прикрывая грудь. Разве я так ей руки положил? Ладно, неважно.
Сбрасываю их вдоль тела и загребаю из меча тонкую нить металла.
Грубыми стяжками соединяю ткань. Порезанный жилет стягивается стальной нитью, теперь издали будет незаметно, что с ним что-то не так. Готово!
Устало сажусь рядом. Отлично тренировка прошла, ничего не скажешь. Тянусь за бутылочкой зелья и плещу в ладонь немного. Смачиваю костяшки пальцев, а потом голову.
Лоб щиплет, а в нос бьет концентрированный и терпкий запах трав.
Головная боль проходит, но не головокружение. Надо бы и внутрь немного принять.
Бросаю взгляд на валяющегося Графа.
Ах да, неплохо бы заранее придумать этому какое-нибудь объяснение…
Задумчиво лохмачу светлые волосы лежащей рядом в отрубе, Эрин.
— Ну, как думаешь? — Задаю я риторический вопрос бессознательному телу и отхлебываю зелья. — Скажем, что он пытался нам помочь и получил в жбан от Баттори?
— Ага… — Слабо отвечает графиня, не открывая глаз.
Захожусь в кашле. От неожиданности проклятое зелье попало не в то горло. Твою ж…
И на каком моменте она пришла в себя?
* * *
Старый инквизитор, опираясь на молот, смотрел вдаль. Проклятый, покинутый богом Лиград! Уже больше недели он с помощниками пытается вычленить хоть частичку правды из океана лжи местных демонопоклоников. Прокаженных порчей нечестивцев, лишь маскирующихся под добрых граждан!
Их спас Кондор, убив Барона? Трижды ха!
Ведь он лично видел суть этого… существа. Святой свет, который он призвал на площади, показал — проклятый виконт был одержимым. Причем уже на той стадии, на которой человек теряет себя. Невозможно повернуть назад на этом этапе! Демон неизбежно сжирает душу, выпивает источник, всю суть человека, включая воспоминания и полностью подчиняет тело.
А то, что даже столичный алтарь не вскрыл маскировку нечестивца… Может это какой-то трюк?
Пусть Верховный скрепя сердце признал Виконта чистым, даже он сомневался в своем решении.
Иначе почему Верховный поручил руководить расследованием именно ему? Тому, кто точно не станет выгораживать демонического наглеца.
— Преподобный отец, лавочник… — Донесся голос позади. Это вернулся один из помощников.
— Что лавочник? — Встрепенулся старик.
— Говорит то же самое, что и остальные. — Мрачным тоном закончил помощник, чуть поклонившись.
Инквизитор с силой опустил молот на брусчатку, раскалывая камень.
Проклятый Лиград и его проклятые жители, что выгораживают демона!
Вот бы подвергнуть более тщательному дознанию кого-нибудь! Но…
Старик бросил взгляд на руины замка, где устроили лагерь богомерзкие маги Содружества.
Но он не мог делать это под носом у проклятых магов. Впрочем, им тоже связывало руки присутствие инквизиции. Жаль только, что у магов было многим больше методов тонкого и незаметного воздействия на людей.
— Также, прошу возможность обратиться к вам, отец. — Продолжил помощник.
Старик нахмурился.
— Слушаю вас, брат мой.
— Мне кажется, что ваши действия не вполне отвечают поставленным задачам, святой отец. — Обтекаемо произнес помощник и сделал паузу.
То, что Верховный назначил именно старика главой, хотя в составе группы были люди с более высоким саном — создавало определенные трудности. Фактически, помощник ничем не уступал ему в Церковной Иерархии. Всё дело в том, что старый инквизитор нашел бога очень поздно, но продвигался по службе невероятно быстро. Божественные дары легко давались ему и, возможно, совсем скоро он сможет примерить даже святые доспехи…
— Я не понимаю, что вы имеете в виду, брат мой. Прошу вас, поведайте мне о своих сомнениях. — Благожелательно произнес старик.
Пусть он и назначен главой расследования, необходимо сохранять благочестивый вид, а не требовать безоговорочного подчинения. Они ведь служители церкви, а не какие-то там заносчивые аристократы!
— До меня дошли неприятные слухи, что вы злоупотребляете своим положением. Вместо того чтобы расследовать обстоятельства смерти Барона, наши дознаватели пытаются найти следы вашей дочери. Личные мотивы не должны мешать делу церкви. Боюсь, вы позволили химерам прошлого завладеть вашими мыслями. Я буду вынужден доложить об этом Верховному. — Смиренно пристыдил старика, помощник.
Согласно этикету, его слова были грубыми, но в них чувствовалась искренняя забота об их общем деле.
Старик причмокнул губами и закатал рукав, показывая серебряный браслет.
— Этот браслет я снял с тела убитого еретиками зятя, а мою дочь похитили. Я готов поклясться, что Виконт узнал браслет! Мы не можем найти следы его преступлений сейчас, потому что их сожрал туман… Но мы можем преследовать его в прошлом.
Помощник поклонился.
— В своём докладе я упомяну о ваших аргументах, глава.
Из-за угла улицы выбежал запыхавшийся горожанин. Враг? Старик инстинктивно обратился к богу, подарив ему на время вес молота.
Огромная кувалда взметнулась в воздух, словно пушинка, ведомая лишь жилистыми, старческими руками! Но не стоит недооценивать её. Когда молитва вернет вес — удар молота будет столь сокрушительным, что даже рыцарские латы не выдержат!
— Господин Инквизитор! — Крикнул горожанин и старик опустил молот.
Это был один из тех местных, кто согласился стать агентом инквизиции за презренное золото. Человек полезный, но уважения недостойный.
— Новости, господин, хорошие новости! Мы… то есть я! Я нашел зацепку о том, что вы спрашивали!
Старик вдруг почувствовал, что сердце пустилось в радостный пляс. Наконец-то! Хоть что-то!
— Ну же, говори, не тяни!… Сын мой! — Чуть запнувшись, добавил старик под укоризненный взгляд помощника.
— Кухарка, что является женой моего друга, слушала кое-что… Один из солдат Кондора, что раньше был членом вольного отряда баронета Алекса Хорнета, травил байки. В том числе там была байка о том, что на них напал монстр, что перебил десять человек, прежде чем Кондор не сразил его в жестокой схватке насмерть, чуть не лишившись при этом руки…
Радость старика погасла.
— И к чему мне солдатские байки? Вранья в них не меньше, чем в любовных признаниях продажных девиц!
— Господин, он сказал, что на руке у монстра был серебряный браслет.
В воздухе повисла тишина. Лишь старик нервно барабанил пальцами по рукояти молота.
— Эти грязные наемники забрали браслет с собой?
— Нет, господин. Они похоронили его с телом.
— Где именно?
— Между Грязевкой и Последней Крепостью. Ну, той, что закрывает долину Черного Леса.
— Собирайте работников. — Жестко приказал инквизитор.
Лопата ударилась в замерзшую землю. Грязь жадно чавкала под ногами. Проклятая весна.
— Преподобный отец, мы уже потратили целых четыре дня на эти бесплодные поиски. Прошу, отложите лопату, нет нужды самому этим заниматься. Летом наймем людей и они перероют тут всё, но сейчас нас ждет задание Верховного!
Старик не обращал внимания на увещевания помощника. Лишь долбил стылую землю, чередуя лом и лопату.
Все мышцы ныли от бесконечной работы.
Пот катился по заострившимся скулам. Последние четыре дня он почти не спал.
