Книга Проданное счастье - Валентина Кострова

— Надеюсь, ты понимаешь, что подставляешь А.С. Рудова, вынуждая его подписывать недействительный документ, - складываю бумагу пополам, засовываю в карман пальто. Губы Оксаны подрагивают, смотрит воинственно и уверенно.

— Я ведь проверю на подлинность и все равно буду настаивать на проведение генетической экспертизе, - возня с этой суррогатной мамашей порядком надоела. Сама Оксана явно не понимает, что творит.

— Ты обязан мне сейчас передать детей! – выкрикивает звонким голосом, заставляя меня и своего адвоката морщится от громкости. — Я мать!

— Докажи. Всего лишь нужно поехать в медицинский центр, сдать кровь и вопросов не будет. Если результат будет положительным, мы будем с тобой решать вопрос с кем останутся дети, как их воспитывать и так далее. Я ничего особенного не прошу от тебя, всего лишь тест на материнство. Слабо? Чего молчишь? – смеюсь, Оксана нервничает, косится на молчаливого мужчину рядом с собой. – Без анализа ни одна твоя бумажка недействительна. Так что уезжайте отсюда по-хорошему. Хотя, стой, - хватаю Оксану за локоть, затаскиваю ее во двор, захлопнув калитку за нами. Разворачиваю и впиваюсь в ее лицо тяжелым взглядом. Очень хочется до нее достучаться, не втягивая в разборки детей.

— Ты же понимаешь, что не права. О чем ты думала, когда устраивала этот балаган? Доказать твое вранье не составит труда. Если ты сейчас не успокоишься, я протащу тебя через все прелести судебной системы. Я докажу, что ты с Мальцевой за моей спиной использовали другую яйцеклетку...

— Как? – перебивает с вызовом в голосе Оксана. – Мальцева может сказать что угодно, ради спасения своей шкуры. Я могу сказать, что была не в курсе о подмене.

— Вот видишь, дорогая, ты уже призналась, что ничего твоего нет в моих детях. У меня на руках договор с одной девушкой, ради принципа я найду ее и сделаем анализ на ДНК, и сразу же сдаст анализ та девушка, которую вы использовали. И вот у кого окажется положительный результат, та и мать, но это точно будешь не ты.

— Сначала найди донора своих детей, это будет не так просто, как ты говоришь, - как-то неприятно улыбается, я смеюсь, удивляясь ее уверенности и непробиваемости.

Калитка открывается и во двор заходят Майя и Савва. Даже не возникает вопроса, почему она здесь, что случилось. Она приехала, значит так надо.

— Что-то случилось, Натан? Возле твоего дома стоит какой-то мужчина.

Оксана, услышав голос Майи, меняется в лице. Неверие, шок, презрение. Медленно оборачивается. Майя застывает на месте, Савва тоже останавливается.

— Что она тут делает? – громко спрашивает Оксана, взволнованно дыша, переводя взгляд то с падчерицы, то на меня. Я храню молчание, чем еще больше нервирую «мамашу».

— Ты в курсе кто это такая? Воровка! Мерзавка!

— Оксана, - хватаю ее за локоть, крепко сжимаю. Взглядом приказываю ей заткнуться. Она похожа на разъяренную львицу, которая упустила из своих лап только что пойманную дичь.

— В моем доме не нужно наговаривать на невинного человека. Либо ты сдаешь тест, либо ты уходишь и больше никогда не появляешься на моих глазах. Выбор за тобой.

— Не буду я сдавать тест! Все легко подменить. Уж мне ли не знать, - злобно смеется, косится на Майю, та поджимает губы. Понимаю, что между ними есть какая-та общая тайна.

Майя прижимает к себе Савву, с неприязнью смотрит на Оксану, которая не скрывает свою злость и досаду. Подходит к девушке, смотрит на нее негодующим взглядом.

— Не понимаю, что в тебе находят. Сначала Марк, потом Натан... Ты же ни рыба, ни мясо. Да еще со своим прицепом. Думаешь, ты ему нужна будешь с этим? – пренебрежительно хмыкает, я встаю рядом с девушкой, всем своим видом показывая, что не позволю ее обижать. Оксана еще какое-то время смотрит то на маня, то на Майю. Задирает подбородок, задевает плечом падчерицу и с презрением, цокая каблуками по плитке, уходит.

— Савва, в доме Вера Семеновна, она тебя покормит вкусным завтраком, Матвей и Марина скорей всего уже в столовой, - киваю мальчику в сторону дома, он неуверенно поднимает глаза на Майю, та ободряюще ему улыбается. Ласково смотрит на мальчика, отпускает его.

— Не бойся, тебя здесь не обидят. После работы я приеду и заберу тебя, - треплет его по щеке, Савва не спеша уходит в дом. Сразу перестает улыбаться, как только он скрывается, внимательно смотрит на меня.

— Что она хотела?

— Забрать детей. Считает себя матерью, но анализ сдавать отказывается. Я так думаю, что рассчитывала привязать к себе детей и давить на меня через них.

— Она всегда думает о том, что сейчас, а не что будет потом. Она вернется?

— Вряд ли, особенно когда я сегодня заведу на нее дело.

— Нет, не надо! – взволнованно восклицает, подходит ко мне, заглядывает в глаза. – Не трогай ее. Прости.

— Чтобы она потом еще кого-то так обманывала? – качаю головой, не разделяя позицию Майю простить и забыть. – Лучше один раз наказать. Она запомнит урок на все жизнь. Ты слишком добрая, Майя.

Она согласна кивает головой, виновато опускает глаза. Завороженно смотрю на полураскрытые губы, желание поцеловать оттесняет разумные мысли. Она рядом, такая родная, такая долгожданная...

В голове шумит, осторожно беру ее руки. Майя поднимает на меня глаза, вопросительно смотрит, видимо видит ответ, потому что ее взгляд тут же опускается на мои губы. Подаемся друг другу навстречу, замирая почти рядом. Ее дыхание обжигает подбородок, губы горят, но не спешу. Боюсь спугнуть, боюсь, что прошлые страхи вновь заставят ее замкнуться в себе.

— Я хочу тебя поцеловать, - озвучиваю свое самое заветное желание на данный момент.

— Так поцелуй, - выдыхает свое согласие, перед тем как наши губы соприкасаются.

Теряется ощущение реальности, забываю, куда спешил, дела отходят на второй план. Есть только Майя, ее тепло, ее дыхание. И есть мое глупое сердце, рвущее наружу, чтобы сообщить всему миру, как оно счастливо. Если бы меня сейчас увидел Алиев, он бы поднял меня на смех. С другой стороны, его тоже можно подколоть: за крутым нравом скрывается очень нежный мужчина, переживающий за свою женщину.

Моя женщина теперь не будет плакать. Грустить. Справляться с трудностями одна. Моя женщина теперь всегда будет просыпать с улыбкой на губах. Она будет смеяться от счастья и ее глаза никогда не узнают больше, что такое грусть. Моя женщина будет моей. Моей опорой, моим светом, моим домом, в который всегда буду возвращаться при любой погоде. Моя женщина теперь со мной.