Абул любовался ею, стоя за колонной. Никогда раньше он не думал, что одно только лицезрение женского тела способно так сильно возбудить его.
Абул буквально впитывал в себя каждый изгиб ее совершенного тела. Он и раньше видел ее обнаженной, но сегодня ее нагота как бы была более полной, поскольку Сарита находилась наедине сама с собой.
— Как же ты прекрасна, — сказал он, выходя из‑за колонны.
Сарита подбежала к нему: глаза ее сверкали, а на губах играла легкая улыбка.
— Как нелюбезно с твоей стороны — прятаться в присутствии раздетой женщины.
— Может быть, но это доставило мне столько удовольствия.
Абул подошел к ней, взял за руки и притянул к себе и прижался губами к ее губам. Сарита, наконец, позволила себе отдаться своему чувству, и вложила в этот поцелуй всю свою страсть.
Его тело напряглось, и Сарита почувствовала, что в ее живот уперлось его древо.
— Сними одежду, — прошептала она, — я не чувствую тебя полностью.
Абул на секунду удивился ее прямоте, хотя и понимал, что она не была девственницей, но не ожидал от нее такой раскрепощенности и доверия.
Он думал, что она будет более сдержанной, но, глядя ей в глаза, горящие неукротимым желанием, улыбнулся и быстро сдернул с себя бурнус.
Сарита удовлетворенно вздохнула.
— Я столько раз хотела прикоснуться к тебе, — призналась она, водя ладонями по его соскам и низу живота. — Когда мы были здесь в последний раз, мне было так трудно сдержать себя. А вот ты… — И она посмотрела на него с печальной улыбкой:
— А ты, похоже, был абсолютно безразличен к моему телу. Я боялась, что перестала для тебя быть желанной, боялась ужасно.
Абул нахмурился, стараясь вспомнить, о чем она говорит. Вспомнив же, он разразился неудержимым смехом.
— Это, святая невинность, было связано с тем, что я провел с Фатимой значительное количество времени. После той ночи с тобой я чувствовал себя отвратительно.
— А‑а… — она кивнула и положила руку ему на живот, чувствуя непроизвольное сокращение его мышц, затем ее рука скользнула между его бедер.
— Но сегодня, похоже, таких трудностей у нас не будет.
— Никаких, — согласился он и дыхание у него участилось, — наоборот. Пойдем в бани, пока мы… или скорее я… приму незрелое решение. Улыбаясь, Сарита отняла руки от его тела.
— Мне просто не верится, мой господин калиф. Неужели вы теряете контроль над собой?
— Обычно со мной такого не происходит, — сказал он, целуя ее ладони, — но ты, моя Сарита, оказываешь на меня странное воздействие.
Ноги Сариты заерзали по прохладным плитам — желание в ней стало совершенно неукротимым.
— Возможно, нам следует принять ванны позднее.
— Нет, — твердо сказал Абул, — я и так жду всю жизнь, так что готов подождать еще немного. Пойдем. — И он подвел ее к краешку мраморной ванны, наполненной горячей водой.
Сарита скользнула в воду и теперь смотрела на Абула, устроившегося напротив. Она вытянула ногу и провела ею по его ноге — снизу доверху.
— Мне кажется, нам не стоит сегодня принимать холодную ванну, — заметила она рассудительно.
— Нет, мы должны пройти через все стадии, — отозвался он лениво, подставляя свое тело кончикам пальцев ее ног.
— Но, боюсь, холодная вода приведет к тому, что мы совершенно съежимся, — сказала она с видом, в высшей степени озабоченным, в то время как ее ноги делали свое дело.
— Скорее к этому приведет воздействие подошв твоих ног, — парировал Абул, внезапно хватая ее ноги. — Ладно, довольно озорства, иди сюда. — Освободив ее ноги, он потянулся к ней, и вот она уже сидела между его коленями. — Так‑то лучше. — Он просунул руки под ее груди, поднимая их высоко‑высоко, и стал перекатывать отяжелевшие соски между пальцами, увеличивая давление так что, в конце концов, она застонала, изогнувшись, желая продолжения ласк.
— Встань на колени, — тихо приказал он ей, и руки его заскользили по ее животу, пока не затерялись в шелковистом треугольнике. Она повиновалась и Абул раздвинул ее бедра, чтобы она могла получить наслаждение от ласк, которые производила вода и его пальцы. Потом он притянул ее к себе и положил поперек своих коленей, так что тело ее открылось для его освоения и довел ее практически до беспамятства — для нее водная стихия была теперь неотделима от мужчины, и эта стихия ласкала и держала ее, поднимая к вершинам блаженства.
На этот раз разум не запрещал ей получать удовольствие, и она полностью отдалась ему.
Абул держал ее до тех пор, пока тело ее не перестало трепетать. Она открыла глаза, улыбнулась, погладила его по лицу.
— Похоже, я вся растворилась.
Абул тихо рассмеялся:
— Ничего, на следующем этапе ты опять соберешься.
— О нет! — она попыталась вскочить, но он удерживал ее за ноги, — неужели ты собираешься…
— Ну, конечно, прервал он ее, вставая.
— Но ты же весь съежишься, — сказала Сарита, наполовину смеясь, наполовину плача, — в твоем состоянии это не может принести тебе пользы, Абул.
— Похоже, ты совсем в этом ничего не понимаешь. Пойдем, нырнем быстренько разочек и все будет кончено.
— Нет, я не могу, я так чудесно расслабилась.
— Именно из‑за того, что ты расслабилась, это так будет для тебя хорошо, — постарался он объяснить, — а для меня, верно, противоположное. Я слишком возбужден и должен немного охладиться, в то время как ты — взбодриться. Пойдем, и покончим с этим.
— Но я не хочу, — сказала она почти с мольбой, — прошу тебя.
Абул покачал головой.
— Я уже говорил тебе, что никогда не буду принуждать тебя к тому, чего ты не хочешь, дорогая. Но я бы хотел, чтобы ты верила моему суждению, потому что я действительно знаю, как сделать так, что удовольствие от бань было максимальным. — И он плюхнулся в ванну с холодной водой, чтобы мгновенно выскочить из нее.
Сарита встала, решительно подошла к краю холодной ванны, прикрыла глаза и прыгнула. Ноги ее коснулись дна, и она с визгом выпрыгнула из воды.
— Какое превосходное зрелище! — Абул наклонился, чтобы помочь ей подняться. Он набросил на нее полотенце и стал энергично растирать ее кожу.
— Почему ты передумала?
— Потому что подумала, что должна доверять тебе, — сказала она прерывающимся голосом — у нее зуб на зуб не попадал. — Но я так прекрасно чувствовала себя раньше, а теперь вся холодная и проснувшаяся.
— Тебе и надо быть бодрой, — сказал он, — ведь мы едва только начали. Или ты решила, что пора немного соснуть?
— Ну не совсем так, — и она кончиком полотенца стала сосредоточенно тереть его бедро, — но это было такое сильное ощущение, скажу я тебе.
