изучал нас взглядом. Но разгадка была у меня перед носом, а мне ума не хватило разглядеть очевидное. Это же Найрэн из дома Света Пустоты. И это тот самый дом, которому выпала честь занять место дома Света Огненных Глубин на политической арене. Они не чистокровные представители моего народа и называют себя феями Бездны. И их очень мало. Однако эта семья уже успела хорошо послужить государству. А еще их боялись, уважали и пророчили их дому великое будущее. Именно их дом в свое время подарил моим родителям ту самую демонессу, которая впоследствии родила мне защитника.
— Рад видеть тебя в добром здравии, светлейшая королева, — приветствует меня демон.
— Я еще не королева, — качаю головой и улыбаюсь.
— Все это лишь формальности, — подмигивает Владыка.
— Я не узнал вас в доме утех, — говорит Мелан, сверля взглядом Найрэна.
Рада слышать, что я не одна заблуждалась.
— Ты и не смог бы, — усмехается в ответ фей, — сам знаешь, насколько сила Бездны может заморочить голову.
Мелан кивает, соглашаясь.
— Вы все же решили возвысить наш дом, — Найрэн сгибается передо мной в поклоне, — моей благодарности нет предела.
— После всего, что ваш дом сделал для королевской династии и нашей родины в целом, это наименьшее, что я могу сделать, — одариваю своего подданного улыбкой. — Ваш дом слишком долго был в тени. Пора выйти на свет.
— Мы не подведем, — он снова кланяется.
И протягивает мне небольшую белую урну, украшенную золотистыми нитями.
— Это они? — спрашиваю, едва сумев вымолвить слова, уже зная ответ.
— Это все, что мне удалось сохранить, — говорит он виновато.
Словно прощения у меня просит за то, что не смог уберечь родителей от гибели. Будто раскаивается в том, что случилось. Но это не его вина.
32
План Даурэна до самого конца так никто и не смог разгадать. Даже Арлавиэл, который считал, что его посвятили в заговор, не знал всего. Ему сказали только то, что готовят покушение, и он уговорил моего отца отправить меня в мир ангелов, чтобы попытаться оградить от возможной опасности. Но вышло так, что мой враг предвидел, что Арлавиэл все расскажет моим родителям. И использовал это. Пока мы развлекались в доме утех с Симоной и поздравляли правителей ангелов с рождением дочери, заговорщики обманом взяли в плен моих родителей. А Симона уже ждала нас, чтобы устранить наследницу престола. Однако Даурэн не учел, что ядовитый цветок не подействует на меня. Как он так просчитался, мы уже никогда не узнаем. Ведь, как оказалось, о том, что я не обладаю магией, знали все в доме Света Огненных Глубин. Это им донесла прислуга, которая случайно подслушала наш с Меланом разговор. Оказалось, что мои враги ненавидят предателей так же, как и я, поэтому они быстро устранили доносчицу. Все это рассказал нам Арлавиэл.
А то, что ему не было известно, мы узнали от других его родственников, которые оказались весьма сговорчивы, лелея призрачную надежду получить прощение. И все они утверждали одно и то же: Даурэн держал в страхе весь дом. Жажда власти настолько затмила разум старого фея, что он даже убил несколько своих родственников, которые отказались участвовать в его планах. Потому все остальные тряслись от страха и молчали. И никому из них не пришло в голову рассказать о предательстве королевской чете. Вместе мы смогли бы одолеть общего врага с гораздо меньшими жертвами. Вот поэтому они и виновны. Виновны в молчании. Все, кроме Арлавиэла. Который, как только получил подтверждение своим догадкам, сразу же сделал выбор в мою пользу. Но именно этого от него и ждал предатель. Это помогло сохранить жизнь мне, но не моим родителям.
Когда дому Света Пустоты стало известно о готовящемся перевороте, Найрэн связался с Владыкой демонов и попросил о помощи. Потому Ганнибал и сказал мне, что поддержит при встрече на приеме у аргха Сефарина. Затем Найрэн отправился в мир ангелов, чтобы предупредить меня. Но убедившись, что рядом со мной верные мне мужчины и заручившись поддержкой военачальника ангелов, вернулся на Сиглейду. А после с верными короне феями поспешил к дворцу. Однако спасти тех, кому присягнул на верность, не успел. Даурэн предвидел и это, потому самолично убил моих родителей. Об этом всем я узнала из письма таинственного соратника, которое получила почти сразу, как прибыла домой. И этим соратником оказался Найрен.
Я вот я сижу во дворце, в комнате для совещаний, и холодными пальцами сжимаю урну. Когда умирает фея, ее тело сразу же превращается в белую пыль. Найрэн собрал все, что осталось от моих родителей, предположив, что я захочу похоронить их, когда вернусь. А в том, что я вернусь, у него не было ни малейших сомнений.
— Как вам удалось уговорить Габриила? — поднимаю на Найрэна глаза, насильно отвлекая себя от тяжелых мыслей. — Почему он согласился помогать фею Бездны?
И тут же понимаю, что задаю этот вопрос не тому.
— Это было несложно, — ухмыляется Ганнибал. — Юный военачальник давно подозревал, что с его миром творится что-то неладное. Я дал слово открыть ему глаза и указать верное направление.
— Значит, это ты разрушил мост? — строю догадки. — Этот путь через подземелье с Дремлющим был нужен для того, чтобы у Габриила открылись глаза на происходящее?
Хоть мы и могли погибнуть там, хоть каждый из нас заплатит за это по-своему страшную цену, сейчас я не испытываю по этому поводу никаких эмоций. Меня и моих спутников с головой окунули во Тьму и порок. Но, пережив все это, мы стали сильнее. Каждый из нас что-то потерял в той темноте. Но и каждый приобрел. А значит, пора записать случившееся в летопись и шагать в будущее.
— Мост разрушил не я, — опроверг мои домыслы демон. — Но сей вопрос выяснять будут ангелы. А феям это ни к чему. Однако должен признаться, — он ослепительно улыбнулся, — я был удивлен тем, что вам хватило упорства попереться через самое дно подземелья. Я ожидал, что вы найдете менее опасный путь.
Удивлен он был. А вот по его ауре я ощущаю, что вот ни капельки он не удивился. Ну разве только чуть-чуть. Потому что Ганнибал — тот, кто просчитывает ходы других наперед. И менее опасного пути у нас не было, он и сам
