Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 132
Вернулся к компьютеру, открыл поисковую страницу. Лёшик мечтал о новом дроне. Увлекался фото- и видеосъёмкой. Новенький «Фантом», последняя модель. Облазил все сайты, нашёл более или менее подходящую цену. Дорогая вещь! Хотел сказать ей, что как раз сегодня видел такой, летал в их дворе, и позавидовал хозяину. А Гризли собиралась сменить байк к предстоящему мотосезону. Ещё более дорогая вещь. На обе покупки их сбережений не хватит. Теперь о дроне, видимо, придётся забыть. Ну что ж она так рыдает-то?
Лёшик вернулся к игре, но та больше не шла. Несколько раз прислушивался, вроде успокоилась. Наверное, уснула. Лёшик собирался демонстративно лечь спать на диване, но передумал. Выключил компьютер.
Дверь спальни открылась. Гризли стояла на пороге. Глаза высохли, но всё ещё красные.
– Иди сюда, – позвала она.
Лёшик встал. Подошёл. Она обняла его крепко. Застыла. Лёшик не знал, что делать дальше. Всхлипнула. Он погладил её по волосам:
– Ну что ты?
– Я не знаю, что мне делать, – тихо сказала Гризли.
– Рассказать, – предложил Лёшик после паузы.
– Я… В галерее послезавтра открытие.
– Знаю. Форель.
– Я не могу. Я возьму отпуск. На несколько дней. Поможешь мне с картинами? – она, не оборачиваясь, кивнула в сторону работ Форели. – Доставить их к Ольге?
– Конечно. Но о каком отпуске ты говоришь?
– Я не должна ей портить открытие… Но не могу… Скажешь ей, что заболела. Телефоны я тоже отключу.
Лёшик обдумал услышанное. А потом уже безо всяких шутливых улыбок потребовал:
– Так, Гризли, а ну-ка рассказывай!
– Он дал несколько дней, а потом…
– Тихо, спокойно, – голос Лёшика звучал ровно. – Расскажи мне всё от начала до конца.
Гризли удивилась. Не ожидала. Никогда не слышала прежде таких интонаций в Лёшикином голосе. И уверенности. Посмотрела на него какими-то новыми глазами. А может, ей необходимо было выговориться. А может, просто нужен был кто-то, кто возьмёт решение на себя и скажет ей, что делать.
И Гризли заговорила.
– Значит, он давно знает? – спокойно заключил Лёшик, подводя итог разговору.
– Да.
– И обещал переломать ноги?
Гризли кивнула. Проговорили они долго, пару раз она снова чуть не расплакалась.
– Ерунда, – отмахнулся Лёшик. Улыбнулся. Взгляд был жёстким. – Это фигуральное выражение.
– Какой там…
– Поверь.
Гризли показалось, что ей стало холодно. Лёшик почувствовал это и обнял крепче. Она действительно задрожала:
– Я боюсь, – прошептала Гризли.
– Не надо тебе брать отпуск, – мягко заверял Лёшик. – И не надо портить Ольге открытие. Он ведь дал время, правильно?
– Совсем немного.
– Ты выйдешь на работу, как ни в чём не бывало, а я тебе помогу.
Гризли всё-таки всхлипнула. Как много сегодня всего изменилось. И прежде всего – Лёшик. Таким она его не знала. Спокойный и уверенный. Мужик! Хотя дела плохи. Очень плохи дела… Гризли шмыгнула носом ещё раз. Негромко произнесла:
– Я всегда к нему… Но не думала, что он такой страшный человек. Бедная Ольга…
– После… вернисажа мы с тобой вместе поговорим с ней.
– Спасибо, – горечь подкатила к горлу.
Лёшик вздохнул:
– За всё приходится платить.
Гризли затихла, уткнувшись Лёшику в шею. Он пах, как всегда, даже лучше. Намного лучше. «Никогда больше ему не изменю», – подумала она.
– Время есть. Ничего, справимся, – пообещал Лёшик.
– Иди сюда, – снова позвала она.
– Я здесь.
