Мужчина со стоном ликования обхватил девушку за ноги и приподнял, прижимаясь щекой к нежной коже ее живота. Пруденс обняла его за плечи. Он прошел через комнату, уложил ее на кровать и принялся снимать рубашку. Девушка потянула за угол атласное покрывало, чтобы прикрыть свою наготу.
— Моя нежная Пруденс, — сказал Себастьян, присоединяясь к ней на кровати и придавливая покрывало своим телом. — Я не упрекал тебя. — Он подыскивал слова, с трудом сдерживая присущую ему откровенность. — Восхитительное, никем не изведанное твое тело лишь служит доказательством того, какой высокой и бесценной привилегией ты меня награждаешь.
Он оперся на локоть и пробежал пальцами по гладкому плоскому животу.
Брови девушки сошлись, образуя морщинку на лбу.
— Как бы это сказал Ужасный Шотландский Разбойник Керкпатрик?
Медленная, чувственная улыбка Себастьяна заставила кровь Пруденс мчаться по венам с головокружительной скоростью. Он прижался ртом к ее уху.
— Что-нибудь скандальное вроде: «Ох, детка, ты и не представляешь, как глубоко я жажду войти в тебя».
Его палец погрузился в нее, наслаждаясь ощущением медовой влаги.
— Ты хочешь меня, ангел? Ты горячая и влажная, и твоя жажда так же сильна, как и мое желание наполнить тебя.
Пруденс всегда мечтала когда-нибудь услышать такие слова от любимого человека, но не подозревала до сих пор, какую силу и власть они будут иметь над ней.
— Негодяй, — выдохнула она, растворяясь в его нежных ласках.
Себастьян погрузил в ее лоно еще один палец, зная, что лишь готовность может облегчить предстоящую боль. Девушка повернула к нему лицо, цепляясь за его плечи, чтобы полнее утолить ноющую жажду, охватившую все тело. Он отвел прядь волос с ее влажных губ и приник к ним ртом. Мир сузился до их слившихся в жарком объятии губ и тел. Бедра девушки раздвинулись, давая его руке господство над ней. Пальцы мужчины двигались по собственной воле, подстраиваясь к ритму языка, омывающего ее рот. Почувствовав, как Пруденс изогнулась и задрожала под ним, Себастьян позабыл о терпении, о нежности, позабыл обо всем на свете. Единственное, что он понимал и признавал, — это низкий стон наслаждения, вырвавшийся из ее горла, и нежные сжатия ее лона вокруг его пальцев.
Себастьян приподнялся над девушкой.
— Мне не хочется причинить тебе боль, детка.
— Я знаю. — Она пробежала кончиками пальцев вдоль его бледного твердого шрама под подбородком. — Ты не причинишь мне боли. Ты не похож на своего отца, Себастьян.
Он смотрел на нее; его глаза — сверкающие дымчатые алмазы.
— Есть ли что-нибудь, чего Джейми не рассказал тебе?
Пруденс отвела взгляд, гладя ладонями его руки, наслаждаясь их мускулистой упругостью.
— Триция всегда говорила, что я пронырливая барышня. — Девушка обняла его за шею и прижалась губами к шраму.
Кожа Себастьяна покалывала от ее прохладного прикосновения. Ничто в его жизни не подготовило его ко встрече с ней. Ни мимолетные связи с женщинами до того, как он встретил Трицию; ни их неистовые совокупления, оставляющие его к утру выдохшимся и совершенно опустошенным. Для Себастьяна Керра было мало любви в занятии ею. Он уже давно подозревал, что был ущербным, как и его отец.
Вот и сейчас здесь эта женщина-дитя осмелилась сказать ему, что он ошибался. И предлагала себя, чтобы доказать это.
Себастьян заключил девушку в объятия, прижимая к себе, словно хотел согреть теплом и бархатной мягкостью ее кожи свою душу. Он поцеловал пушистые волосы.
— Позволь мне доставить тебе удовольствие, ангел, — пробормотал Себастьян и скользнул вниз по ее телу, целуя там, где лунный свет оставлял на коже дрожащие лужицы. Ее утонченный аромат — эта головокружительная смесь жимолости, жасмина и мускуса — сводил с ума.
Попытка Пруденс сжать колени позабылась, когда нестерпимое желание вновь почувствовать прикосновения Себастьяна овладело ею. Он нежно раздвинул бедра девушки. Его рот коснулся ее теплой плоти, стремясь дать утешение там, где прежде причинял боль.
Пруденс мысленно поблагодарила Себастьяна за то, что уложил ее на кровать, прежде чем начал это сумасшествие, иначе ноги не удержали бы ее. Девушка вплела руки в его волосы, светлые пряди скользили, словно шелк, между пальцами. Она откинулась назад, закрыла глаза и отдалась во власть восхитительных ощущений. Его прекрасный рот завораживал, выделывая вещи, которые она никогда даже в своих самых смелых мечтах не могла себе представить. Новизна этого наслаждения была темной, таинственной и необычайно сладостной. Пруденс изогнула свой гибкий стан, открываясь ему навстречу.
Не прерывая сумасшедшего ритма языка по пульсирующему бугорку горячей плоти, Себастьян погрузил пальцы глубоко в нее. Пруденс выкрикнула его имя хриплым от страсти голосом, который не узнавала сама. Ослепляющий водопад блаженства обрушился на нее, и девушка, едва не задохнувшись от страсти, задрожала среди подушек.
Тяжелые веки вздрогнули, приоткрылись, и Пруденс увидела склоненное над ней озабоченное лицо Себастьяна.
— Я испугался, что ты можешь лишиться чувств.
Ее губы изогнулись в застенчивой улыбке.
— Я не принадлежу к типу девушек, которые лишаются чувств.
Он коснулся ее губ и прошептал:
— Посмотрим, что я тут могу сделать.
Рука Себастьяна опустилась, чтобы расстегнуть крючки на бриджах. Пруденс покусывала свою нижнюю губу, стремясь унять дрожь. Не желая, чтобы он увидел ее страх, девушка протянула руку и загасила свечу в тот момент, когда Себастьян выскользнул из бриджей.
Темнота окутала их черным бархатным балдахином. Ее рука вспорхнула и легла на плечо мужчины. Глаза медленно привыкали к густой тьме, которую не мог рассеять лунный свет, пробивающийся между портьер. Пруденс оценила силу воли и терпение Себастьяна, прислушиваясь к частым, гулким ударам его сердца.
Она подставила лицо его поцелую, и их тела переплелись в страстном единении: его мускулистое бедро поймало в ловушку обе ее ноги, живот прижался к ее животу. Кожа горела от жаркого прикосновения его восставшей плоти. Себастьян приподнялся над ней, и девушка обвила его шею руками.
Он заглянул в ее глаза и увидел в их фиолетовых глубинах то, о чем ему меньше всего хотелось вспоминать в этот момент. Было бы так просто похоронить свою вину и сомнения в ее доверчивом теле, но почему-то он не мог овладеть ею обманом. Пруденс сама пришла к нему, но он должен удостовериться, что она знает цену приносимой жертвы.
Себастьян, не мигая, встретился с ее взглядом.
— Ты ведь понимаешь, что это ничего не меняет. Я все равно должен жениться на Триции.
Какой-то эгоистичный демон внутри него мучительно взвыл, когда Пруденс исчезла. Вот так просто. Всего секунду назад она была здесь, а в следующую ее не стало. Тело девушки оцепенело. Все, что было тающим теплом между ними, вдруг застыло.
