О чем она сразу и сказала.
— Благодарю вас, господин Верчеза. Вы еще желаете остаться работать здесь?
— Да, я очень этого желаю, — сказал он с улыбкой.
Может быть, для кого-то эта улыбка и была приятной, а ей показалась противной.
— В таком случае, вас порадует известие о том, что вы прошли испытательный срок и если желаете, можете оставаться.
— Спасибо, госпожа де Шатийон, я очень рад это слышать, — он продолжал на неё вопросительно смотреть.
— Вы хотели узнать что-то ещё?
— Да, спасибо. Скажите, вы, в самом деле, собрались уволить Джулиану?
— А вас это удивляет? Меня не устраивает, как она работает.
— А мне показалось, это личное.
— Личная нелюбовь к нерадивым сотрудникам? Да, у меня есть такая черта характера.
— Но она же так молода, она ещё научится!
— Она может научиться где-нибудь в другом месте. Где её ничего не будет отвлекать от работы.
— Вот, говорю же я, что это у вас личное! Вы её просто не любите!
— Скажите, а я по какой-то причине должна её любить?
— Мне кажется, что вы бедняжку не любите абсолютно без причины. Вы как собака на сене — сам не ам, и другим не дам. А у девочки, можно сказать, единственный приличный шанс в жизни!
О как. Интересно. И почему это вдруг единственный шанс?
— Вы в самом деле хотите мне это всё сказать? — подняла бровь она. — Вы хорошо подумали?
— Ну а что? — удивился он. — Вы ведь привязались к господину герцогу потому, что он богат и из аристократической семьи?
— Что? — нахмурилась она.
— Вам же нужен мужчина знатный и обеспеченный? Почему вы на других-то не глядите? Другие ведь ничуть не хуже!
Элоиза молчала и считала про себя — до десяти и обратно. Если бы ей сейчас глотнуть того кофе от Джулианы, то она бы уже орала не хуже сестрицы Линни, на всех известных ей языках и некоторых неизвестных. Но она была в здравом уме и твердой памяти. Продышалась и рассмеялась.
— Господин Верчеза, я еще не сообщила в отдел управления персоналом о том, что вы прошли испытательный срок и остаетесь.
— И что? — а ведь он и правда не понял ничего и считает, будто все в порядке.
— То, что я могу и передумать. Послушаю ещё вас сейчас и передумаю. Скажите, вы собираете по дворцу сплетни из любви к искусству или с какой-то другой целью?
— Я? Сплетни? Да просто вы мне очень нравитесь! Я сам не против проводить с вами время!
— Извините, не получится. Я не собираюсь проводить с вами свое время. Если вас это по какой-то причине не устраивает — вам придется хорошо подумать о дальнейшей работе в моём отделе.
— Почему это? — вскинулся он.
— Потому, что я не уверена в том, что вы впишетесь в коллектив, и что от вашей работы будет польза. Более того, я приношу вам свои извинения, но я ввела вас в заблуждение. Ваш испытательный срок продлен на месяц, считая от сегодняшнего дня.
— Как так?
— Легко. Мне очень важны спокойствие и комфорт на работе. Я готова ради этого подходить к каждому сотруднику со всей возможной строгостью. И если я услышу, или до меня ещё каким-то образом дойдет информация о том, что вы сплетничаете ну хоть о ком, не обязательно обо мне — вы в тот же день станете абсолютно свободны от работы в моём отделе. Вам понятно?
— Вполне, — мрачно кивнул он.
— Если вас что-то не устраивает — вы можете нас покинуть. Если устраивает — ступайте работать.
Верчеза молча встал и вышел. Тут же из приемной раздался взрыв хохота. Элоизе было интересно, что там, и кроме того, теперь следовало сделать кое-что ещё. Она встала из-за стола и двинулась в приёмную следом за Верчезой.
За креслом брата Франциска стояли Ренци и Мори, вместе с монахом они что-то разглядывали на экране и хохотали. То есть, брат Франциск улыбался, а хохотали остальные.
— Ну что, жив? — спросил Верчезу Донато Ренци.
— Жив, — буркнул тот. — Продлила испытательный срок на месяц!
— Что, не удалось придержать язык? — преувеличенно сочувственно глянул Мори. — А мы тебя предупреждали, между прочим.
Элоиза решила, что дальше подслушивать нехорошо, и вышла.
— Как хорошо, что вы все здесь, господа. Брат Франциск, вы уже рассказали о нашем новом проекте?
— Я думал, вы сами это сделаете, — ответил секретарь.
— Расскажите общие моменты, а я сейчас подойду, и обсудим все вместе, — Элоиза улыбнулась всем и вышла.
Как она и предполагала, Джулиана пользовалась одиночеством и рыдала. Увидела её, подняла голову и принялась вытирать слёзы.
— Госпожа де Шатийон, вы, может быть, передумаете? Я буду сидеть тихо-тихо, приходить на работу на час раньше и уходить позже всех! Я буду выполнять всё-всё, что вы мне поручите! Я же не такая уж и плохая, правда!
— Госпожа Уильямс, мы сейчас не обсуждаем ваши личные качества. Меня не устраивает, как вы работаете, и как вы к работе относитесь, не устраивает тоже. Я думаю, вы найдете себя в каком-нибудь другом занятии. Признайтесь, вам не так уж и нравится аналитическая работа!
— Вообще-то да, — с готовностью откликнулась Джулиана. — Может быть, меня возьмут в отдел связей с общественностью? Я умею давать интервью на камеру!
Ну конечно, Элио Сарто, руководитель отдела по связям с общественностью, будет безумно рад такому сокровищу! Ему хватает своей Сильвии Полетти, но та хотя бы просто глупая, а не пакостная.
— Я сомневаюсь в том, что господин Сарто согласится принять вас. Думаю, вам нужно поискать работу в другом месте, так будет лучше для всех.
— Жаль, — вздохнула Джулиана. — Скажите, а у вас нет знакомых в каком-нибудь модельном агентстве?
Наверное, Элоиза могла найти знакомых хоть у черта лысого, но не испытывала ни малейшего желания это сейчас делать.
— Не знаю, не уверена. Зато я точно знаю, что ваш расчет будет зависеть от того, выполните ли вы до конца недели то, что я вам поручила. Поэтому я советовала бы вам не терять времени, а приниматься за работу. Я написала представление госпоже Ларге, вы уже были у неё?
— Нет еще, — прохныкала Джулиана.
— Сходите. Это неизбежно, лучше не откладывать.
— Госпожа де Шатийон, — она подняла заплаканные глаза. — Раз уж вы все равно меня уволили… можно, я пойду к себе и успокоюсь? Уже пятый час, я все равно не успею и не смогу сегодня ничего. А завтра я приду и возьмусь за работу.
— Ступайте, — пожала плечами Элоиза. — Дальше всё зависит от вас, я не стану вас задерживать.
— Спасибо, — прошептала Джулиана.
Элоиза развернулась и направилась к двери. Для того, чтобы из узла волос выскользнула шпилька, понадобилось минимальное усилие. Шпилька с бриллиантом в чашечке цветка легко опустилась на паркет, сверкнула в луче света и отправила Джулиане солнечный блик.
