— Он убил свою мать…
— Нет, он не убивал!
— Убил и продолжает делать это снова и снова с женщинами, которые ему попадаются. Сомневаюсь, что вы с Бритни были единственными.
Это было уже слишком, я начала подозревать, что это она сумасшедшая, что Джордан был прав, когда предположил, что личная ненависть к нему немного пошатнула ее психику.
— Его мать в психиатрической больнице, — заявила я.
— Нет, она умерла от передозировки. Она заснула и утонула в собственной ванне, когда Джордану было двадцать. Полиции тогда это показалось подозрительным, но они не смогли ничего доказать.
— Откуда ты все это знаешь?
— Я наняла детектива после того, как он убил Бритни.
Я чувствовала себя неловко и уже начала жалеть, что позвонила ей.
— Ты ошибаешься насчет его матери.
— Не ошибаюсь. — Ее уверенность не давала мне покоя. — Он уже начал записывать на видео, как вы занимаетесь сексом?
— Нет.
Не знаю, почему я солгала. Более того, я поморщилась, словно это был самый странный вопрос, который мне приходилось слышать. Мне было стыдно рассказать, что Джордан заставлял меня это делать. Я хотела понять, почему он надо мной так издевается, но не готова была признаться, что это и есть причина, по которой я ее сюда позвала.
— Значит, скоро начнет, — уверенно заявила она. — У него есть друг, который… ну, не скажу, что гей, скорее бисексуал. Он придет к вам, и тебе придется делать это с ним, пока Джордан будет вас снимать. Он не позволит отказаться.
Я почувствовала, как подкашиваются ноги, неприятно засосало под ложечкой.
— Он поступал так с твоей сестрой?
— Она мне все рассказала. Конечно, к тому моменту у меня было не так много возможностей с ней поговорить, и за все время я ни разу с ней не увиделась. Он держал ее взаперти и не давал встретиться со мной, чтобы она мне не нажаловалась.
— Но если она не хотела в этом участвовать, как же он ее заставил?
Она пожала плечами.
— Он просто ее привязывал и делал что хотел. Или давал наркотики. Это могло происходить, пока она была без сознания.
— Ты уверена?
— Да. Он наверняка поступал так же и с другими женщинами — кому-то это нравилось (сразу почему-то вспомнилась Кимберли), кто-то этого боялся или не помнил, что произошло под воздействием наркотиков. Уверена, что если ты хорошенько обыщешь квартиру, то обнаружишь кое-какие записи. Он извращенец: хранит все, что когда-либо снимал.
Я онемела от ужаса.
— Ты действительно думаешь, что он их все хранит?
— Конечно. Он же форменный психопат. Он ни за что не станет избавляться от своих маленьких трофеев.
У меня голова шла кругом. Что из всего этого было правдой? Как происходило в действительности? Я перестала что-либо понимать.
— Мне нужно идти, — сказала я наконец. Я слишком запуталась, чтобы продолжать разговор.
— Ты должна обратиться в полицию, — поспешно сказала она мне вслед. — Не тяни с этим.
Я невесело усмехнулась.
— Что я им скажу?
— Что он убил мать, затем свою первую жену и теперь собирается убить и тебя тоже.
— А твоя сестра ходила в полицию?
— Она была слишком напугана, поэтому я пошла вместо нее.
— И что они сделали?
— Ничего. Они решили, что я сумасшедшая.
— А потом?
— Это было расценено как несчастный случай, поэтому дело закрыли и расследовать не стали. Мое заявление сочли жалобой, а ее внезапную кончину — совпадением.
Я кивнула. Если я обращусь к властям, они решат, что и я ненормальная. И если вскоре я погибну при таинственных обстоятельствах, никто не станет морочиться: все спишут на случай, ведь я, по сути, никто. У меня не было доказательств, что Джордан снимал меня на видео, что периодически пичкал наркотиками.
А что касается экстремального секса, так разве это преступление? Не думаю.
А вот он бы мог состряпать отличное дельце, выставив меня пьянчужкой, подсевшей на ксанакс.
Я молча обдумывала ее слова, как вдруг тяжелая входная дверь отворилась и в библиотеку вошел Джордан. Он остановился, оглядываясь, будто знал, что я встречаюсь с Эшли, что я делаю что-то запрещенное.
Сердце на мгновение остановилось, я затряслась так сильно, что удивительно, как не упала. Съежилась за огромной книжной полкой, гадая, не подложил ли он мне «маячок» в ботинок или в сумку.
— О господи, — прошептала я, забиваясь как можно дальше, чтобы не попасть в поле его зрения.
— Что такое? — спросила она тоже шепотом.
— Сюда только что вошел Джордан.
— Прощай, — сказала она. — Будь осторожна и не звони мне больше.
— Но… почему?
В тот момент она казалась мне единственным связующим звеном с цивилизованным миром, с нормальной жизнью за пределами моей тюрьмы.
— Потому что я тоже его боюсь. Боюсь того, что он может со мной сделать, если узнает, что мы встречались.
Она стремительно пошла по проходу, и у меня вдруг появилось дурацкое желание побежать за ней, умолять, чтобы она забрала меня с собой. Она разделяла мои опасения: вот-вот должно произойти что-то нехорошее.
Я смотрела на поглощенных чтением людей, увлеченных книгами. Что, если я подойду сейчас к одному из них и закричу: «Помогите! Помогите! Мой муж здесь! Он хочет меня убить!»
Зал загудит, как встревоженный муравейник. Кто-нибудь, может быть, даже вызовет копов, но с чего бы им вмешиваться? У меня не было доказательств, Джордан обычно держался как богатая кинозвезда. Как объяснить, что он не тот, кем старается казаться? Мои предположения покажутся абсурдными.
Двигаясь словно по сигналу радиомаяка, Джордан свернул прямо ко мне. Он пошел вдоль стеллажа, за который я метнулась. Нас разделяла только книжная полка. Начался ужасный мандраж, я дико паниковала, была возбуждена до предела. Если бы он меня сейчас увидел, то сразу понял бы, что я только что занималась чем-то запретным.
Ценой невероятных усилий я выждала, когда он дойдет до конца и свернет за угол, затем помчалась к выходу, кубарем скатилась со ступенек и выскочила на тротуар. Было лето, но день выдался холодный и сырой. Я подставила разгоряченное лицо ветру. Несмотря на пасмурную погоду, надела солнцезащитные очки и направилась в сторону нашего дома.
Не успела я сделать и десяти шагов, как завибрировал сотовый. Просто чтобы его позлить, я не сразу взяла трубку.
— Алло?
— Мэг, я подумал, а не пойти ли нам куда-нибудь выпить кофе, и заехал в библиотеку. А ты где?
