Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
Сидя за завтраком, Иса смотрел то на небо, затянутое плотной пеленой дыма от непрерывного многочасового артиллерийского огня, то на Ивана Фролова, с которым они крепко сдружились за последние годы. Они не разговаривали уже несколько дней, потому что непрерывный обстрел создавал такой грохот, что услышать собеседника можно было только, если он кричит прямо в ухо. Иногда артиллерия всё же делала передышку, чтобы враг решил, что русские перешли в атаку и выскочил к первой полосе укреплений; и тогда неприятеля накрывало новой волной огня. Артиллерия работала ещё несколько часов, потом снова проделывала тот же трюк с прекращением огня, и это повторялось раз за разом.
Из траншеи выходили усталые бойцы. Они работали всю ночь, прокопав ходы к самым позициям противника. Ближе было невозможно – накрывало огнём своих пушек. Всё было готово к наступлению.
Иса подошёл к своему коню. Тот выглядел неважно – в окопе и в окружении вечного, казалось, грохота. Иса обнял его, чувствуя стук огромного сердца, и на какое-то время ему почудилось, что он выпал из временного потока, словно заснул, и в этом сне он прощался со своим любимым другом, убеждал его, что не может взять с собой, что скоро вернётся, что никогда, ни на мгновение не забудет его.
А потом пробил час, и дивизия выступила, рассредоточилась, и все побежали. Без криков «ура», без речей и команд, – всё равно ничего не было слышно. Бежали, как волки, – молча и быстро. Впереди земля вздыбилась от артиллерийского обстрела, и люди бежали прямо в этот смерч, первые ряды размололо в пыль, в один момент, но никто не остановился, не повернул назад, даже не замедлил бега. Не моргнув, Иса бросился вперёд, нырнув в дымную стену. И там – он оказался в другом мире. Кругом были камни, арматура, вырванные, перековерканные груды земли, металла и мяса. Это был мир оглушающей тишины. Потому что в этот момент бомбардировка прекратилась. А Иса уже перепрыгнул через насыпь и нырнул в полуразрушенные подземные переходы. Немцы уже не выскакивали навстречу, думая, что это очередная приманка. Этих минут было достаточно, чтобы забросать гранатами их укрытия. Бой толком не завязывался нигде, только позади Исы глухо раздавались подземные взрывы. После зачистки отряд собрался в одном месте. Переглянувшись, солдаты засели. Над их головами уже бежала вторая волна, направленная на вторую линию укреплений. Отряд чеченцев залёг на захваченной территории, обеспечивая огневую поддержку. И теперь уже она была нужна – застрекотали пулеметы. И слева, и справа, и вдали, и совсем близко, везде, куда хватало взгляда, – шли люди. Такие же отряды, десятки и сотни, растянувшись на многокилометровые участки фронта, шли разом, одной волной. И тут же всё это словно обрезало, снова забила артиллерия, не позволяя врагам подвести новые силы, и весь мир сузился до единого коридора, Исе казалось, будто он сидит на дне океана, только вместо воды были дым и огонь, грохот и смерть.
