Захлопнув шкафчик, я прислонилась к металлической дверце и закрыла глаза. Почти все мои школьные предметы были углубленными, так что понедельник был довольно трудным днем. Пережить углубленные алгебру и политологию с работающим на треть мощности мозгом было почти невозможно. Я выдохнула, длинно и ровно. Одноклассники проходили мимо, а у меня в голове все повторялись те две минуты, которые я никак не могла забыть, минуты, когда я рассказала Эшеру Флиту об отце.
Это было два дня назад. Марисоль я до сих пор не сказала. Просто не могла этого сделать, потому что сама еще не разобралась с письмом на книжной полке и с мужчиной, написавшим его. Марисоль была главным человеком в моей жизни. Эшер не мог стать главным никогда. Я умела обращаться со словами. Понимала, что иногда для них нужно найти безопасное место. Эшер был таким безопасным вариантом. Именно поэтому тогда, ночью, в кабине пилота я выложила ему свой секрет. В отличие от Марисоль, Эшер подойдет к моему миру в лучшем случае на расстояние вытянутого крыла, не ближе. А есть ли в моем мире спустя все эти годы место для Дэвида Эллиота, я вообще не знала.
Звякнул мобильник. Я отскочила от шкафчика и полезла за телефоном.
Марисоль: Еще в школе?
Я: Угу.
Она: Иди в концертный зал. Чрезвычайная ситуация.
Не отвечая, я закинула сумку на плечо и через поросший травой дворик рванула из одного здания в другое. В фойе концертного зала, где пахло плесенью и лимонно-хвойным средством для мытья полов, не было ни полицейских, ни желтой ленты, которой обозначают места преступления. Я толкнула старую деревянную дверь и вошла в зал. Свет заливал сцену с декорациями, зал казался темным и для чрезвычайной ситуации очень тихим. Я отыскала глазами Марисоль. Стоя ко мне спиной, она разговаривала с миссис Ховард, а исполнители шекспировских ролей, свесив ноги, сидели на краю сцены.
Где-то на середине прохода я почувствовала, что все взгляды прикованы к моей фигуре. Марисоль, обернувшись, подозвала меня взмахом руки:
– Несчастный случай с Алиссой.
Я вздрогнула всем телом, как от электрического разряда. С недавних пор я стала воспринимать слова «несчастный случай» совсем иначе.
– Что произошло? Когда?
– Сегодня утром. Алисса дома шла в носках по деревянной лестнице, – начала миссис Ховард. Ее темно-ягодные губы были сухими и морщинистыми. – Поскользнулась и сломала руку в двух местах. Завтра у нее операция, и играть в заключительном спектакле в пятницу она не может.
Соскочив со сцены, к нам подошли Джейс и Лондон. Я думала об Алиссе, о девочке, с которой до предыдущих выходных была едва знакома. Присоединившись к импровизированному дню рождения в аэропорту, она помогла сделать праздник еще более особенным.
– Я пошлю ей открытку. Могу и с учебой помочь.
Марисоль покачала головой, чуть показалась мятная жвачка.
– Ди, это все клево, но позвала я тебя сюда не поэтому.
Снова будто удар током, на этот раз сильнее. Я перевела взгляд с подруги на директора.
– Дарси, у нас мало актеров в этом году. Была одна дублерша, Лили, но она заменила Меган в роли Маргариты, камеристки Геро. У самой Меган страшный синусит. Пропал голос. Вот мы и подумали…
– Погодите, я? Да, я знаю Шекспира, но я не актриса.
Выражение лица миссис Ховард смягчилось.
– В этом магия Шекспира. Слова – на них лежит вся нагрузка. Не ошибись в них, почувствуй, и они сами проведут тебя по роли и укажут путь к персонажу. Марисоль уже успела рассказать, что твои знания о языке намного обширнее, чем признаешь ты сама.
Я бросила на Марисоль колючий взгляд, но она лишь невинно улыбнулась в ответ.
– В Джефферсоне никто не справится лучше тебя. Если честно, я еще не встречала людей с такими познаниями. – Потом миссис Ховард указала на Джейса. – Театральный режиссер из Калифорнийского университета на выходных будет в нашем городе, а Джейс подал заявку на стипендию в этом университете. Режиссер придет посмотреть на него в роли Бенедикта.
– Так и есть, – вздрогнув, добавил подошедший Джейс.
– Но… – Я огляделась. Даже во взгляде Лондон Бэнкс читалось что-то вроде надежды. Я взяла у миссис Ховард сценарий. Реплики Беатриче уже были выделены. Как много желтого текста! – Спектакль через четыре дня. А после уроков я работаю.
