Ознакомительная версия. Доступно 40 страниц из 198
В конце ноября – начале декабря в район Москвы прибыли 1-я ударная и 20-я армии, начали подходить 10-я, 26-я и 61-я резервные армии. Они выдвигались на фланги Западного фронта и на стык его с Юго-Западным фронтом. Часть сил этих армий приняла участие в нанесении контрударов севернее Москвы. На Западный фронт прибыли также соединения из других резервных армий и военных округов. Пополнялись и войска Калининского фронта. Значительное усиление войск Западного направления, хотя оно и не создавало общего превосходства над группой армий «Центр», явилось одним из важных условий для перехода в контрнаступление. В начале декабря 1941 года группа армий «Центр» вместе с военно-воздушными силами имела под Москвой 1708 тыс. человек, около 13,5 тыс. орудий и минометов, 1170 танков и 695 самолетов, а мы к началу контрнаступления – 1100 тыс. человек, 7652 орудия и миномета, 774 танка и 1 тыс. самолетов.
Сама идея контрнаступления под Москвой возникла в Ставке Верховного Главнокомандования еще в начале ноября, после того, как первая попытка противника прорваться к столице была сорвана. Но от нее пришлось тогда отказаться, вследствие нового фашистского натиска, для отражения которого потребовались имевшиеся у нас резервы. Лишь в конце ноября, когда противник исчерпал свои наступательные возможности, его ударные группировки оказались растянутыми на широком фронте, и он не успел закрепиться на достигнутых рубежах, Ставка возвратилась к идее контрнаступления. Уверенность в успешности контрнаступления под Москвой у ГКО и Ставки была настолько велика, что 15 декабря, то есть через десять дней после его начала, было принято решение о возвращении в Москву аппарата ЦК и некоторых государственных учреждений. Генеральный штаб во главе с Б. М. Шапошниковым возвратился еще в 20-х числах ноября и тут же включился в работу по подготовке контрнаступления.
Нельзя не отметить, что проведение контрнаступления под Москвой в значительной мере облегчили успешные наступательные действия, предпринятые в ноябре и декабре на тихвинском и ростовском направлениях. Разгром вражеских группировок под Тихвином и Ростовом, хотя он и потребовал от Верховного Главнокомандования посылки туда части резервных сил, позволил решить не только эти локальные задачи, но и сковать противника на Северо-Западном и Южном направлениях. Тем самым фашисты были лишены возможности перебросить войска с этих направлений на усиление своей центральной группировки. 29 ноября Верховный Главнокомандующий направил 9-й и 56-й армиям, их командующим генерал-майору Ф. М. Харитонову и генерал-лейтенанту Ф. Н. Ремезову приветствие, а главнокомандующему Юго-Западным направлением маршалу С. К. Тимошенко и командующему Южным фронтом генерал-полковнику Я. Т. Черевиченко поздравление в связи с освобождением Ростова. Это было одно из первых поздравлений такого рода. Почти полгода, с самого начала войны, все ждали момента, когда мы начнем громить фашистов, не отступая, а заставляя их обороняться. И вот, наконец, дождались! В дальнейшем приветствия Верховного Главнокомандующего войскам-освободителям стали традицией.
Замысел контрнаступления на Центральном направлении сводился к тому, чтобы ударами войск правого и левого крыла Западного фронта во взаимодействии с Калининским и Юго-Западным фронтами разгромить ударные группировки врага, стремившиеся охватить Москву с севера и юга. Ставка заранее довела до командующих Западным и Юго-Западным фронтами общие задачи, потребовала от них конкретных предложений по их реализации. Основную роль в этом историческом контрнаступлении должен был сыграть и сыграл в действительности Западный фронт. 30 ноября командующий этим фронтом Г. К. Жуков прислал в Генштаб план контрнаступления Западного фронта и попросил меня «срочно доложить его народному комиссару обороны т. Сталину и дать директиву, чтобы можно было приступить к операции, иначе можно запоздать с подготовкой»[18]. К этому прилагалась объяснительная записка за подписями Г. К. Жукова, члена военного совета фронта Н. А. Булганина, начальника штаба фронта В. Д. Соколовского и план-карта. Хочу подчеркнуть, что Василий Данилович Соколовский, возглавлявший этот штаб с июля 1941 года до января 1943 года, внес немалую лепту в разработку представленного Георгием Константиновичем плана.
Мне пришлось долго работать с Василием Даниловичем Соколовским. Впервые я познакомился с ним в 1935 году в Приволжском военном округе, куда я прибыл на должность начальника отдела боевой подготовки штаба, а он только что приступил к исполнению обязанностей заместителя начальника штаба округа. Он тогда многое сделал, чтобы на должную высоту поднять боевую и оперативную подготовку воинов округа. Затем Василий Данилович был назначен начальником штаба вновь образованного Уральского военного округа. Он предложил мне перейти в штаб этого округа на должность его заместителя, но командующий округом П. Е. Дыбенко не согласился. Через некоторое время мне пришлось работать с В. Д. Соколовским в Генеральном штабе. Это был талантливейший военачальник, обладавший огромным штабным и командным опытом, имевший очень солидную теоретическую подготовку.
Однако вернусь к разработке плана. Суть его сводилась к тому, чтобы разгромить фланговые группировки врага на московском направлении: севернее столицы – усилиями 30-й, 1-й ударной, 20-й и 16-й армий на участке от Рогачева до Истры в общем направлении на Волоколамск; южнее столицы усилиями 50-й и 10-й армий на участке от Тулы до Михайлова через Сталиногорск (Новомосковск) и Богородицк с поворотом затем в направлении на Калугу и Белев.
Действия войск Западного фронта должны были активно поддержать соседние армии. Было очевидно, что стоявший правее Западного фронта Калининский фронт должен нанести удар 31-й армией южнее города Калинина в сторону Старицы, а левее Западного фронта – Юго-Западный фронт ударом 3-й и 13-й армий, на участке Ефремов – Волово в обход города Елец, в сторону Верховья.
1 декабря Ставка утвердила план военного совета Западного фронта. Накануне были рассмотрены соображения военного совета Юго-Западного фронта.
В конце ноября заболел Б. М. Шапошников, и обязанности начальника Генерального штаба были временно возложены Ставкой на меня. Поэтому директиву в адрес командующего Калининским фронтом в 3.30 1 декабря подписали Верховный Главнокомандующий и я. В ней указывалось, что частные атаки на разных направлениях, предпринятые войсками фронта 27–29 ноября, неэффективны. Фронту приказывалось, сосредоточив ударную группировку, в течение двух-трех дней нанести удар южнее города Калинина на Тургиново, чтобы содействовать уничтожению клинской группировки врага войсками 1-й ударной армии генерал-лейтенанта В. И. Кузнецова. Командующему фронтом И. С. Коневу рекомендовалось использовать для этой цели пять наиболее боеспособных дивизий, мотобригаду, основную часть артиллерии Резерва Главного Командования, все реактивно-артиллерийские системы и танки[19].
Утром 1 декабря по указанию Верховного Главнокомандующего состоялся мой разговор с И. С. Коневым относительно этой директивы. Командующий, ссылаясь на отсутствие у него танков и нехватку сил, предлагал, вместо оказания помощи Западному фронту, провести местную операцию по овладению городом Калинин. С таким заявлением нельзя было согласиться, оно преследовало только локальные интересы и шло вразрез с общей целью. Я вынужден был заявить И. С. Коневу следующее:
Ознакомительная версия. Доступно 40 страниц из 198
