Книга Подруги так не поступают - Эльвира Смелик

Сентябрь перевалил за середину, и осень уже прекрасно чувствовалась, настоящая осень, с её пестротой, листопадом, холодными утренниками и скучными дождями. А к маме Лера всё-таки съездила, чтобы наконец объясниться по-человечески, чтоб забрать кое-какие вещи. Та не стала взывать ни к жалости, ни к совести, не пыталась удерживать, надеялась, если не давить, дочка сама одумается, вернётся.

Может быть, но точно не в ближайшее время. И денег ей пока не надо, сама справляется, а когда понадобятся, конечно, скажет. И всё с ней в порядке. Честно в порядке. И съёмная квартира вполне ничего, со всеми удобствами. И даже с приличным видом из окна. На другие дома.

Хотя про окно Лера маме не сказала, просто сейчас подумала, случайно глянув в него, когда стояла над столом, заваленным бумагой, карандашами, тетрадями, прочей канцелярией, обрезками самых разных материалов, и размышляла, стоит ли тратить чудом образовавшееся свободные часы на уборку, бессмысленность которой слишком очевидна. Но ничего решить она так и не успела – в дверь позвонили.

Наверное, соседка забыла ключи. Или ей лень было шарить по карманам и в сумке, она же знала, что Лера сейчас дома. Ну а кто это мог быть ещё?

Конечно, фантазия изловчилась и успела подкинуть безумную мысль, но Лера ей только усмехнулась, вышла из комнаты, щёлкнула замком, приоткрыла дверь и едва не вздрогнула, потому что конкретно такого никак не ожидала. Хотя слова прозвучали вполне предполагаемые:

– Ну вот. Наконец я тебя нашла.

Захлопнуть дверь совсем не захотелось, даже нисколечко. Наоборот, появилось ощущение, что именно подобное и было самым естественным, самым необходимым, и про «не ожидала» – это не совсем правда. И как-то даже легче стало и свободнее, и совершенно, вот абсолютно совершенно не возникало желание вспоминать и предъявлять претензии.

Алина дёрнула плечами, вздохнула, сжала губы, переступила с ноги на ногу, и Лера произнесла:

– Проходи. Чай будешь?

Рывком сдвинувшись с места, гостья перешагнула через порог.

– Давай, – зайдя, она окинула быстрым взглядом крошечную прихожую. – А я как раз пироженки купила. Булочки со взбитыми сливками. Свеженькие. – Не уточняя, легко сбросила с ног серебристые ботинки-оксфорды. – Тут в соседнем доме пекарня.

– Да, я знаю. Я в ней работаю, – сообщила Лера, указала рукой в сторону кухни. – Туда.

– Правда? – Алина двинулась в нужном направлении, оказавшись на месте, уселась на тонконогую круглую табуретку, водрузила на стол пакет из крафт-бумаги с фирменным клеймом булочной. – Ну надо же. Может, и мне тоже устроиться? Куда-нибудь. Только к дому поближе. Там у вас так вкусно пахнет – горячей сдобой, корицей и яблоками. А ты там уже всё перепробовала? Так всё аппетитно выглядит.

Она болтала и болтала, не умолкая, опасаясь пауз, которые могли бы легко изменить установившееся настроение разговора. И Лера не перебивала, наверное, по той же самой причине, возилась с чайником и чашками.

– Или лучше – на фиг. Если буду работать, то в другом месте. А то на пирожках да тортиках через месяц разожрусь, растолстею и сама буду как булка. – Алина показательно раздула щеки.

Лера улыбнулась, проговорила:

– Я воду недавно кипятила, но она уже немного остыла. Подогревать?

– Не надо. И так сойдёт, – отмахнулась Алина. – Ты же знаешь, я не люблю горячий.

Конечно, знала.

– А чего тебя вдруг работать потянуло?

– Так за квартиру же надо платить и… – Лера не стала договаривать, поставила на стол полные чашки, уселась сама.

– А как же учёба? Не жалко было бросать?

– Так я не бросала. Просто договорилась временно на свободное посещение. Точнее, на индивидуальное расписание. Чтобы работать можно было.

– А мне в деканате сказали, что ты отчислилась. Ну и курицы. По-нормальному объяснить не могли.

– А как ты до деканата добралась? Только же по пропускам пускают.

Алина фыркнула.

– Тоже мне проблема.

Она была не Рогозиной, она была Агишевой. На все сто.

Вытащив из пакета булочку, Алина протянула её Лере.

– Держи. – И тут же полезла за другой, для себя. Откусила, удовлетворённо промычала, слизнула с губы размазавшуюся начинку, оглядела теперь уже кухню и констатировала, дожевав: – Мда, как-то не фонтан апартаменты. А не страшно тут одной?

– Я не одна, – доложила Лера.

Алинины глаза сверкнули любопытством.

– А с кем? С парнем?

– Нет. С девочкой знакомой снимаем. Так дешевле.

– А-а-а. – Она отхлебнула чай, поставила чашку на стол, рядом пристроила булочку, сложила руки на столешнице, как полагалось ученице за партой, чуть подалась вперёд, протянула жалобно, страдальчески изогнув брови: – Ле-ер. Наверное, я опять только о себе думаю. Потому и искала тебя, и припёрлась. Но я без тебя не могу. Вот, оказывается, совсем не могу. Мы же всегда вместе были. А теперь всё время чего-то не хватает.

– Мне тоже, – кивнула Лера.

– Ле-ер, ты меня извини. Я тебе тогда столько всего наговорила. А там почти всё неправда. Даже если в тот момент я, возможно, так и думала, но теперь-то понимаю, это я только обидеть хотела. Потому что самой обидно было. Очень обидно. Вот и не соображала. Ещё и ты молчала. Я думала, тебе всё равно. Ты в следующий раз не молчи. Ага? Лучше кричи тоже. Что захочешь, то и кричи. Даже такое, что я дура и мне лучше заткнуться.

– В следующий раз?

– Ну-у, если вдруг случится. А не то чтобы обязательно.

Алина потянулась за чаем и за булочкой, а Лера произнесла:

– Ты меня тоже извини.

– Да ладно тебе, – отмахнулась подруга, и то ли спросила, то ли заверила: – Теперь-то ведь всё нормально?

Она надкусила булочку, поднесла к губам чашку и не опускала, пила мелкими глотками.