– Глупый, – произнесла Гризли. Её губы раскрылись. И она увлекла Лёшика в спальню.
19. Счастье (вести из тёмной зоны)
Это ведь было яркое солнечное пятно, правда? И даже облачко, которое в нём потом появилось, было нежного розового цвета. Огонь пришёл позже, да? Мы жили чистыми и счастливыми, как в раю. И мы были одни, в нашем надёжном мире, и никого туда не пускали. Брат и сестра, двое: будущий мужчина и будущая женщина, хотя мы рано, очень рано познали любовь. И тела друг друга; твоё было более зрелым, опытным, и оно приняло меня без остатка.
Счастье… И ты обещала, что оно пребудет с нами вечно. И ты знаешь, так ведь и осталось до сих пор. Это место, которое мы бережём, надёжно укрыто от них от всех. И такое могут только супергерои, ты и я.
Сначала это было похоже на игру. Я помню всё, каждое твоё слово, и когда в нашем раю, в нашем надёжном мире появилось это розовое облачко (наверное, это был младенец), мы ведь были сначала очень счастливы. И даже огонь, о котором ты мне всё объяснила, был необходим – супергерои обязаны защищать свой надёжны мир. Да, лицо того, кто первым сделал тебя женщиной, растаяло в этом огне, и все бы другие, другие дети, плакали, но мы были ни на кого не похожи. Хотя моё сердце было готово разорваться от боли, но ты была рядом и всё мне объяснила, без слов, как ты это всегда умела, а крепко держа за руку.
Но всё это случилось позже. Когда пришлось оберегать счастье. Наше место. А для этого требовалось много сил. И ты научила меня, где можно брать эти силы, взаймы, чтобы всё более надёжно оберегать, прятать наше место, наше счастье, из которого когда-то (теперь уже совсем скоро) выйдет тот, кого мы ждём. Тот, кто зреет в нас и будет совсем другим, потому что только супергерои знают о Счастье и могут жить там.
Я помню, когда это случилось впервые. Каждое мгновение. Сразу после близости с тобой. И этот момент мы почувствовали оба. Первый раз я взял эти силы взаймы, и ты – мой ангел, моя сестра и моя женщина – была рядом. Я помню. И как потом засияло и сделалось непроницаемым наше счастье.
Мы были непохожи, и нам приходилось притворяться, терпеть унижения, но это стоило того, и когда во мне появлялось сомнение, ты укрепляла моё сердце.
Криворотыйкрючконос.
Я помню эти горькие слова, и как они смеялись, те, на кого мы не были похожи. Но они выбрали слова губительные, попавшие в цель. Тьма знала о них
(криворотыйкрючконос)
и заставляла тебя в них поверить. Они всегда были предвестниками Тьмы. И тогда я пообещал всё исправить. Тебе, но прежде всего, себе дал слово.
Так и было. Невинны, чисты, как дети в раю. И нежное розовое облачко жило в нашем месте, в нашем счастье, вместе с нами, где-то с краешка, младенец… И мы ждали, что теперь нас станет трое. И даже когда к тебе приходила Тьма, и ты была вынуждена прятаться в другом месте, оберегая счастье, я знал, где взять силы, чтобы ждать тебя.
Игра… Но что может быть реальней в этом ненастоящем мире? И однажды ты вернулась из Тьмы и, указав на розовое облачко, которое в тот день искрилось с особой нежностью, сказала, что из-за него теперь всё закончится. Я не понял тебя – младенец? Такой же, как и мы, состоящий из таких же частичек, искорок счастья? «Такой же, как и ты, но не такой, как я», – и эта печаль в твоих глазах. Помню этот день, также каждое его мгновение, потому что тогда я впервые возразил тебе, и тогда впервые тебе понадобилось моё успокоение. «Не плачь, любимая, спокойно спи, это просто Тьма ещё не до конца отпустила тебя». Нежное розовое облачко жило в счастье, где-то рядышком, чуть сбоку, даже росло и больше не мешало нам. До прихода следующей Тьмы. А она являлась очень редко.
Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 132