И было уже не до раздумий. Полковник дал сигнал. Опять побежали. Через вторую, уже захваченную линию обороны, к третьей, самой глубокой, самой укреплённой и важной. И когда Иса пересекал вторую, он видел, как под его ногами в переходах идет бой. Здесь уже всё было по-другому, тут бились за каждое помещение, каждый метр, а отряд бежал дальше. И только невероятный грохот не позволял услышать, как свистят вокруг пули, и нельзя было остановиться, нужно было бежать прямо грудью на вспышки. И когда Иса добежал, он кинул гранату, прыгнул, смял и ткнул что-то бьющееся, оглянулся, и понял, что он один. Он не мог отбиваться здесь, не мог отступать, поэтому начал просто срывать с пояса оставшиеся гранаты и разбрасывать их вокруг, в надежде, что выиграет минуту-другую, пока подойдёт подкрепление. Но никто не подходил, гранаты кончились, и вот уже Иса с кем-то сцепился, кого-то резал, стрелял, отступал, падал, и кто-то наваливался и душил, и тогда снова прогремели взрывы. Кто-то стащил с него немца, протянул руку, и Иса разглядел Ивана. Тот был ранен, но всё равно дополз на помощь товарищу. Гранаты Ивана позволили выиграть ещё минуту, но и они закончились. «Притворись мёртвым, – заорал он на ухо Исе. – Я их отвлеку, а ты ударь в спину». Не было времени спорить, Иван просто толкнул товарища на землю, где и так уже всё было засыпано трупами, а сам вскочил, неизвестно откуда набравшись сил, и полез вверх. Манёвр удался, немцы бросились на приманку, они лезли прямо по Исе, наступали на него, перебирались. Исе оставалось только дождаться, встать, пристрелить в спину пулеметчика, взять пулемет и открыть огонь по всем, не разбирая, потому что уже невозможно было ничего разобрать.
В тот день фронт был прорван сразу на десятке участков, линия фронта была отброшена далеко. Позже это назвали Брусиловским прорывом, во время которого враг просто не смог сориентироваться и понять, как следует перемещать основные войска. В этот день изменился ход войны, Антанта перешла в наступление. Этот день изменил ход мировой истории.
Масштаб Брусиловского прорыва сложно было вообразить. Атакующая линия растянулась на сотни километров. В составе русской армии в прорыве участвовало почти два миллиона человек. Почти треть из них в эти дни погибла, фронт разом продвинулся вглубь более чем на сто километров, и, что важнее всего, империя продемонстрировала всему миру свою решимость, силу, организованность, ум и смекалку. Ни одна армия, ни одна сила на планете уже не могла её остановить.
Прошёл год.
Иса Даргов и двое его друзей – Шамиль и Муслим – сидели в крошечном трактире где-то в переплетении каналов Петрограда. Хотя Исе шел всего лишь двадцать первый год, а Шамилю и Муслиму было за тридцать, со стороны могло показаться, что они ровесники. Годы непрерывной войны оставили на этих людях особый отпечаток. Потяжелели и притупились (и одновременно, как ни парадоксально, стали поразительно острыми) их взгляды. Это были матёрые волки. Все трое молчали, уткнувшись взглядами в пустой стол. Тем временем, где-то за стенами, в отдалении, зазвучали громовые раскаты. Доносился приглушённый рокот людского моря, смутный многоголосый говор.
Все трое молчали. Поскрипывали, сжимаясь, кулаки, вздувались синие вены. Они понимали, что империя – уничтожена. И уже ничего нельзя сделать. Непобедимая, справедливая, нерушимая. Империя, за которую умирали их друзья и близкие, империя, которой они посвятили свои жизни. Империя, последними паладинами которой они были. Они подвели её, они не справились. Не взяли Петроград. Теперь их начальство было арестовано, силы разбиты. Теперь эта империя будет разорвана алчными Англией и Германией, и никто уже никогда о ней не вспомнит. Никто не вспомнит, что были люди, сильные, смелые, которые хотели мира между странами, просто мира – и ничего больше. Они умирали за этот мир, не моргнув, и они держали его, век за веком, поколение за поколением, они гнали всех, каждую тварь, каждого жадного проходимца, каждого сумасшедшего интригана, каждого бандита, огнём и мечом, правдой и справедливостью.
И вот теперь они не смогли. Всё было кончено. Дикая дивизия, последний полк, самый преданный, самый сильный – пал. Они могли победить кого угодно, но они не смогли победить свой народ. А народ был безумен. Народ забыл свою историю, своё прошлое. Поддался призывам агитаторов, купился на идеи о коммунистическом рае. И теперь этот народ давили, рвали, членили, усыпляя лозунгами и речами. И усыплённый народ не видел, что он умирает, и не хотел спасения. У него больше не было необходимости в истинных патриотах.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
