— Ну и чего делать? Может, девок позвать? Они обе худые, — предложил Джимми.
— Смеешься? — хмыкнул Михаил. — Только их здесь и не хватало. Ладно, давай сюда. — Он забрал у Джимми фонарь и протиснулся в щель ровно настолько, насколько позволила его комплекция.
Луч уперся во влажные камни стены, облизал мох и хаотично запрыгал, рассекая тьму. Грибин огляделся, направил фонарь влево и увидел лестницу ведущую куда-то вниз.
— Под нами что? Кухня? — громко спросил он, и слова коротким эхом прокатились по тоннелю.
— Да, — ответил из-за спины Джимми. — Ты что-то видишь?
— Лестницу, — пояснил Михаил, — она уходит вниз и, похоже, прямо на кухню.
— Ты думаешь, там есть выход?
— Черт его знает, неплохо было бы проверить.
— Слушай, мы там не один раз были, там никакого хода нет.
Грибин пошарил лучом у себя над головой и увидел еле заметный паз. В него аккуратно входила стена, отделявшая комнату от потайного хода. Он опустил фонарь вниз и обнаружил на полу такой же.
«Раздвижная стена», — подумал Михаил и потянул ее на себя, та легко подалась.
— Как дверь в купе, — уже вслух добавил Грибин.
— Что? — переспросил Джимми.
— Стена раздвижная, — ответил Михаил. — Я думаю, во всех комнатах она открывается.
— Так вот почему окон нет, — предположил Джимми.
— Видимо, да, — сказал Грибин, направляя луч вправо по коридору. — Сходи к девочкам посмотри.
— Ага.
— Что вы тут делаете? — Вопрос невесть откуда появившейся Даши заставил парней вздрогнуть.
— Фу, блин, напугала, — схватившись за сердце, выдохнул Джимми, — надо же так тихо ходить.
— Как там Милана? — оторвавшись от исследования потайного хода, спросил Грибин.
— Спит, — вяло ответила Даша.
— Ты чего-то неважно выглядишь, — констатировал Джимми.
— Так… — уклончиво ответила Даша, обвела комнату взглядом и задержалась на двустороннем топоре. — Это что? — Она указала на запекшуюся кровь на одном из лезвий.
— Этой штукой убили Васю, — спокойно ответил Джимми.
— Да? — Она заторможенно присела на корточки и подняла массивное оружие. — Как убили?
— Ну, скорее всего, убийца прошел вот этим потайным ходом, — Грибин провел лучом фонаря по щели, — и нанес удар.
— Да, рубанул его по спине, — добавил Джимми.
— Как? — Дашины зрачки расширились, и ее глаза из серых стали черными.
Лицо побледнело, со лба потек пот, руки сжали древко топора с такой силой, что побелели костяшки пальцев.
— Как, как? Рубанул по позвоночнику, и все, — раздраженно ответил Джимми.
— Вот так? — Даша резко размахнулась и с хрустом опустила топор на голову Джимми.
Тот ойкнул и свел глаза к переносице. По его белым волосам потекла кровь, а в лицо сзади стоявшему Грибину брызнуло горячим. Даша выдернула лезвие топора из головы Джимми, и он завалился на Михаила. Грибин поймал тело под мышки, присел под его тяжестью и непонимающе уставился на Дашу.
— Теперь ты, — равнодушным тоном сказала она и криво ухмыльнулась.
В этот момент ее лицо стало совсем белым, даже всегда розовые губы потеряли свой цвет, и рот стал похож на черную дырку. От пота волосы намокли и спутались, повиснув безжизненными сосульками. Щеки впали, очертив острые скулы. Из-за этого некогда миловидное личико стало похоже на череп, лишенный кожного покрова. И только угольки глаз горели неистовым дьявольским огнем.
— За что? — с дрожью в голосе спросил Грибин.
Даша рассмеялась утробным, нечеловеческим смехом. По спине Михаила побежали ледяные мурашки. Сердце заколотило молотом по грудной клетке. Он сглотнул и покрылся липкой испариной.
