— Вы думаете, они будут говорить об этом? — высказала сомнение Полли, постукивая по ладони сложенным веером. — Не слишком ли это серьезные вопросы для частной вечеринки?
— Но эта вечеринка только для избранных, потому они и станут обсуждать данные вопросы, — как всегда энергично, заявил майор Конвэй. — Мы можем поручить только вам, Полли, разузнать, что и как, однако вы не должны рисковать… то есть давать герцогу повод заподозрить вас в том, что в ваши намерения отнюдь не входит удовлетворять все его притязания. Конечно, если такая необходимость все же возникнет…
— Конвэй, подобный тон недопустим, — спокойно прервал его лорд Кинкейд. — Полли сама изъявила желание помочь нам и будет делать это так, как сочтет нужным. И уж, само собой, она не обязана совершать что-либо такое, что было бы ей не по душе. Надеюсь, это ясно всем.
В комнате стало тихо.
— Я прекрасно поняла, что требуется, джентльмены, — нарушила неловкое молчание Полли. — И сделаю все, что смогу. — Девушка озорно улыбнулась, чем сразу же разрядила напряженную обстановку. И только она одна знала, каких усилий стоила ей ее показная веселость. Полли встала и поправила складки платья.
— Кажется, уже пора?
— Да, — ответил Николас. — Но прежде я хочу поговорить с тобой наедине… Надеюсь, вы извините нас, господа.
Это было требование, высказанное в форме вежливой просьбы. Гости встали. Ричард задержался на минуту в дверях.
— Ты сможешь запросто сыграть эту роль, Полли. Ведь ты актриса редкого дарования, — сказал он. Когда все наконец ушли, Полли улыбнулась:
— Как это не похоже на Ричарда — баловать меня комплиментами!
— Он сказал правду, — проговорил Ник и взял ее за плечи. — Слушай меня внимательно. Твое актерское дарование не вызывает сомнений. В твоих способностях слушать и запоминать я тоже вполне уверен. И все же неизвестно еще, сможешь ли ты провести такую хитрую бестию, как герцог Букингемский. Ты должна помнить, что он и его друзья люди неглупые и, кроме того, пользуются при дворе значительным влиянием. — Голос Ника звучал ровно, однако Полли знала, что стоит за этим видимым спокойствием.
— Да, я буду помнить об этом.
— И не забудь вот еще что. Если ты почувствуешь вдруг, что кто-то из этой публики смотрит на тебя с подозрением, немедленно уезжай. Поняла меня, Полли?
— А если я решу, что лучше остаться, несмотря ни на что?
— Думаю, не стоит зря рисковать.
Полли покачала головой.
— И все же, Николас, это мне решать, как действовать в конкретной обстановке. Вы предложили мне принять участие в вашем деле, и я добровольно, без нажима с чьей бы то ни было стороны, дала согласие. И определять, как именно следует мне играть свою роль, буду лишь я одна.
— Тогда я отказываюсь от нашего плана!
— Поздно, Ник, — спокойно ответила Полли и, обратив к нему взор, пообещала: — Я буду осторожна, любовь моя!
Николас посмотрел на нее долгим, внимательным взглядом и, наконец, сдался. Полли была теперь главным участником игры, и казалось только справедливым, что она хочет установить свои собственные правила.
— Я буду ждать тебя, — сказал на прощание Кинкейд. — Ты поедешь с Джоном Кучером, и он же привезет тебя обратно.
Особняк герцога Букингемского на Стренд-стрит сиял многочисленными огнями. Лакей открыл дверцу кареты, и Полли вышла у ярко освещенного парадного подъезда. Поправив складки тяжелых парчовых юбок и длинный шлейф из белого шелка, она вошла в просторный холл, где с куполообразного потолка свисала огромная люстра, а стены и дверные проемы украшала золоченая лепнина. Здесь же находилась и ведущая наверх широкая парадная лестница с резными перилами.
«Какая роскошь!» — подумала Полли. Своим великолепием этот особняк превосходил даже королевский дворец.
Откуда-то сверху доносились мелодичные звуки лютни, смех и веселые голоса. Полли последовала за ливрейным лакеем на второй этаж и, пройдя через большие дубовые двери, оказалась в изысканно меблированном салоне, в одном конце которого играли музыканты. Четверо джентльменов переговаривались негромко, стоя у низкого ломберного стола, а дамы, густо накрашенные и напудренные, обмахиваясь веерами, прогуливались по залу.
Полли сразу же заметила среди них леди Кастлмейн. Узнала она и остальных дам, которых видела в королевском дворце Уайтхолла.
— Госпожа Полли Уайт! — громко объявил дворецкий, и четверо мужчин разом обернулись.
Герцог Букингемский был в светло-зеленом атласном камзоле, богато украшенном кружевами, и напудренном парике с буклями до плеч. На тонких губах его играла самодовольная улыбка.
— Госпожа Уайт, я уж начал было впадать в отчаяние, — сказал он, делая изящный поклон.
— Неужели я опоздала, милорд? — спросила Полли, сопроводив свои слова ответным реверансом. — Мне очень жаль, однако в записке не было указано время.
— Ах, это моя ошибка! — пробормотал герцог, целуя ей руку. — Торопясь послать приглашение, я, вероятно, забыл проставить час! — Он прищурился. — Я так огорчен, мадам: мой скромный подарок был отвергнут вами! Вероятно, он не пришелся вам по вкусу.
— О, ваша светлость, вовсе нет! Это чудная, изысканная вещица, но, увы, слишком дорогая, чтобы я могла принять ее.
Герцог улыбнулся:
— Но это всего лишь пустяк, мадам. Безделушка, так сказать. Я думал, она обрадует вас.
— Я не привыкла принимать в подарок «безделушки», как вы изволили выразиться, от людей, с которыми едва знакома, — промолвила Полли и любезно улыбнулась.
Герцог Букингемский обиженно поджал губы.
— Тогда я спрячу брошь до тех времен, когда мы узнаем друг друга получше, госпожа Уайт.
— Отличное решение, сэр, — произнесла одобрительно Полли, чувствуя, как у нее от напряжения слегка закружилась голова. И затем посмотрела вокруг себя, как бы напоминая герцогу, что в зале присутствуют и другие гости, которых он как хозяин обязан развлекать.
— Я рад, что вы почтили своим присутствием мою скромную вечеринку. Надеюсь, вы познакомитесь поближе с моими гостями. — Он прищурился, наблюдая за ней, и осторожно добавил: — Хотя и не со всеми.
Полли только теперь поняла, что занимало внимание джентльменов, стоявших у ломберного стола: на нем лежала обнаженная девушка.
— Разве ей не холодно? — спросила опрометчиво юная актриса.
— Несколько гиней прекрасно согреют ее потом, моя дорогая.
«Презренные шлюшки из Ковент-Гардена», — вспомнила с грустью Полли. Если бы лорд Кинкейд не встретился ей на пути, она, вероятно, могла бы сейчас быть на месте этой несчастной. Возлюбленная Ника, содрогаясь в душе, постаралась отогнать от себя непрошеные мысли.
— Я вижу, здесь милорд Эрлингтон, — заметила Полли, как если бы обнаженная девушка уже перестала ее занимать. — И он беседует с леди Кастлмейн. Мне бы хотелось поговорить с ним, сэр. Он был так добр, что прислал мне записку с поздравлениями после спектакля. Я должна поблагодарить его за это.
