Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
Ирина, – и тоже бежала, – потерла висок. – И тоже осмыслила, – добавила совсем тихо.
– Федор Иванович, ну куда же вы запропастились? – раздались голоса из коридора. – Мы все скучаем без вас!
– Иду, иду! – крикнул Шаляпин в сторону двери. – Вот даже как? – снова посмотрел на Ирину.
– Ну где же вы, Федор Иванович? – Голос приблизился к двери.
– Такие серьезные совпадения? – спросил, уже поворачиваясь к выходу.
– Пошутила я, Федор Иванович. Вы же знаете, я большая шутница. Идите.
– Знаю, знаю, Ирина Сергеевна. Ну, даст Бог, свидимся еще, – заспешил к выходу.
«Да… Федор Иванович изменился…» – с горечью подумала она, провожая певца взглядом и мысленно переворачивая еще одну страницу книги, имя которой – прошлое.
* * *
Знаменитый модельер Поль Пуаре, несмотря на полноту, с неожиданным проворством сбежал навстречу к Ирине по покрытой коврами мраморной лестнице магазина на Елисейских Полях и, уколов коротко подстриженной бородой, бесцеремонно заключил в объятия, как очень давнюю знакомую или родственницу. Может, конечно, у него и были основания так радоваться. Она ведь пару раз уже покупала у Поля одежду к сезону, не спрашивая цену. Так это же Николя сказал, покупай что хочешь…
Узнав, что завтра несравненная графиня Тарнер собирается на прием в посольство Советской России, Поль долго подбирал платье…
* * *
Невысокий кареглазый мужчина с аккуратной рыжей бородкой встречал гостей у входа в зал приемов посольства.
– Рад приветствовать вас, господин граф, – пожал руку Николя. – Счастлив познакомиться с вашей очаровательной супругой, – с любезной улыбкой кивнул Ирине, окинув быстрым взглядом ярко-красное платье, дополненное рубиновым колье и шляпой в тон.
– Любите красный цвет? – расплылся в улыбке. – Между прочим, цвет нашей революции, – взглянул испытующе, чтобы, услышав ответ, понять – своя или чужая.
– Или возрождения, – холодно улыбнулась Ирина.
– Увлекаетесь алхимией? – продемонстрировал неожиданную осведомленность.
– Еще символикой и колористикой, – небрежно сказала она.
– О-о, учение о цветах великого Гете – и мое юношеское увлечение! Будет интересно продолжить этот разговор, – глянул подкупающе приветливо, потому что пока не смог понять, разговаривает с другом или с недругом. – Прошу, проходите, – указал рукой в сторону зала, полного гостей. – Думаю, вы встретите здесь много интересных людей, – повернулся к новым гостям.
Ирина, взяв под руку Николя, прошла внутрь, ловя на себе взгляды. Как мужчин, так и женщин, что, собственно, лишний раз подтверждало гениальность Поля Пуаре.
– На тебя обращают внимание, – наклонился к ее уху Николя. – Я же говорил, что платье не совсем соответствует…
– Нарушать правила гораздо приятнее, чем соблюдать, – прервала его Ирина с довольной улыбкой. – Ты не знал? – глянула с наивной простотой. – Как, ты говорил, фамилия нового посла?
– Красин. Леонид Борисович. Ты разве не читала приглашение?
– Даже не прикоснулась, – поморщилась она. – Неужели Куприн опять не придет? – озабоченно огляделась.
– Уверен, что придет. Скажи, – Николя перешел на русский, – Красин от слова «красный»?
Ирина кивнула.
– А «красный» означает «красивый»? – С улыбкой глянул на жену.
– Если ты о платье, то да. А вот в России в последние годы слово «красный», скорее, ассоциируется с кровью, – сказала язвительно.
– О-ля-ля! – развеселился Николя. – Теперь я понял, почему ты сегодня так оделась. Твое платье – протест!
