«Естественно, он беспокоится не обо мне, а о ребенке, — поняла Василиса. — Да и вообще все — только ради ребенка». Странно, но она и огорчилась, и обрадовалась. Обрадовалась, потому что Артур уже проявлял заботу о малыше. Огорчилась… непонятно почему. Разве важно, что думает о ней этот мужчина?
— Отдохните сегодня, — предложил ей Артур. — Подготовьтесь к завтрашнему дню.
— Подготовиться?
— Платье, например?
— А-а-а… Нет. Мне хватит вечера. Я пойду к детям. Или позвать их к вам?
— Нет, я поеду в город. Поговорю с ними вечером.
— Хорошо. Тогда я пойду?
— Да, Василиса, идите.
Она закрыла за собой дверь в смятении. Только-только начала привыкать к переменам — и новый поворот. Замуж за Артура Гайволоцкого? И в мыслях не было! Ребенок… Он положила руки на живот и прислушалась к ощущениям. Конечно, ничего не почувствовала. Очень маленький срок. Но ведь Артур не мог ошибиться, иначе не затеял бы хлопоты со свадьбой. Ох, какая еще свадьба… Они просто поставят магические подписи, подтверждая согласие на брак.
Весь день Василиса была рассеянна. И занятия кое-как провела, и отказалась играть с детьми в прятки, огорчив обоих.
— Ты снова грустишь о сестренке? — спросила Тео, забираясь к ней на колени.
— Нет, — Василиса погладила девочку по голове. — Я нехорошо себя чувствую.
— Тебе нужен врач?
— Не настолько плохо, солнышко. Принеси лучше книжку.
Она читала вслух, пока Катенька не позвала детей полдничать, а потом ушла к себе, сославшись на головную боль.
Голова, и правда, слегка разболелась, но отлеживаться Василиса не стала. Она разложила на кровати свои «выходные» платья. Их было всего два, и оба она уже надевала не один раз. Это ее не волновало, но она хотела выбрать то, что поприличней.
У кремового с кружевами обнаружилась дыра на подоле. Василиса вспомнила, что Яра уронила на него свечу, к счастью, уже потушенную, однако горячий воск расплавил тонкую ткань. Другое, нежно-розовое, Василиса ненавидела всей душой, потому что, по ее глубокому убеждению, была похожа в нем на конфету. Хотя в безвыходном положении капризничать не стоило.
Примерив розовое платье, она поняла, что все еще хуже. Оно стало ей мало. Василиса в отчаянии схватилась за кремовое. Если заштопать дыру, а потом прикрыть ее цветком из ткани…
В дверь постучали.
— Да, войдите, — позволила Василиса, продолжая рассматривать дырку на платье.
Она думала, это Катенька, но в комнате появился Артур.
— Зашел сказать вам, чтобы вы были готовы к одиннадцати утра, — произнес он с порога. — А что это у вас?
Василиса вздрогнула, скомкала платье и уронила его на пол.
— Ничего… Я буду готова, спасибо.
Артур снова отчего-то хмурился. И что теперь она сделала не так?
— Покажите мне платье, в котором будете завтра, — зачем-то попросил он.
— Я… Вот, — она схватила с кровати розовое.
— А еще? — поинтересовался он, даже не взглянув на платье.
— Ну… — она смущенно отвела взгляд. Как же стыдно! — Еще вот…
Кремовое с дырой тоже не было удостоено внимания.
— Пойдемте со мной.
Василиса послушно побрела следом за Артуром, прикладывая к горящим щекам тыльную сторону ладони, чтобы успокоить жар. Он привел ее в небольшую гардеробную, всегда закрытую на ключ.
— Здесь остались платья моей жены, — сказал он. — Кажется, вам будет по размеру. Выбирайте любое.
— Но я не могу… — ахнула Василиса, не отрывая взгляда от ряда вешалок с чехлами.
— Прекратите, — поморщился Артур. — Это всего лишь платья. Некоторые, кажется, вообще новые. Я прикажу Катеньке принести их все в вашу комнату.
— Не надо. Я тут посмотрю, можно? — сдалась Василиса.
— Хорошо. Ключ оставьте себе.
Артур ушел прежде, чем она успела его поблагодарить. Ладно, она наденет платье с чужого плеча, хоть ей и не хочется. Нельзя позорить архимага перед регистратором своими ужасными нарядами. Это же на один раз — она наденет платье завтра, а потом вернет его на место.
Василиса открыла несколько чехлов, рассматривая наряды. Слишком вызывающее, слишком дорогое, не ее цвет… Наконец, выбрала одно, полностью достала из чехла и приложила к себе, любуясь в зеркало. Пожалуй, это.
В своей комнате она примерила платье. Оно лишь немного было свободно в талии, но проблема легко решалась при помощи широкого пояса.
Замуж… Василиса покачала головой. Кто бы мог подумать, что ее замужество станет таким… Да, тут уж никакой любви, только обстоятельства. Она погладила рукой живот: «Ничего, маленький, я справлюсь».
Артур поймал себя на мысли, что, не задумываясь, предложил Василисе платья Айри. А ведь он никого не пускал в ее гардеробную в столичном доме, и лишь недавно перевез все вещи на дачу, чтобы постепенно от них избавиться. Так и не получилось — рука не поднималась. Но когда он увидел потерянную Василису с жалкими обносками в руках, ни секунды не сомневался, что нужно делать.
Конечно, он сам виноват. Столько слов сказано о том, что он берет на себя заботу о Василисе, а в итоге у нее практически нечего надеть. Даже если забыть о выходных платьях, он постоянно видел на ней всего лишь три домашних, и на одном из них точно заметил штопку. Айри всегда обращалась к нему, когда ей что-то было нужно, а на мелкие расходы он и вовсе выделял деньги каждую неделю. Почему он ждал, что малознакомая девочка поступит так же? Она считала себя обузой, и, конечно же, стеснялась напоминать о своих нуждах.
Айри решила, что он должен жениться на Василисе, поэтому пусть делится своими платьями. Правда, Артур сомневался, что подопечная будет их носить. Наденет одно на завтрашнюю церемонию, потом повесит его обратно и засунет ключ от гардеробной в какой-нибудь ящик. Придется везти ее в столицу и поручать заботам модного ателье, где профессионалы подберут все необходимое. И детей можно взять с собой, им уже пора готовить одежду на зиму, они быстро растут. Если останется время, они сходят в парк, дети давно просят его о карусели и мороженом.
Дети. Он пообещал Василисе, что поговорит с ними вечером. И она права, этот разговор нельзя откладывать.
Том и Теона раскрашивали картинки в альбоме. Тео — карандашами, пыхтя от усердия, а Том — красками, прищурив глаз и высунув кончик языка. Едва Артур зашел в детскую, они бросили дела и поспешили к нему. Тео, как обычно, с визгом, а Том в последнее время подходил степенно и чинно, как и положено мужчине, хотя Артур видел одинаковую радость и в глазах дочери, и в глазах сына. Он приласкал детей и велел им закончить начатое, а сам стал беседовать с Катенькой, заодно и о завтрашнем дне предупредил, пока без подробностей, потому что Тео и Том с интересом прислушивались к разговору взрослых. Потом Катенька ушла, а он расположился в кресле, усадив детей на коленях.
