Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
Переполненные чувством возмездия за это поражение, Барбаросса и его команда спустились вниз по Ионическому и поднялись в Эгейское море, безжалостно грабя и опустошая венецианские острова, которые столь долго вносили свою лепту в процветание республики. Турки взяли в рабство множество местных жителей, захватили их, заставляли под угрозой новых налетов уплачивать Порте ежегодную дань. Затем Барбаросса вернулся с триумфом в Стамбул, нагруженный, согласно турецкому историку Халифу, «одеждами, деньгами, тысячью девушек и пятнадцатью сотнями мальчиков – добычей, равнявшейся в целом стоимости трехсот тысяч золотых монет: таким был, по крайней мере, подсчет их богатства». На следующий день, выражая свое уважение султану, преподнося ему подарки, «паша нарядил в пурпур две сотни мальчиков, которые несли в своих руках фляги и кубки с золотом серебром. За ними следовали тридцать других, каждый неся на своих плечах мешок золота; после них пришли две сотни мужчин, каждый неся мешок денег; и, наконец, две сотни неверных в ожерельях, каждый неся на спине рулон одежд». В ответ Хайреддин получил щедрое вознаграждение, «ибо никогда во все времена ни один капудан не сделал такой выдающейся услуги». Испанский историк описал его как «создателя турецкого флота, его адмирала и душу». Теперь турецкий флот представлял для христианского мира угрозу, которая в кои-то веки объединила христианские государства, папство, императора в союзе с Венецией, чтобы дать отпор врагу.
…В 1543 году султан еще раз послал Барбароссу на запад командующим флотом в количестве ста галер, с французским посланником на борту. Вновь турецкий адмирал опустошил побережья Неаполя и Сицилии, разграбив Реджо-ди-Калабрию, где он пленил восемнадцатилетнюю жену губернатора, и в качестве платы за разрешение жениться на ней освободил обоих ее родителей. В Риме царила паника, по ночам улицы города патрулировали офицеры с факелами, предотвращая бегство охваченных ужасом горожан. Турецкий флот в результате достиг берегов французской Ривьеры. Высадившись в Марселе, Барбаросса был принят юным Бурбоном. В качестве места для размещения военно-морского флота турок ему выделили порт Тулон, откуда была эвакуирована часть жителей и который французы уже называли вторым Константинополем, полным «сан-якобеев» (иначе – санджак беев).
Порт действительно являл собой любопытное зрелище, унизительное для французских католиков: с украшенными тюрбанами мусульманами, разгуливающими по палубам, и христианами-рабами – итальянцами, германцами и иногда даже французами, – прикованными к скамьям галер. Чтобы пополнить их команды после смерти и эпидемии лихорадки, турки принялись совершать набеги на деревни французов, похищая там крестьян для службы на галерах, тогда как пленники-христиане в открытую продавались на рынке. Тем временем, словно в мусульманском городе, муэдзины свободно распевали свои призывы к молитве и их имамы цитировали Коран.
Франциск I, попросивший о поддержке со стороны турок, был крайне озабочен их действиями и нескрываемым недовольством по поводу их присутствия среди его подданных. Как всегда уклончивый, он не хотел связывать себя решительным выступлением на море. К раздражению Барбароссы, жажда завоеваний которого возрастала, он остановился на ограниченной цели – нападении на порт Ниццы, ворота Италии, который удерживался союзником императора, герцогом Савойским.
Хотя замок Ниццы под руководством грозного рыцаря ордена святого Иоанна выстоял, город был вскоре взят, после того как турецкая артиллерия пробила в стенах большую брешь и губернатор города официально сдался. Затем порт был разграблен и сожжен дотла, что стало нарушением условий капитуляции, в чем французы обвинили турок, а турки – французов. Весной 1554 года Франциск I избавил себя от раздражающего союзника, с помощью подкупа внеся значительные платежи на содержание турецких войск, и сделал дорогие подарки самому адмиралу. Ибо он вновь был готов к тому, чтобы прийти к согласию с Карлом V. Барбаросса и его флот отплыли обратно в Стамбул.
Это была его последняя кампания. Два года спустя Барбаросса умер от лихорадки в преклонном возрасте в его дворце в Стамбуле, и весь исламский мир оплакивал его: «Начальник моря мертв!»
16
Сулейман постоянно вел войну на два фронта. Повернув свои сухопутные войска в Азию, тогда как его военно-морские силы больше укрепляли свои позиции в Средиземном море, он лично провел в 1534–1535 годах три следовавших одна за другой кампании против Персии. Персия была традиционным наследственным врагом, не только в национальном, но и в религиозном смысле, поскольку турки были ортодоксальными суннитами, а персы – ортодоксальными шиитами. Но со времени победы, одержанной его отцом, султаном Селимом, над шахом Исмаилом, отношения между странами были относительно спокойными, хотя никакого мира между ними не было подписано и Сулейман продолжал вести себя угрожающе. Когда шах Исмаил умер, его пятилетний сын и наследник Тахмасп также подвергся угрозам вторжения. Но минуло десять лет, прежде чем эта угроза была исполнена. Тем временем Тахмасп, воспользовавшись преимуществами отсутствия турок, с помощью подкупа поставил себе на службу губернатора Битлиса, расположенного в турецком пограничном районе, и то время как губернатор Багдада, обещавший хранить верность Сулейману, был убит и заменен сторонником шаха. Сулейман приказал казнить ряд персидских пленников, все еще содержавшихся и Галлиполи. Затем он выслал впереди себя великого визиря Ибрагима, чтобы подготовить почву для военных действий в Азии. Ибрагим – а эта кампания волею судеб должна была стать последней в его карьере, – преуспел в подготовке сдачи турецкой стороне нескольких пограничных крепостей персов. Затем, летом 1534 года, он вступил в Тебриз, из которого шах предпочел поскорее уйти, нежели ввязываться в оборонительное сражение за город, что столь опрометчиво сделал его отец. После четырех месяцев похода по засушливой и гористой местности войско султана соединилось с войском великого визиря под Тебризом, и в октябре их объединенные силы пошли в очень трудный поход на юг, к Багдаду, борясь с исключительно тяжелыми зимними условиями в гористых местностях.
В конце концов, в последних числах ноября 1534 года Сулейман осуществил свой гордый въезд в Священный город Багдад, освободив его в качестве вождя правоверных от шиитского господства персов. С населявшими город еретиками обошлись с подчеркнутой терпимостью, так же, как Ибрагим обошелся с жителями Тебриза, – и как христианский император Карл V явно не смог обойтись с мусульманами Туниса. Сулейман произвел впечатление на его ортодоксальных последователей, обнаружив останки великого суннитского имама Абу Ханифа, признанного юриста и богослова. Новая могила для святого человека была немедленно оборудована, став с тех пор местом поклонения паломников.
Весной 1535 года Сулейман покинул Багдад, следуя более легким, чем раньше, путем в Тебриз, где он пробыл несколько месяцев, утверждая власть и престиж османов, но разграбив город перед тем, как уехать. Ибо он сознавал, что, пребывая на столь большом расстоянии от своей столицы, он не имел надежды на то, что сможет контролировать этот город. И действительно, на долгом пути домой отряды персов неоднократно и небезуспешно нападали на его арьергард, прежде чем он добрался до Стамбула и триумфально въехал в город уже в январе 1536 года.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
