– Привет!
– Красивая шляпка, – смеюсь я.
Она такая смешная в форменной одежде, и мне, как близкой подруге, разрешается ее дразнить.
– А брюки – просто бомба!
– Эта форма – наказание господне, – жалуется Амелия.
Она снимает кепи, ее волосы поднимаются от статического электричества, и я хохочу еще громче.
– За что мне это? Я хорошо учусь. Записалась на противные летние занятия. Никогда не говорила родителям, что я их ненавижу. Только один раз в жизни ударила сестру. Никого не подрезаю на дороге. Лишь однажды покричала на улице и попала в полицию. И вот такое наказание!..
В Амелии погибла великая актриса. В старших классах она с ума сходила по театру и участвовала во всех школьных постановках.
– Когда ты освобождаешься? – спрашивает Эмили, просто чтобы закрыть ей рот.
– В два. – Амелия тяжело вздыхает, заметив, что на часах всего половина первого. – А с трех до пяти у меня лабораторные занятия. Четверг – ужасный день… Ой, тебя Грег засек.
За барной стойкой в фойе стоит невысокий парень лет двадцати с небольшим. У него на голове кепка с хот-догом. Он улыбается и машет, все его внимание направлено на Эмили. Она прижимает руку к виску, поворачивается к нему спиной и трясет головой.
– Черт, Амелия, почему ты не сказала ему, что он меня не интересует?
– Ты только посмотри на него! Как я могу сказать этому милому юноше, что ты не хочешь пойти с ним на свидание?
Ответа Эмили я не слышу – мое внимание привлекают трое ребят в жидком потоке кинолюбителей. На всех троих одежда с символикой Университета Портленда. У одного зеленая толстовка с белой надписью «Университет Портленда», у другого – бейсболка, а у третьего – футболка. Я прозрела. Университет Портленда. Там учится Амелия. Вчера я была в кампусе. Мама годами убеждала меня туда поступать. У меня в голове проясняется. Все становится на места.
– Иден! – Подруги удивленно смотрят на меня. Я полностью отключилась от действительности. – Амелия спрашивает, не хотим ли мы посмотреть фильм, – объясняет Эмили. – Я не против, мне в клуб после двух.
– Извини, Эмили, – торжественно говорю я. – Неотложное дело!
– Что?
Ничего не ответив, я на всех парах несусь к выходу. Некогда объяснять, я страшно спешу. Мне срочно нужно в кампус.
* * *
Я возвращаюсь в квартиру с охапкой бумаг в руках. Уже начало седьмого, небо наконец прояснилось, сияет солнце. Тайлер ждет меня дома: час назад он прислал сообщение, что уходит из клуба, и я ответила, что скоро приеду. Сгорая от нетерпения, я репетирую встречу. Я приняла решение, которое кажется мне единственно правильным, и мне не терпится увидеть его реакцию. Я хочу жить в окружении любимых, в городе, который я принимала как должное и только теперь оценила. Я хочу, чтобы всегда было так, как сейчас.
Я распахиваю незапертую дверь, и в нос ударяет запах краски. Громко играет музыка. Диван исчез, на полу расстелены душевые занавески, и Тайлер уже покрасил большую часть комнаты. Он стоит спиной ко мне в одних брюках, и это потрясающее зрелище. Широкие плечи, изгиб спины с рельефными мышцами…
Тихонько подкрадываюсь к нему по застеленному занавесками полу, обнимаю и нежно целую в лопатку, там, где написано «guerrero». Он вздрагивает, застигнутый врасплох, и поворачивается ко мне.
– Наконец-то!
Вид спереди еще лучше, и я пялюсь на его грудь, как будто вижу впервые в жизни.
– Эмили сказала, что ты подхватилась как ошпаренная. Где ты была?
Я подхожу к нему и обнимаю, впитывая тепло его кожи. Внезапно вся заготовленная и отрепетированная речь испаряется из головы.
– Я остаюсь в Портленде.
– До конца лета? – недоуменно спрашивает Тайлер.
– Нет, – улыбаюсь я, – навсегда.
– Как это? Ты не можешь… тебе надо в университет…
– Я и буду ходить в университет, – отвечаю я, рисуя круги на его коже. – В Портленде.
Молчание длится вечно. Я чувствую, как поднимается и опускается его грудь. На лице Тайлера отражаются испуг и тревога.
– Что? – говорит он.
Расстроенная, я отступаю на несколько шагов назад. Мне что-то расхотелось улыбаться. Этого я не ожидала.
– Я переведусь в Университет Портленда.
– Ты с ума сошла? – взрывается Тайлер.
Удивленная, я отхожу еще дальше.
– Никакого перевода, Иден! Мы справимся. Я буду прилетать в Чикаго. Тебе нельзя переводиться. Ты мне все уши прожужжала, какой там классный университет, и теперь ты его бросишь? Не смей даже думать!
Да, сюрприза не получилось. Я сую ему в руки кипу бумаг.
– Я полдня просидела в библиотеке кампуса, Амелия дала мне свой аккаунт, – быстро говорю я.
От его возмущения у меня проясняется в голове, и я начинаю вспоминать обрывки своей речи.
– Конечно, это не Чикаго, но курс по психологии тоже достаточно сильный, и с моими оценками можно легко перевестись. Здесь ты, и Амелия, и Эмили, и мама не так далеко.
Тайлер отдает мои записи обратно, даже не взглянув на них. А ведь я все выяснила: куда обращаться, что делать, какие предметы сдавать.
– И давно ты это замыслила? – сердито спрашивает он. – Почему раньше не говорила?
– Только сегодня.
Со стороны решение кажется скоропалительным, однако на самом деле я все продумала. Неужели он не понимает, что выиграют все?
– Как ты могла, Иден? – Тайлер выключает музыку на телефоне, проходит к окну и прислоняется спиной к стеклу – стены в свежей краске. Сложив руки на груди, он смотрит на меня с другого конца комнаты.
– Ты не хочешь, чтобы я осталась в Портленде?
– Еще как хочу! Только не на таких условиях. Нельзя жертвовать своим образованием. Потому что, черт возьми, Иден, если ты делаешь это из-за меня, то я буду чувствовать себя виноватым, что заставил тебя бросить университет.
Ах вот оно что!.. Я медленно подхожу и смотрю ему прямо в глаза.
– Нет, Тайлер, я поняла, что очень люблю Портленд. Мне тяжело его оставлять. Я делаю это не для тебя, а для себя. Ты изменил свою жизнь; я хочу изменить свою.
Выражение лица Тайлера смягчается.
– Правда?
Я обнимаю его за шею и прижимаюсь к нему.
– Честное слово, мне здесь лучше, и поэтому я хочу остаться.
Он берет меня за подбородок и внимательно вглядывается в глаза.
– Ты уверена?
– Более чем.
– Тогда живи у меня, – шепчет Тайлер, едва прикасаясь губами к моим губам. – Живи у меня, живи у меня, живи у меня… – и продолжает осыпать мое лицо такими нежными и жадными поцелуями, что у меня мурашки ползут по спине. – Здесь пока совсем мало мебели, зато покрашены стены. Хороший район. Много собак. Недалеко до центра. Что скажешь? Лучше, чем в студенческом общежитии.
