Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
Когда архонты славян, удивленные описанием странного сооружения, о котором рассказано, отнеслись с недоверием к его словам, они повелели изобразить на земле устройство указанной машины. Мастер же, который изобрел это сооружение, ничуть не поколебавшись, воспроизвел изображение машины на земле. Убедившись наконец в том, какой ужас она должна вызывать, они охотно дали много юношей: одних рубить лес для основы, других, опытных и сильных, для его отделки, третьих, искусно обрабатывающих железо, для ковки, четвертых в качестве воинов и мастеров по изготовлению метательного оружия. И было огромное стечение помогающих [в строительстве] упомянутой машины. Когда же они один за другим собрались для этого дела и наконец работа должна была начаться, тогда заступник и защитник всех славный Димитрий, заботливо предвидящий будущее, явился тому, кто намеревался строить машину, и, ударив по лицу рукой, лишил рассудка и памяти. Так что тот сразу стал убегать от своих.
Они вернули его для работы, но он опять убежал еще дальше. И чем ближе они хотели подойти к нему, тем дальше он уходил от них. Потеряв таким образом разум, он жил в труднопроходимых горах, как дикий зверь, без одежды, избегая всех людей и скрываясь. Поэтому в конце концов работа над этой сложной машиной была оставлена.
Упомянутый же мастер по-прежнему оставался в пустыне, пока подготовка осады не была остановлена [заботами] мученика. И тогда изобретатель этой машины, придя наконец в себя, рассказал всем, как ему явился мученик. Когда он начал работу, он увидел какого-то огненного мужа в прекрасных одеждах, который ударил его рукой по щеке. И с тех пор он потерял рассудок и память, всех принимал за мученика и убегал. Он снова увидел его, и тот вернул его из пустыни и сказал ему, чтобы он не боялся, а шел в город искать его. [Мастер] пошел и стал искать святого чудотворца, спасителя отечества и нашел его. И когда понял, что именно он воспрепятствовал [созданию] этой машины, сразу же искренне уверовал в Бога и святого мученика Димитрия и был удостоен пречистого крещения, возвестив всем о вышесказанном чуде.
И вновь помощь явилась по заступничеству градолюбца. Когда все славяне со Стримона и с Ринхина наконец немного успокоились, сложив оружие, они грабили мореплавателей, посланных в царственный город, чтобы доставить урожай с островов, от Узкого моря (имеется в виду, по-видимому, пролив Босфор. – Ред.) и из мест около Париона и Проконесса, и, забирая в плен вместе с кораблями тех, кто находился в таможне, с множеством судов уходили домой к [своим] «мешкам». Тогда повелитель всего, венчанный Христом наш василевс (царь. – Ред.), видя, что враги проявляют упорство и дерзость не только по отношению к нашему городу, но также осмеливаются нападать на самих правящих, приказал своему христолюбивому воинству выступить в поход против [славян] со Стримона через Фракию и [земли] напротив нее, причем не тайно или скрыто, но известив их о наступлении. Узнав [об этом], [славяне] заняли теснины и укрепленные места и вооружились для сопротивления ромейскому войску. Они просили о всяческой военной помощи у разных варварских союзных [им] князей.
Но и на этот раз… могучий мученик вместе с другими святыми вооружился и возвысил победами ромейское войско над славянами. Они перебили в засадах, которые устроили сами [славяне], более сильных из них и видных, а также гоплитов. И побежало все варварское племя, а некоторые, тайно проникнув в наш богохранный город, побуди при этом [горожан] выйти к находившимся вблизи их хижинам и взять припасы, так как из-за несказанного страха и избиения, которое там было, семьи, оставив все, бежали [в глубь] области. И можно было видеть мертвых [славян] и бегущих горожан, вместе с женами и детьми, направляющихся в хижины, расположенные вокруг Литы и других ближайших мест, и уносящих [оттуда], взвалив на плечи, хлеб, овощи, другие припасы и прочее для пропитания, шли безоружные и, как обычно… в пути и в жару полуодетые. И то, что они задумали против нашего города, промысл свыше по [предстательству] мученика обратил на них.
