Дамы продолжали покидать комнату. Как только выйдет последняя, отец с невестой под руку тоже двинется к выходу.
– Я забыла, что отец и невеста выходят последними, – прошептала Кастия, продолжая старательно моргать, – Арита, у тебя платок есть? У меня глаза режет от этого дивного запаха.
– Давай руку, – сказала Арита, приподнимая покрывало, чтобы обнаружить вторую конечность невесты. Кастия так же наощупь взяла платок, поднесла его к глазам и с огорчением сообщила:
– Спасибо, Арита. Только я не могу вытереть глаза. Я забыла, что там тоже краска.
– Значит, моргай. Я так делала, – предложила невестка на зависть бодрым тоном, – Так, все. Они вышли, я тоже пошла. Кастия, держись. Осталось совсем немного.
– Все готово. Мы ждем вас за порогом, – подхватил голос Марии. Кастия и не заметила, когда она успела подойти, как и когда снова ушла. Девушка отвернулась от окна.
– Спасибо, – иронично поблагодарила она. Отец подхватил ее под руку и сообщил:
– Дорога свободна. Можешь смело шагать, – Кастия почувствовала, что ее желудок обиженно, но, слава Богам, тихо заскулил.
Отец негромко засмеялся.
– Потерпи, дочь. Выдержка сутки голодом тоже нужна. Еще пару часов и будет еда.
– Я знаю. Держусь, – эти слова она с момента пробуждения говорила уже наверное в сотый раз в ответ на поддержку родных, которые улучали возможность подойти и убедиться, что с ней все хорошо.
Вот только... И Кастия поморщилась. Она была готова держаться и терпеть. Она даже порадовалась, что не может рассмотреть, что у нее под ногами. Вокруг ее места и тут, около окна, пол был по ощущениям чистый, но что будет дальше?
Ведь те самые выкупленные женихом туфли, у покупателя и находились. Пока она сидела на одном месте, ей под босые ноги мама подсунула какую-то мохнатую подушку. Теперь же предстояло идти через весь дом до порога, ступая босыми ступнями по старательно затоптанному всеми посетителями полу.
Приятная перспектива и радужный результат. Девушка поежилась, на что сразу отец поинтересовался:
– Ты замерзла, дорогая?
– Нет, пап, – с грустным вздохом отозвалась из своего укрытия дочь, – У нас сильно полы грязные? Представляешь, какие у меня будут "чистые" ноги к порогу? Это проверка на прочность жениха? Или что-то еще?
Отец негромко рассмеялся. Свежий воздух из окна его заметно взбодрил, и это ощущалось в его голосе и смехе.
– Ты не видела, но сразу после ухода людей Мария расстелила для тебя узкий половичок до дверей. Шагни вперед, нащупай сама, – сказал он, разворачивая дочь в нужном направлении.
Кастия осторожно тронула ногой пол перед собой и ощутила теплую ткань. С удовольствием перейдя на невидимый из-под покрывала половичок, она почти счастливо немного потопталась на месте.
– Пойдем, мой топтун, – сказал отец, – А то жених дверь вынесет. Арита сказала, что он предлагал зайти и вынести невесту.
– Нам об этом рассказали и его всем миром осудили, – иронично отозвалась Кастия, сосредоточившись на дороге к порогу.
– Кастия, – неожиданно серьезно сказал мужчина, остановившись у выхода из комнаты, – Я знаю, что Террин тебя не обидит. Если бы у меня было хоть маленькое сомнение в этом, он бы и близко к тебе не подошел. Но это не значит, что ты теперь - не наша. Мы с твоей мамой – не прошедшая страница твоей жизни. Все эти обряды.... То, что сегодня говорили все эти люди и еще скажут, не значат для нас ничего. Ты для нас не умерла. И мы – твоя семья.
– Пап, что ты такое говоришь? – ужаснулась невеста, повернувшись к нему и пытаясь его разглядеть. Поняв, что это - безнадежное дело, она высвободила руку из отцовской ладони, и, обеими руками ухватившись за ткань, разом приподняла покров. И увидела, что мужчина не так весел, как показывал ей.
– Папа, я вас очень люблю! И... конечно, я останусь вашей дочерью, – растерянно проговорила девушка, придерживая тяжелый покров обеими руками и жалея, что у нее нет еще рук, чтобы обнять отца. Она привстала на мысочки и легко поцеловала его в щеку. Он грустно улыбнулся в ответ.
– Мы тоже тебя очень любим. Будь только воля твоей матери, она бы тебя и замуж не отдала... Пришлось бы нам традиции ломать и идти Террина сватать, чтобы в свой дом привести, – он попытался пошутить, а она поняла, что вот сейчас точно разревется, и никакой раскрас при этом не выживет.
– А если он от нас бы сбежал? – всхлипнула она, все так же придерживая покров по бокам.
– Поймали бы, – ответил отец, с улыбкой рассматривая ее, – Я не хотел тебя расстроить, дорогая, – извиняясь, проговорил он.
– Вы с ума сошли, – раздался плачущий голос от дверей. Ялма, всхлипывая, переступила порог, - Совсем покров помяли! Его нельзя снимать, пока жених в Храме не поднимет!...
Женщина сунула привычным движением в подмышку платок, который держала в руках, и подбежала к мужу и дочери. Перехватив кончики покрывала, она несколько мгновений пристально смотрела на лицо дочери.
– Краска потекла? – обреченно поинтересовалась девушка, а женщина отрицательно покачала головой.
– Нет, солнышко, ты – такая красивая, – она осторожно и быстро коснулась ее щеки своею и отстранилась, – Мы очень тебя любим и гордимся тобой.
С улыбкой она расправила покров и вновь опустила его, как положено, отрезая Кастию от мира вокруг. Невесту никто не должен видеть с момента обряжения в свадебные одежды и до выхода из Храма. Так уж заведено. Что ж, они об этом никому не скажут. Только Боги знают, как им было важно в этот момент видеть глаза друг друга. Ялма смахнула слезы.
– У тебя вот тут платок, – напомнил Хаид, выдергивая его из подмышки и передавая жене, – спрячь куда-нибудь.
– Спрячу. А вы идите. Вас ждут, – с любовью сказала женщина и, немного потоптавшись, разглядывая дочь и мужа, вышла первой из комнаты.
Жених, как и сказали ее родные, ждал у порога. Как раз около ступенек на террасу, где когда-то упрямство Ярета уронило Кастию на колени "неблагонадежному" приятелю. Теперь он не считался таковым.
Кастия пожалела, что не может разглядеть братьев, стоявших по обе стороны от ступеней лицом к гостям, как охрана. И их жен, которые составляли им пару. Немного вдали, сбоку находились Кара и Сорен.
Девушка со своего места их не видела, но знала, что они там. Не в доме. Так тоже было положено. По их законам Кару уже давно оплакали и вывели из родительского дома, приписав к роду мужа. Находиться с родителями и сестрой в доме она не имела права. Когда была свадьба Кары, Кастия стояла на террасе. Если бы у них была еще одна дочь, младшая, то, после сегодняшней церемонии, на ее свадьбе, она бы тоже стояла где-нибудь с краю во дворе при передаче невесты.
Мама осторожно вышла из дома, встав с одной стороны от двери. Следом вышел отец, ведя под руку младшую дочь. Кастия застыла на пороге.
