Другой характерной особенностью этого перегона были изнасилования. Заключенные женщины становились жертвами и охранников, и уголовников. Женщины, последовавшие в лагерь за своими мужьями, вынуждены были заниматься проституцией, чтобы выжить.
По прибытии в Нагаево заключенных распределили по 125 лагерям. Многие оставались в них навсегда.
Достаточно было от двадцати до тридцати дней, чтобы здоровый мужчина превратился в развалину. Варлам Шаламов, ветеран колымских лагерей, пишет: «Шестнадцать часов работы в шахте без отдыха, систематическое истощение, одежда, превратившаяся в лохмотья, сон в дырявых палатках при температуре — 60 °C — все это оказывало самое негативное воздействие. Избиение со стороны бригадиров, старост бараков из числа уголовников, а также охраны ускоряли гибель людей».
Медведев сообщает, что все ворота в колымских лагерях были украшены надписями, взятыми из лагерных инструкций, такими как «Работа — дело чести, мужества и героизма».
В такое место прибыл Маринеско, ас-подводник Балтийского флота. (А. Крон в повести «Капитан дальнего плавания» пишет, что Маринеско оставили в порту Ванино. — Ю.Л.). Его сообразительность помогла ему и здесь. Баржи, доставившие заключенных, привезли также продукты для шахт и лагерей. Их требовалось разгрузить, а затем заполнить баржи продукцией ГУЛАГа для обратного рейса во Владивосток. Маринеско неплохо разбирался в такелажных работах. Физически он был крепким мужчиной и не проходил по политической статье. Почему он не имел права стать одним из привилегированных заключенных? Почему он должен умереть, как три миллиона других арестантов? Он убедил начальство, что вместе с другими восемью моряками сможет организовать великолепную бригаду докеров.
Как когда-то в Балтийском море, сейчас речь шла о спасении собственной жизни.
В 1955 году, через два года после смерти Сталина, открылись ворота трудовых лагерей. Миллионы заключенных вернулись домой, к прежней жизни. Некоторые были реабилитированы посмертно. Немногие из выживших дождались извинений за «перегибы, связанные с культом Сталина».
Маринеско пережил все и после долгого пути вернулся в Ленинград, где нашел работу на одном из предприятий (о котором писал Дмитриев). Его восстановили в рядах коммунистической партии. Это было знаком, что ему простили то, из-за чего он был отправлен на Колыму.
Маринеско не забыли. Даже в самые мрачные послевоенные годы друзья вели борьбу за его освобождение и реабилитацию. Постепенно дело продвигалось. Прорыв наступил в 1960 году, когда советское телевидение рассказало о гибели «Густлофа», а Маринеско назвали человеком, которому удалось потопить его.
Сразу после этого он был восстановлен в звании капитана 3-го ранга запаса и получил право на соответствующую пенсию. Центральный военно-морской музей в Ленинграде также по достоинству оценил его заслуги.
В этом музее (расположенном в здании бывшей Биржи труда) хранится 200 000 экспонатов. В одной из витрин зала № 8, посвященного «победе над фашизмом в Восточной Пруссии в 1945 году», помещена фотография Александра Ивановича Маринеско с шестью медалями, орденом Ленина, двумя орденами Красного Знамени, двумя орденами Отечественной войны обеих степеней и медалью «За оборону Ленинграда» на груди.
Посетителям сообщают, что А. И. Маринеско в период с 1943 по 1945 годы командовал подводной лодкой «С-13», которая потопила три вражеских транспорта, а 30 января 1945 года атаковала германский фашистский лайнер «Вильгельм Густлоф» водоизмещением свыше 25 000 тонн. Три торпеды, как свидетельствует запись, поразили цель, и вражеский корабль затонул. На борту лайнера, который нацисты использовали для эвакуации из Данцига, находились несколько тысяч солдат, матросов и офицеров, а также большое количество подводников.
Фоторепродукция статьи одной из шведских газет служит подтверждением этой записи. Ни название газеты («Стокгольм Тиднинген»), ни дата публикации не приводятся. Статья переведена на русский язык и гласит:
«По сообщению одной из утренних газет немецкий корабль “Вильгельм Густлоф” водоизмещением 20 000 тонн был торпедирован в четверг вскоре после выхода из Данцига и затонул. Из 8000 человек, находившихся на борту, спаслись лишь 988 человек. На корабле были 3700 специалистов-подводников, участвовавших в войне, и 4000 беженцев из Восточной Пруссии. Спустя десять минут после попадания торпед, лайнер начал погружаться и еще через пять минут затонул» (сообщение без упоминания фамилии автора с большими неточностями. — Ю.Л.).
Признание пришло слишком поздно. Хотя теперь имя Маринеско стояло в одном ряду с другими знаменитыми именами и справа от его портрета висели фотографии героев-подводников, тем не менее пятнадцать лет, до 1960 года, он оставался «нежелательной персоной». Ни его имя, ни достижения не упоминались в советской прессе. Музей в то время также был ненамного информативнее. Информацию посетителям подавали так, словно никакого Маринеско никогда не существовало и не было потопления двух немецких лайнеров. Единственным скупым напоминанием о подводной лодке служила картина, написанная маслом, и без всякой подписи висевшая на стене музея. На ней была изображена подводная лодка «С-13» в штормовом море, а на заднем плане — корабль. Сотрудники музея рассказывали об успехах подводной лодки и называли имя ее командира, только когда посетители просили разъяснений.
Отметим, что благодаря усилиям и мужеству писателей Александра Крона и Сергея Смирнова, а также поддержке адмиралов Ивана Исакова и Николая Кузнецова герой войны был реабилитирован, восстановлен в звании и в пенсионном пособии, а также занял место в музейной экспозиции.
В октябре 1963 года на традиционной ежегодной встрече подводников-балтийцев в Кронштадте друзьям Маринеско наконец удалось вручить ему жареного поросенка. Все встали и начали аплодировать Маринеско. Справедливость, наконец, восторжествовала.
Но это произошло с опозданием на восемнадцать лет. Три недели спустя Маринеско умер от рака.
Глава 31
Война на западе закончилась в полночь 8 мая. В последние дни район Балтийского моря — территория, где когда-то все началось — вновь превратился в эпицентр событий.
Эвакуация по Балтийскому морю была последней крупной операцией Третьего рейха. Всегда есть что-то особенно трагическое в последнем сражении войны, в смерти мужчин и женщин в преддверии мира. Возникает вопрос: почему должно было погибнуть так много людей на «Вильгельме Густлофе» и других кораблях в холодных северных морях в тот момент, когда наступление мира уже было совсем близко? Каков истинный результат последних морских операций, принесших так много страданий и лишений?
Чтобы найти ответы на эти вопросы, нужно вспомнить то, что произошло в Европе после окончания войны. В первую очередь следует принять во внимание образование Федеративной Республики Германия и ее интеграцию в новую Европу. В Европу, которая сплотилась в условиях угрожающего давления со стороны Советского Союза. Также интересно выслушать мнение государственных деятелей того времени, которые сегодня имеют возможность спокойно вспомнить события, происходившие тогда.