– Каждый понимает по-своему, – нахмурилась, – в зависимости от того, какую систему символов исповедует. Кто-то – как протест, кто-то, наоборот, – как проявление лояльности, а кто-то – как намек на будущее возрождение. Красин, мне показалось, понял, – усмехнулась, – как хотел…
Николя жестом подозвал официанта и взял с подноса два бокала с вином.
– Уверен, ты сегодня предпочтешь красное, – пряча улыбку, сказал он. – Можешь даже не пить, просто подержи, – протянул бокал. – Очень к платью подходит, – с улыбкой пояснил Николя.
Ирина недоуменно посмотрела на него.
– До чего же ты забавная, честное слово! – рассмеялся он.
– Не нравится, – начала Ирина, но Николя все же успел изобразить отчаяние на лице, – мог бы и не жениться! – торжественно закончила она.
– Я тебя всякую люблю, – вырвалась неосторожная фраза, которую он, спохватившись, попытался смягчить улыбкой. – А ты знаешь что-нибудь о Красине? – все же сменил тему, надеясь, что Ирина отвлечется и не потребует разъяснений по поводу неосторожного высказывания. – Мне так известно только, что он был торговым представителем Советской России в Англии, а до девятьсот семнадцатого года решал вопросы финансирования партии большевиков.
Прежде чем ответить на вопрос, Ирина посмотрела на мужа так, чтобы тот понял, фраза «я тебя всякую люблю» не забыта, а вопросы просто перенесены на другое время.
– Красин… – задумчиво сказала она, – Красин, насколько я помню, был другом писателя Максима Горького и актрисы Московского Художественного театра Марии Андреевой. Имел какие-то отношения с известным русским промышленником Саввой Морозовым, который при таинственных обстоятельствах покончил с собой в Каннах в девятьсот пятом, кажется, году. А сто тысяч рублей по векселю, выписанному Морозовым в пользу Андреевой, получал известный адвокат Малентович, связанный с большевиками. Мой отец вел некоторые дела Зинаиды Морозовой – вдовы Саввы. Кстати, в газетах писали, что Ленин умер в Горках, а это имение, я точно знаю, принадлежало именно ей. А товарищи реквизировали.
Ирина замолчала, вдруг вспомнив, что фамилию Красин слышала и от Леночки Трояновской, которая по секрету, еще в Петрограде, поведала ей о таинственных денежных отношениях отца с большевиками. А вскоре после этого разговора Петр Петрович Трояновский исчез. Как-то утром ушел на встречу в Наркомат продовольствия да так и не вернулся. Вечером того же дня, поговорив с кем-то по телефону, Софи, ничего не объясняя, велела им с Леночкой быстро собрать самые необходимые вещи, потому что надо срочно покинуть Петроград. Отдышаться они смогли только в вагоне поезда, направлявшегося на юг…
– Мсье Красин похож на слоеный пирог с сюрпризом, об который можно ненароком и зуб сломать, – отпила глоток вина. – И уж не знаешь, то ли тебе радоваться находке, то ли плакать от неожиданной боли. Заметил, какие у него глаза? Как мышеловки.
– Ох, Анри на тебя нет! – улыбнулся Николя.
– Право, не смейся, Николя! Взгляни сам на него – глаза вроде бы мягкие, добрые, взгляд обволакивает, впускает внутрь – и раз! Дверца захлопывается – хребет пополам! А с виду такой ласковый, обходительный, обаятельный.
– Это у вас, по-моему, называется «чертики в тихом болоте»? – сказал Николя по-русски.
– Вот-вот, – усмехнулась Ирина. – Только, дорогой мой, Красин и компания – не чертики. Не тот масштаб. Определение «чертики» для них мелковато, коли смогли целую страну ошельмовать, – вдруг сжала руку мужа. – Смотри, Николя! Вон же Александр Иванович Куприн! Пришел все-таки! Пойдем же скорее, я хочу наконец познакомиться, – потянула мужа к писателю, вокруг которого уже собирались почитатели.
– Никак, спорить будете? – услышала чей-то
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
