Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
Тамара еще что-то говорила о том, какого высокого качества работа и как, должно быть, талантлив художник, ее сделавший, я же думала только о том, что подтверждаются худшие предположения.
Увы! Никакими коммерческими соображениями господин Всеславин не руководствовался, желая заполучить второй экземпляр рисунка. Руководила им только жадность.
Если ничего не заподозрили даже музейщики, значит, Васина копия действительно была высочайшего качества, и, подсовывая ее «тонкому ценителю» Леониду, Всеславин знал, что делал, и не опасался разоблачения. Да его и не случилось бы, если бы тот не засобирался продавать рисунок и не вышел в поисках покупателя на Васю. Так все и осталось бы шито-крыто. Еще и продал бы. И глядишь, через год-другой снова «Сотбис» и «Кристис» выставили бы два подлинника одной и той же картины.
Ан не свезло.
Что ж, с этим все ясно. Неясно только, с какого боку можно пристегнуть эту печальную историю к моему расследованию. Мазурицкий здесь никак не завязан, и, кроме иллюстрации падения человеческих нравов, навряд ли эта информация может стать еще чем-то полезной.
– …И если бы я знала, что у Владислава есть копия, да еще такого прекрасного качества… Впрочем, возможно, Леониду не очень приятно было бы сознавать, что рисунок, пускай и в виде копии, имеется еще у кого-то… Возможно, поэтому Владислав и не повесил его и даже мне не сказал, что приобрел эту копию. Я не в обиде. Думаю, это только справедливо. То, что сделал для нас Леонид, бесценно. Таким же должен быть и шедевр, переданный в благодарность.
Последняя фраза Тамары заставила меня вспомнить, что имеется еще один неразрешенный вопрос, касающийся этой истории, и я спросила:
– Тамара Львовна, вот вы сейчас упомянули об услуге вашего друга Леонида… Если я ничего не путаю, у него ведь тоже был сын?
– Да… был. Именно – был. Бедный мальчик! Бедный Леня, как ему, наверное, было тяжело…
– Да, он умер в совсем юном возрасте, вы упоминали об этом… А когда это произошло?
– Да вот… около года назад… может быть, чуть меньше. Подхватил где-то простуду, потом признали острую пневмонию, зетем нашли какую-то инфекцию… все произошло в считаные дни. Как мы переживали за него! Ведь тогда мы уже понимали, что значит терять… А теперь еще Нэля… Ах, Татьяна, вы не представляете себе! Дети – это высшее счастье и в то же время источник самых тяжелых переживаний. Будут ли здоровы, счастливы, как сложится жизнь… но я молюсь… молюсь.
Возможно, Тамара еще долго делилась бы со мной своими материнскими чувствами, но чувства, нахлынувшие в тот момент на меня, были не менее сильными, и я стала прощаться.
«Легочная инфекция! Легочная инфекция! – стучало в голове, когда я спускалась к машине. – Заражение и смерть в считаные дни, точно так же, как со Всеславиным… Нет, таких совпадений просто не бывает».
Я села за руль, но сейчас совершенно точно не готова была управлять автомобилем. Связь между этими двумя одинаковыми смертями была очевидна, но в чем она заключалась, я пока не представляла себе.
«Какой-то злой гений микробиологии, испробовав свое тайное оружие на сыне Леонида, потом, уже действуя наверняка, заразил Всеславина? Или эти двое, старый и молодой, были как-то связаны и пострадали за одну и ту же вину? Или эта связь объединяет всех троих, ведь сын Всеславина тоже пострадал от болезни легких?»
Вопросов было бесчисленное множество, а вот с ответами имелась проблема.
Пожалуй, теперь самое время пообщаться с этим загадочным Леней. Он – единственный из окружения Всеславина, с кем я еще не встречалась. Конечно, обстановка неподходящая, семейное горе и все такое, но… живой же он, не каменный. Даже из того немногого, что я знаю о нем, видно, что личность эта не из жлобов.
Сейчас у него в семье горе, но иногда собственные проблемы делают людей более восприимчивыми к чужим несчастьям.
Рискну.
Я взяла трубку, чтобы набрать номер Леонида и договориться о встрече, но не успела сделать этого, поскольку загорелся экран и раздался звонок.
Высветился номер долгожданного Жени, и я поспешно и даже с радостью нажала зеленую кнопку.
– Таня?
– Да, Женечка, рада слышать тебя. Куда пропал?
– Я никуда не пропадал, я целыми днями занят исполнением твоих поручений.
– Ну, не преувеличивай. Не такие уж эти поручения… сложные.
– Ну, это как сказать. На меня тут некоторые уже косо посматривать начали. Скажут, какой-то шпион у нас завелся.
– Женя, не говори ерунды. Я просила только узнать…
– Ну да. Только узнать, кто приходил, кто уходил, что кому говорил и не слишком ли громко дышал.
– Женя…
– Ну ладно, ладно. Можешь не волноваться, я все выяснил. И кто приходил, и кто как дышал. Только, боюсь, разочарую тебя.
– Правда?
– Правда.
– Ну, валяй. Лучше горькая правда, чем сладкая ложь.
– Это точно. Так вот, в течение двух недель, начиная от момента нашей с тобой встречи и раньше, посторонних, кроме тебя, не было!
Сказав это, бедный Женя даже выдохнул с шумом, настолько приятно было ему освободиться от тяжкой обязанности подозревать в чем-то своих товарищей.
– Так что с легионеллами, похоже, вышло все так, как я тебе говорил. Кто-то работал с ними, да и позабыл убрать образец на место. А поскольку этот вид задействуется у нас редко, произойти все это могло сто лет назад. Не важно, что Вадик недавно обнаружил. Так что… извини.
– Ясно… значит, посторонних, говоришь, не было…
– Не было. Хочешь верь, хочешь нет, я даже у охраны журнал смотрел. Тут у нас есть один парень… ничего такой… можно с ним договориться. Так вот я его попросил, сказал, что очень надо, вопрос жизни и смерти…
– Женя, ты просто сам себя превзошел!
– Ну да. Для тебя старался…
«…чтоб отвязалась», – закончила я за Женю недоговоренную мысль
– Так вот, он разрешил записи почитать. Я просмотрел за последние недели три. Никого! Только свои по работе. К Толику еще как-то заходил друг, это я и без журнала знаю, да он и не посторонний у нас. Его даже охрана не записывает. Они с Толиком на рыбалку вместе ездят, и живет он здесь где-то… не очень далеко. Часто бывает.
– Понятно. А друга, если не секрет, как звать-величать?
– Леонид.
Женя говорил еще что-то, потом попрощался и повесил трубку, а я все смотрела в пустоту, не в силах поверить, что неуловимая нить, всякий раз ускользавшая из рук, наконец-то поймана и это бесконечное расследование, измучившее меня бесчисленными неопределенностями, завершено.
Уже не опасаясь, что наплыв неотступных размышлений и дум помешает мне следить за дорогой, я включила зажигание и спокойно поехала домой, понимая, что вся необходимая информация уже мною получена и осталось только построить ее в систему.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