— Гоша, не смеши меня, — прохрипела Даша, — а то ты не догадываешься?
— Я, я не Гоша, — проблеял Грибин. — Меня зовут Миша. Гоша мой брат.
— Миша? — Лукас изучающе склонила голову набок. — Как Миша?
Она задергала головой, словно что-то судорожно соображая. Грибин решил воспользоваться этим моментом и быстро заговорил, пытаясь придать своему голосу уверенности:
— Да, Гоша мой брат. Мы с ним очень похожи. Он сломал ногу и не смог поехать, а чтобы не пропал гонорар, отправил меня. Я прилетел по его документам. И я честно не понимаю, что происходит.
Топор в Дашиных руках заходил ходуном. Она потерянно водила глазами вверх и вниз, будто исследуя Михаила. В секунду трясучка закончилась. По алебастровому лицу Даши промелькнула черная тень, рот ощерился в зловещей улыбке, взгляд раскаленными пиками вонзился в Грибина.
— Ты врешь, — процедила она сквозь зубы. — Все врешь, так же как и в своих видео. Ты и все остальные. Вы все врали. За это и сдохнете.
— Я не знаю, о чем ты. Ни про какие видео я тоже не знаю, — попытался успокоить ее Михаил.
— Тролли, вы все тролли! Вы все поднялись только из-за меня! Вы никто, я все!!! Теперь я вернусь на «Ютуб», а вы сгниете вместе со своими каналами.
— Так это все из-за Интернета, — выдохнул Грибин.
Вдруг в Даше что-то переменилось. Она опустила топор, и ее лицо скуксилось, как у маленькой девочки, готовой вот-вот расплакаться.
— Вы сломали мне жизнь, — захныкала она. — Мне пришлось скрываться. Пройти унижение заточением в этом замке с одиннадцатью психами доктора МакГрегора. А эта сука Люляшка? Она не захотела снять совместное видео, ведь это она во всем виновата. — Даша посмотрела на Грибина, словно ища в нем поддержки. — Во что вы меня превратили? — Она всхлипнула и скривила бесцветные губы.
— Ну, ну, это случайность, — абсолютно не понимая, о чем говорит, промямлил Грибин, — такое с каждым может произойти.
Даша встрепенулась, подергала глазом, оскалилась и прошипела:
— С каждым? Мне плевать на каждого! Это случилось со мной, и вы все за это ответите! — Она вскинула топор и прыгнула на Михаила.
Грибин поддернул тело Джимми, прикрываясь им как щитом. Лезвие с треском вошло в белесую голову, расколов череп, как арбуз. Даша взревела и стала кромсать Джимми, нанося удар за ударом. Тело содрогалось, обливая Грибина кровью. От очередного удара он отшатнулся назад и, поскользнувшись на кровавой луже, завалился, утянув с собой Джимми. Грузно шлепнувшись на пол, он откинул изрубленного товарища в сторону и откатился, увернувшись от нового удара. Лезвие прошло в опасной близости с его ухом, оглушив Грибина металлическим звоном. Изловчившись, он подсек Дашу ногой под колени, и та, взвыв, грохнулась, сильно припечатавшись затылком о каменные плиты пола. Простонав что-то невнятное, она закатила глаза и затихла. Тяжело дыша, Михаил поднялся и окинул взглядом место побоища. Джимми лежал вниз лицом, неестественно заломив руку за спину. Из-под него медленно расползалась багровая лужа. Грибин подошел к товарищу, присел на корточки и перевернул тело. Ужас стиснул сердце при виде того, что осталось от вполне симпатичного парня. Кусок черепа болтался на кровавом лоскутке кожи, мозг бело-желтыми сгустками размазался по иссеченному лицу. Один глаз вытек, другой напоминал красную сливу. Из груди торчало раздробленное, вывороченное ребро, а завернувшаяся рука оголяла перерубленный плечевой сустав.
