– Макс, выйди, – рявкает на парня, а сам тащит меня к столу и укладывает лицом на столешницу.
Но тот не торопится. Наверное, ему интересно посмотреть на моё унижение, а может даже поучаствовать.
– Влад, погоди, – спустя пару секунд говорит этот Максим. Я его узнала, это тот парень – солист танцевальной студии. – А как же финальный забег?
– В смысле? – чувствую, как крепкие пальцы вжимаются мне сзади в шею, придавливая к столу.
– Помнишь, нашу поездку в «Остров»? Было прикольно. Правда, девчонкам понравилось, в отличие от твоей, хм, гостьи.
Миксаев на пару секунд зависает, а мне даже представить страшно, что это за финальный забег и что за поездка в какой-то «Остров».
– Почему нет? – в голосе столько ярости, что у меня вот-вот волосы загорятся. Господи, ну что такого я сделала?
Миксаев хватает со стола ножницы и перерезает скотч на моих руках, а потом поднимает со стола, дёрнув на себя.
– Десять минут, Леррра, – Влад ведёт рукой по моему горлу, прижимаясь сзади, а потом сдавливает пальцами подбородок. – У тебя десять минут форы.
Я боюсь пошевелиться, ощущая, как быстро стучит в груди сердце. Сумасшедший. Настоящее чудовище.
Сжимаюсь в комок, когда он ведёт языком по моей щеке. Горячая влажная плоть и прохлада маленького металлического шарика, скользящего по коже.
– Десять минут, а потом я найду тебя. Обязательно. Ты ведь сама знаешь, что не сбежишь.
Когда вдруг он меня отпускает, я теряюсь, не сразу понимая, что он имеет ввиду, пока Максим неуловимым движением бровей не намекает мне бежать. Адреналин выстреливает в кровь, и я срываюсь с места. Бежать. Так далеко и так быстро, как только смогу. Найти помощь, защиту. Спрятаться куда угодно, лишь бы не нашёл.
Плевать, что не хватает дыхания, а ноги подворачиваются на каблуках. Бежать.
Чуть ли не с разгона влетаю в дверь в зал, но она оказывается заперта. Как так-то? Может, это другая? Но нет, я вроде бы пришла через неё, и басы глушат с той стороны. Безумие какое-то.
Я бросаюсь обратно в узкий коридор. Надо найти выход.
Свет в коридоре вдруг гаснет. Господи, он же в комнате охраны, где камеры и пульт управления электронными замками, которые тут судя по всему. Клуб-то довольно навороченный.
Торможу посреди длинного коридора и сжимаю пальцами виски. Чёрт возьми! Это тоже игра. Он продолжает развлекаться, загоняя меня как дичь. Грёбаный придурок.
Сбрасываю туфли и несусь дальше босиком. Сворачиваю в коридорчик, который всё же освещён, хоть и очень слабо. И вдруг влетаю в чьи-то руки. Крик сам рвётся из горла, но рот мне тут же затыкают ладонью и оттаскивают в сторону какой-то каморки.
– Тихо, девочка, успокойся.
Я вскидываю глаза и узнаю этого Максима. Господи, они устроили погоню вместе. Ну что за ужас, что же происходит.
– Прекрати так дрожать! – он встряхивает меня и заставляет в темноте каморки посмотреть на него. – Не знаю, как ты пробила чернобыльский саркофаг по имени Влад Миксаев, это уже само по себе невероятно. Но сейчас он так плюётся радиацией, что сожжёт и тебя, и себя.
– О чём ты? – мой голос похож на писк, а губы горят от ладони, что только что сжимала мой рот.
– Ты разве сама не видишь? Влад ревнует. Это настолько невероятно, что я до сих поверить не могу.
– Марк – мой брат.
– И почему ты ему не сказала?
– Я растерялась.
– Но поздно уже сейчас. Миксу крышу сорвало. Поэтому пошли.
Он берёт меня под локоть и снова вытаскивает в коридор. Идёт так быстро, что мне приходится почти бежать.
– Куда? – шиплю на бегу.
Но Максим не отвечает. Он заволакивает меня в ещё одну каморку, которая выглядит не до конца отделанной изнутри, распахивает какую-то дверь внутри, и меня обдаёт холодным осенним воздухом. Максим выглядывает наружу, а потом поднимает меня за талию.
– Тут высоковато, – говорит прежде, чем до меня доходит, что он собирается сделать.
Парень выталкивает меня, и те полсекунды кажутся столь длинными и жуткими, что будут неоднократно проживаться мною во сне. Даже вдох не успеваю сделать, как жёстко приземляюсь в чьи-то руки.
– Держу, – слышу негромкий голос, в котором узнаю Котовского.
– Она без обуви, – отвечает тихо Максим с высоты как минимум полутора этажей.
– Понял.
Игорь забрасывает меня на плечо, а я будто онемела, ничего и сказать не могу. И только когда он усаживает меня на переднее сиденье в машине, потом садится сам и помогает пристегнуться мне, я наконец выдавливаю «спасибо». О том, что всё это часть веселья Миксаева, стараюсь не думать.
– Куда мы едем? – зубы стучат от напряжения.
– Куда скажешь. Но я думал отвезти тебя домой.
– Нет, давай к Маше. Я без пальто и туфель.
Уже у дома Карташовой, когда Игорь глушит машину, я поворачиваюсь к нему и спрашиваю:
– Почему ты помогаешь мне, Игорь? Влад твой друг.
– Поэтому и помогаю, – он пожимает плечами. – Он, конечно, взбесится, но потом спасибо скажет.
Закрываю лицо ладонями, пытаясь выровнять дыхание. Кот набрасывает свою куртку мне на плечи и отстёгивает ремни.
– Что мне делать? – спрашиваю, не отнимая ладоней. – Ты же его друг, скажи мне, Игорь.
Котовский тяжело вздыхает и закусывает маленькое колечко на губе. Он явно обдумывает то, что хочет сказать.
– Лера, понимаешь, у Влада есть своеобразное развлечение: он соблазняет неискушённую девушку, а потом… ну как получается. Ну ты сама понимаешь, правда? Но с тобой что-то пошло не так. Сам Микс этого пока не видит. Точнее, не видел, а теперь бесится. Что делать тебе? Ну я фиг знает что посоветовать. Не думаю, что тебе удастся от него отбиться или сбежать. Но может получиться кое-что совсем другое.
Другое? Что именно? Я не хочу ничего. Только спать. И, может, даже никогда не просыпаться.
Глава 42.Влад
Макс сидит молча на диване напротив и курит. Смотрит в упор. Хотел бы я так уметь – психовать молча. Но я не умею, поэтому и кинулся, придурок, на него, когда понял, что за финт провернул Ларинцев, утащив Принцессу у меня из-под носа. Но приличный дружеский подзатыльник напомнил, на кого я пыль поднял.
Потому что, кроме как спасибо, Максу сказать сейчас нечего. Но вслух я пока не готов. И он понимает, это же Макс. Тот самый Макс, отмазавший когда-то во Владивостоке совершенно незнакомого мальчишку. Тот, который удержал меня не от одной ошибки, когда я вернулся домой.
И вот снова. Как бы я ни был зол и взвинчен, понимаю, что могло случиться бы, не окажись он рядом. Одно дело трахать Принцессу, которая отнекивается, но течёт, совсем другое тупо изнасиловать на столе. Даже у меня есть границы. Они приходят сами, сами раздвигают ноги. И она придёт. Но то, что могло случиться сегодня – за гранью.
