унии и порвавший с Исидором. Флорентийскому собору Борис Александрович придавал очень большое значение. Он требовал, чтобы «святый вселенский собор по первому преданию святых правил», даже получив «писания» византийского императора, остался противником католицизма. Борис Александрович принимал посольство преемника Тимура Шахруха, прибывшего из далекого Афганистана, отбил Ржев у короля польского и великого князя литовского Казимира. Все это свидетельствует об усилении Твери, князя которой на Флорентийском соборе называли «русским императором».
Рост могущества Твери был обусловлен завершением процесса объединения тверских земель в руках великого князя тверского, опиравшегося в борьбе с феодальной аристократией на неродовитое боярство. Как говорится в написанном около 1453 г. «Смиренного инока Фомы слове похвальном о благоверном великом князе Борисе Александровиче», этот последний «гордые с власти сверже, а смиренныя на престоле с собою посади». Среди тверских бояр, верой и правдой служивших Борису Александровичу, участники совместного с московскими ратями похода на Новгород Александр Романович и Карп Федорович, сторонники Москвы Бокеевы, бояре Бибиковы, Нагие, Левашовы, Нащокины, Бороздины, Коробовы — родоначальники старинных русских знатных боярских фамилий. Все это дало повод иноку Фоме величать Бориса Александровича «самодержавным государем», который «царским венцом увязеся». В московской усобице Борис Александрович сохранял нейтралитет, и Тверь давала убежище и врагам Василия Васильевича Ивану Дмитриевичу Всеволожскому, Ивану Можайскому и Василию Косому, и дважды — самому Василию Васильевичу. В конце концов Борис Александрович становится на сторону Василия Темного, заключает союз и оказывает ему помощь. Союз был скреплен обручением малолетних сына Василия Ивана с дочерью Бориса Марией и передачей тверскому князю Ржевы. В заключении союза Твери и Москвы большую роль сыграл митрополит Иона, настойчиво требовавший от Бориса Александровича помощи Василию Васильевичу. В 1454 г. Василий Васильевич и Борис Александрович заключили договор, по которому последний хотя и не признал старшинства Василия, но зато признал за ним великое княжение и Новгород как «отчины» и обязался ходить вместе с Москвой «на татар и на ляхи и на Литву и на немцы».
Кажется странным и то обстоятельство, что Борис Александрович не воспользовался феодальной войной в Московском княжестве для подрыва власти Василия Васильевича, ослабления Москвы и возвышения Твери. Но осторожность Бориса Александровича и дружеское отношение к Василию Васильевичу были, очевидно, результатом вдумчивого отношения тверского князя к бурным событиям, развернувшимся на Руси в его княжение. Он учитывал действительное соотношение сил Москвы и Твери, силу общественного мнения и народных масс и феодальных верхов, и в первую очередь — влияние церкви, которая была на стороне московского князя, временный характер его неудач, огромные возможности и богатства, которыми он располагал, поддержку, которую он встречал во всех слоях феодального общества той поры (кроме удельных князей).
В княжение Василия Темного влияние Литвы было заметно ослаблено. Внутренние дела поглощали все внимание литовских князей. Только один раз, в 1445 г., московские войска выступили против Литвы, но в 1449 г. уже был заключен мир; во все же остальное княжение Темного столкновений с Литвой не было.
Присмирели ливонские рыцари, прекратившие свои грабительские налеты на Псковские земли. Псковичи, опираясь на великого князя московского, дали им отпор, и в 1460 г. немцы запросили мира.
Успешной была и борьба с татарами. Казанское царство, недавно возникшее, было еще слабо, и налеты казанских татар успешно отражали татары Касима, служившего великому князю. Только в 1451 г. татарский царевич Мазовша дошел до Москвы, но горожане снова дали такой отпор, что татары бежали, побросав у стен Москвы все ценности, награбленные ими в русских городах. Правда, татары Сеид-Ахметовой Орды (Синей и Ногайской) и войска золотоордынского хана Ахмата нападали на окские города, но и здесь при Василии Темном была создана крепкая «сторожа» (укрепленная линия), и все нападения татар отбивались русскими.
Василий Темный умер в 1462 г., назначив своим наследником сына Ивана, который был «соправителем» Василия еще при его жизни.
Образование единого Русского государства.
Завершение объединения Руси.
Иван III
Объединение русских земель в единое государство и формирование централизованного управления на Руси падает на время княжения Ивана III, когда становится реальной и действенной вся совокупность причин, обусловивших складывание Русского централизованного государства.
К тому времени, как указывает К. Маркс, Московское княжество «выросло в могущественный массив»[86].
Перед Иваном III стояла задача создания могущественного единого государства на Руси с централизованным управлением и самодержавной властью во главе, государства, способного выполнять обе свои важнейшие функции — «держать эксплуатируемое большинство в узде» и «расширять территорию своего, господствующего класса за счет территории других государств, или защищать территорию своего государства от нападений со стороны других государств»[87]. Закрепостить крестьян в масштабах «всея Руси», создать государственный аппарат и законодательство, способствующее феодалам осуществлять свои «права» на землю, на крестьянский труд, на самих крестьян, объединить все русские земли, укрепить свою власть, сбросить татарское иго, иссушавшее и оскорблявшее «самую душу народа, ставшего его жертвой»,[88] вернуть «отчины и дедины», старинные русские земли, захваченные во времена княжой «которы» и слабости Руси врагами — Ливонским орденом, Литвой и Польшей, — таковы были задачи, стоящие перед Иваном III.
Маркс отмечает, что в то время «…Польско-Литовское государство стремилось к завоеванию Московии; наконец, ливонские рыцари еще не сложили оружия»[89].
Ко времени княжения Ивана III старая удельная система уже начала разрушаться. Ослабла раздираемая внутренними противоречиями pi Золотая Орда. Маркс сравнивает Орду с умирающим человеком, у постели которого присутствует врач (Иван III), для того чтобы констатировать смерть, но в то же время отмечает, что Иван III все еще был татарским данником[90].
Иван III сравнительно скоро и успешно разрешил стоящие перед ним задачи. Немудрено, что позднее с именем Ивана связывалось представление о великих преобразованиях и огромных успехах Русского государства, за что он и был прозван «Великим».
Иван III сочетал в себе все качества, унаследованные от своих предшественников и ставшие фамильными в роде Калиты: хитрость и прозорливость, хладнокровие и расчетливость, медлительность и осторожность, упорство и стойкость. Настойчиво доводивший до конца все дела, Иван III отступал перед опасностью только для того, чтобы продумать обстановку, выждать момент и снова перейти
