— Нашего… — лицо Генриса скривилось, а глаза подозрительно заблестели, как если бы он собирался заплакать. — В годовщину… Ты ведь хотела сказать про ребёнка?!
Дина снова поморщилась от чересчур театрального надрыва в голосе бывшего и, поняв, о чём он говорит, издала тихий смешок. События месячной давности сейчас не казались чем-то болезненным, а воспоминание о нелепом слухе и вовсе вызывало лишь снисходительную улыбку.
— Не было никакого ребёнка, — Дина покачала головой и слабо улыбнулась, ловя недоверчивый взгляд мужчины. — Я собиралась делать тебе предложение.
— Пре… Предложение? — сбивчиво повторил Генрис, расцветая недоверчивой улыбкой.
Но Дине виделось в этом простом и даже любимом некогда жесте лишь ужимку — наигранное проявление эмоций, не имеющее ничего общего с искренностью.
— Предложение. До того, как увидела тебя в постели с… с другим, — произнести это оказалось неожиданно трудно. Только не от боли, а от отвращения.
— С дру… Что?! — возмущение Генриса слышали, наверно, все присутствующие.
Дина почувствовала, как на их пару устремляется ещё больше взглядов, и незаметно поморщилась. Устраивать здесь выяснение отношений было не лучшей идеей. Да и в целом не стоило начинать этот разговор. Уж точно не здесь и не сейчас.
Генрис что-то говорил, но Дина не слышала. Сейчас она как никогда чувствовала пропасть между ними и не желала продолжать этот разговор. Она развернулась, чтобы уйти.
— Здравствуйте, милая Дина, — смутно знакомая женщина стояла на пути и девушке невольно пришлось остановиться.
— Мам, ты не вовремя, — сквозь зубы процедил Генрис.
Мама… Мама?!
Надина подняла голову, осознавая, что перед ней стоит покупательница их с Генрисом квартиры. Вспомнила её слова, упомянутые вскользь при сделке. «Мой сын очень любил эту квартиру». Дина недовольно поджала губы, бросив на Генриса неприязненный взгляд.
— Дин…
— Нам не о чем говорить, — Дина покачала головой и шагнула в сторону, собираясь обойти.
— От чего же? — женщина бесцеремонно ухватила свою несостоявшуюся невестку за предплечье, заставляя остаться на месте. — Я буду рада узнать получше свою будущую дочь.
Дина скривилась от цепкой хватки на запястье и от столь явного навязывания в родственники, но промолчала. Невольно вспомнив, что Галерея сейчас открыта лишь для сливок общества, Надина невольно задумалась над тем, как тут могла оказаться подобная особа, и чем ей самой может грозить ссора с подобным членом высшего общества. А в том, что это будет ссора, сомневаться не приходилось — все во внешнем виде женщины указывало на её скандальную натуру.
— Отпустите, — Надина смотрела на лицо женщины и, заметив промелькнувшую снисходительную улыбку, растерялась.
— Мам, — попытка протеста Генриса звучала неуверенно.
Надина осмотрелась по сторонам, отмечая, что большая часть находящихся в зале женщин подошла ближе. Но рассчитывать на какую-то помощь с их стороны было бессмысленно — на их лицах не было сочувствия или переживания, лишь жажда и дальше наблюдать за спектаклем.
Дина шумно выдохнула через нос, выдергивая руку и ощущая, как чужие длинные ногти болезненно царапают кожу. Оппонентка смотрела с превосходством, прекрасно осознавая своё преимущество. А Дина почувствовала себя подростком, над которым вновь пытаются издеваться. Только тогда рядом оказалась подруга, а здесь… Толпа ждала и жаждала зрелищ, смыкаясь кольцом.
— Госпожа Зиньева, — холодные интонации Ирины звучали спасением.
Дина невольно отступила в сторону начальницы, отмечая, как перед ней расступается толпа. Будто теряя интерес к происходящему, но не расходясь окончательно.
— Дорогая, — широко улыбаясь, женщина, чьего имени Дина так и не узнала, качнулась в сторону Эвли.
Ирина поджала губы и смерила одним неприязненным взглядом и Генриса, и его мать. Без единого слова, Эвли смогла показать своё отношение к семье скандалистов. Одним своим безупречным поведением низведя их на уровень необразованной черни.
— Идёмте, Надина.
Развернувшись, Ирина просто направилась прочь от неприятной парочки, не пожелав даже попрощаться с ними. Дина невольно восхитилась подобным, спеша за начальницей и чувствуя себя вновь той самой неуверенной Диной. Неспособной защитить себя или отказаться от неприятного разговора.
— Мисс Эвли, а как же… — Дина попыталась напомнить начальнице ее же собственные слова про работу.
Ирина смерила подчинённую скептическим взглядом, незаметно качнула головой и направилась к выходу из зала.
— Мисс Эвли! — Планцова с плотоядной улыбкой возникла словно из ниоткуда, в компании уже знакомой Лисанны. — Какая неожиданная встреча.
— В самом деле, — Ирина сдержанно кивнула. — Я рада, что в вашем плотном графике нашлось время на рабочие обязанности. В таком случае, доверяю это вам.
Елизавета опешила, явно не готовая к подобному ответу.
— Отчёт жду во вторник. Хорошего вечера, — Эвли кивнула и спокойно продолжила путь прочь из Галереи.
Надине не оставалось ничего, кроме как следовать за начальницей.
Пассажирское сидение машины показалось Дине островом спокойствия — лишь там её наконец отпустило и она смогла расслабиться.
Машина едва ли успела отъехать с парковки. Дина искоса рассматривала начальницу, отмечая непривычную хмурую складку на лбу.
— Вы специально это подстроили? — вопрос сорвался сам собой.
— Что? — Ирина даже не взглянула на подчинённую, не отрывая взгляда от убегающей вперёд дороги.
— Это всё…
Эвли оставила без ответа столь неопределённое высказывание, а Дина закусила губу, чувствуя, как внутри нарастает уверенность в нелепом предположении, высказанном от усталости.
— Вы специально оставили меня одну? Чтобы Генрис подошёл ко мне и устроил этот скандал?
Выдержка Ирины была по-прежнему безупречна, а Надине стало сложнее сохранять спокойствие.
Даже закушенная до крови губа не помогала. Эмоции хлынули словесным потоком, обрушиваясь на голову начальницы лавиной обвинений.
— Вы специально привезли меня на этот показ, да? Специально крутились перед всеми… Представляли меня своей помощницей, привлекая ко мне внимание! И Генрис… Этот скандал?!. Специально! Чтобы меня унизить!
Упрёки звучали несвязно, но то, что Ирина в ответ лишь хмурилась, не отрывая взгляда от дороги, только распаляло Дину. Новые слова, новые обвинения… Надина сама потеряла нить своей пламенной речи и замолчала, почувствовав, что глазам стало мокро.
— …спровоцировали скандал с Генрисом!
— Вы слишком много о себе возомнили, Милова, — в голосе Ирины отчётливо слышалось раздражение, а мимолётный взгляд оказался особенно тяжелым. — Вы не героиня дешевого сериала, где все крутится вокруг вас! — и уже более ровным тоном добавила. — Домой доберетесь самостоятельно. У меня дела.
