шеф посчитал недостойной партией для единственного сына. Она не заслужила такой судьбы. О, ты боишься поверить. Нина хотела написать тебе письмо, но я запретил. Послание может попасть в чужие руки, погубить и её, и меня. Тогда она попросила напомнить о твоем обещание под аркой в парке «Черное озеро». Я не знаю, что это значит. Она сказала, ты сам всё поймешь.
Рома всхлипнул, вытирая сухие глаза испачканным в земле рукавом.
- Я обещал, что мы проживём вместе жизнь. Что нам никто не помешает. Даже мой отец.
- Так и будет, - заверил Глеб, подавая Роме руку.
Но он не принял помощь, поднялся сам.
- Где Нина?
- В безопасности.
- Ты не...
- Я не скажу тебе, - подтвердил Глеб и резво увернулся от нового удара. - Не глупи! Нина должна оставаться мёртвой! Твоя попытка встретиться поставит её жизнь под угрозу. Послушай же! - следователь схватил парня за плечи. - Твой отец болен! Ему осталось жить считанные месяцы! После его похорон ты придёшь ко мне. Тогда, и только тогда, я дам тебе адрес Нины. Пока же постарайся изображать скорбь.
Но Рома всё равно смотрел волком. Не мог побороть ненависть. Грубо оттолкнул руки Глеба и отступил назад.
- Это ничего не меняет, - процедил он. - Между нами.
- Знаю, - спокойно ответил Глеб. - Я же говорил, что сделал это не ради тебя.
Он пошёл прочь, не оборачиваясь. Рома повалился на колени, закрывая лицо ладонями. Слезы, наконец, пришли и теперь лились ручьем...
...У меня закружилась голова. Увиденная сцена пробила броню, вызвав шквал эмоций. Самыми сильными были ненависть к Аркадию и злость на Романа. Мог бы проявить хоть немного благодарности к человеку, спасшему его любимую.
- Эта девушка - Нина... Она....
- Мать Руфины, - подтвердил Глеб Вениаминович. - После смерти Аркадия, они с Ромой поженились. Но прожить вместе всю жизнь не удалось. Оба погибли молодыми. Ты знаешь эту историю?
Я кивнула. Однажды Ольга рассказала мне, что родители Руфины утонули.
- А Рома.... Он, - я запнулась, стараясь подобрать правильное слово. - Смягчился?
- По отношению ко мне? - усмехнулся сыщик. - Нет. Я этого не ждал. Изменить отношение к любовнику матери не просто. Особенно если вы почти одного возраста. Рома предпочёл забыть о моем существование. Нина тайком присылала мне семейные фотографии, детские снимки Руфины. Но я и сам присматривал за ними. Издалека. Вот только, - в стальных глазах отразилась скорбь, - невозможно защитить от всего на свете.
- Невозможно, - повторила я, снова вспомнив похитительницу.
Глеб Вениаминович и без магии легко угадал, о чём думаю.
- Алексей сказал: похитительница вернётся. Но это не значит, что война заведомо проиграна. Я провёл рядом с чародеем почти тридцать лет. Видел многое и не сомневаюсь, он найдёт способ противостоять ей, кем бы она ни была.
- Не уверена, что хочу быть частью всего этого, - проворчала я.
- Теперь у тебя нет выбора. Не только из-за любительницы маскировки. Твой дар выпущен. Придётся учиться управлять им. Не отказывайся, когда Алексей предложит услуги наставника.
Я промолчала, не желая признавать вслух, что сыщик прав.
****
Однако мы оба ошиблись. Устинов не собирался меня учить. И вообще находиться рядом. Чародей пошёл на попятную в тот самый миг, когда я признала, что магия - неотъемлемая часть моей сумбурной жизни, и была готова пользоваться ею постоянно.
Он позвонил через несколько дней после памятных событий, когда я успела утонуть в рабочем море неотложных дел, дважды поссориться с родственниками и сходить на неудачное свидание в слепую, устроенное «заботливой» Диной. Алексей Данилович предложил встретиться в магазине в вечер буднего дня. По дороге меня переполняло предвкушение волшебства, но едва переступила порог обновленного кабинета в строгих коричневых тонах, поняла, что дружеской беседа не будет.
Устинов сидел за столом и изучал старый документ с пожелтевшими краями. На меня глянул хмуро, словно я была помехой, разрушившей старательно выстроенные планы. И вообще - явилась без приглашения.
- Присаживайтесь, Яна, - он кивнул на кресло напротив стола, не попытавшись нацепить на лицо улыбку благодушия. - Не люблю ходить вокруг да около. Скажу без обиняков: хоть ваш дар и выпущен из клетки, лучше пока им не пользоваться.
Если б стены кабинета завертелись, а сам чародей превратился в дракона, я бы удивилась меньше. Как это - не пользоваться?! Устинов же сам не раз подталкивал меня к магии! Что же изменилось?! Ах, да! Он установил личность похитительницы!
- Дело в ней, да? - я тоже решила перейти к сути. - Кто она? Не вздумайте говорить, что меня это не касается! Мерзавка и мне угрожала!
Лицо чародея болезненно исказилось. Не из-за упоминания таинственной дамочки. Устинову не пришлась по вкусу грубость в адрес неприятельницы. Это было странно и неправильно, учитывая, как она обошлась со всеми нами.
- Её звали Мария Ясенева. Она жила на Дальнем Востоке и умерла тридцать лет назад.
- Она призрак? Или же воскресла, как Аркадий?
- Ни то, ни другое. Аркадий явился на время, чтобы забрать Карину. Мария здесь задержалась. При помощи высшей чёрной магии. Но это не главное. Гораздо важнее другое. Имя наша нечаянная противница получила от приёмных родителей. Первые пять лет жизни её звали иначе. Но она забыла об этом. Как и обо всем, что с ней произошло. А воспитавшие девочку люди понятия не имели, кто она и откуда.
Чародей замолчал. Поднялся из-за стола и подошел к окну. Уставился вдаль, словно позабыл о моем присутствии. Было жутковато нарушать молчание, но терпение не входило в список моих добродетелей.
- Как её настоящее имя?
Он ответил не сразу. Помолчал, собираясь с духом, чтобы произнести это вслух.
- Её звали Аля. Алевтина Николаевна Дементьева. Она была последней из рода.
Я ахнула, всплеснула руками и чуть не свалилась со стула.
- Но... - в голове вертелись десятки вопросов. Такого ответа я не ждала. Я мало знала об особенной семье, с которой когда-то работал чародей. Но точно помнила, что женщины из этого рода были светлыми чародейками. - Но п-п-почему?
Алексей Данилович горько вздохнул.
- Подозреваю, она винит меня во всех своих бедах. А их на её долю выпало немало. Она права, как ни прискорбно это признавать. Я должен был защищать Алю и её мать Татьяну - мою последнюю ученицу. Но потерял бдительность и