Послав туда войско для борьбы со славянами, правивший нами справедливо и благочестно отправил сюда корабли с хлебом еще до того, как мы его попросили. И тогда как правители и в этом случае бездействовали от страха из-за того, что они вывезли отсюда хлеб, и еще не были с позором разоблачены и обманывали, говоря, что и пяти тысяч [модиев] хлеба совершенно достаточно для города, вышеупомянутый государь наш по Божию внушению приказал отправить нам шестьдесят тысяч [модиев] хлеба. Когда вместе с отправкой хлеба и других припасов отплыли и суда для их охраны, варвары, доведенные до крайности, заговорили наконец о мире…
Патриарх Никифор
III
[Он] (вождь племени булгар Куврат. – Ред.) заповедал никогда не отказываться от совместной жизни друг с другом, чтобы благодаря добрым взаимоотношениям уцелело все находящееся под их властью. Они же, сочтя пустяком отеческие наставления, по прошествии недолгого времени разлучились друг с другом, отделив каждый свою часть народа. Первый сын по имени Баян, в согласии с завещанием отца, остался в прадедовской земле вплоть доныне, второй же, называемый Котрагом, перейдя через реку Танаис, поселился напротив них. Четвертый, перейдя реку Истр, располагается в Паннонии, находящейся ныне под аварами, став в подчинение местному племени. Пятый же, обосновавшийся в Равеннском Пентаполе (на адриатическом побережье Италии с городами Анкона, Римини и др. – Ред.), оказался данником ромеев. Наконец, третий брат, по имени Аспарух, переправившись через реки Днепр и Днестр, поселился около Истра, достигнув места, удобного для жительства, называемого на их языке Оглом, недоступного и непреодолимого для врагов. Спереди оно защищено и благодаря труднопроходимости [края], и из-за того, что является болотистым. Сзади же оно окружено, как стеной, неприступными обрывами. Итак, поскольку народ таким образом разделился и раздробился, племя хазар из глубин так называемой страны Верилии (предположительно Северный Дагестан. – Ред.), так как оно жило вблизи сарматов, нападало отсюда [на соседей] с величайшей безопасностью и достигло, подвергнув набегу все это, пространств земли над Евксинским Понтом и [самого] моря. Вместе со [всем] этим сделав и Баяна подвластным себе, оно принудило [его] к уплате дани.
А Константин (византийский император. – Ред.), когда узнал, что народ, уставивший шатрами Истр, принялся разорять в набегах места, соседние с державой ромеев, выступил – в целях обороны – против этого народа, переправив во фракийскую область тяжеловооруженное войско, а также снарядив флот. Булгары же, увидев скопление и всадников и судов, а также будучи поражены внезапностью и неожиданностью [нападения], бежали в свои укрепления, оставаясь там четыре дня. И так как ромеи не имели возможности сразиться с ними из-за труднопроходимое™ места, те, придя в себя, стали смелее. Василевс же, пораженный болезнью – болями в ногах – и сильно страдавший, отплыл в город Месиврию для лечения (там находились целебные горячие источники. – Ред.), приказав архонтам и войскам осаждать укрепления и делать все возможное для отражения [враждебного] народа. Но разнес слух, что василевс бежал. Приведенные этим в замешательство [воины] поспешно бежали, хотя никто [за ними] не гнался. А булгары, видя [это], стали [их] упорно преследовать, и кого бы из войска [ромеев] ни настигали, убивали, а большинство же ранили. Переправившись через Истр, [они пришли] к так называемой Варне близ Одисса и расположенного выше внутреннего пространства. Видя надежность и безопасность места, [огражденного] со всех сторон и благодаря реке и благодаря труднопроходимой местности, они здесь раскинули шатры. Они завладели и близлежащими народами славян и поставили одних из них охранять все соседствующее с аварами, а других – стеречь все близкое к ромеям. Когда же они укрепились и увеличились [в числе], они стали опустошать деревни и городки во Фракии. Василевса же вынудила необходимость, видя это, заключить договор о выплатах им.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
