Глеб, который уже молча уткнулся головой в грудь, снова запел. Теперь его замутненное сознание выхватило откуда-то песню про паровоз, которую в «Операции Ы» пел Никулин. Правда, периодически у него щелкал рычажок, и Швед снова сбивался на песню про танкистов. В целом это выглядело так: «Прости меня, мама, хорошего сына, четыре трупа возле танка дополнят утренний пейзаж, и я не такой, как был вчера…»
Наслушавшись до обалдения, я сказал Леше:
– Убери отсюда этого Карузо. Положи его спать в комнате. Или в ванну кинь – опыт у него уже имеется.
Успокоилось все только через несколько часов. Швед с Глайзером мирно сопели в спальне, а мы с Бельмудом курили на балконе.
– Веселый денек сегодня. Надеюсь, больше никто не придет.
Леша кивнул.
А я все думал про Шольца и в конце пришел к выводу, что действительно рад за него. Аня, похоже, неплохая девушка.
Вплетаясь в мои мысли, резко зазвонил телефон. Я устало взял трубку.
– Андрюха, это Бар. Не знаешь, где остальные?
– У меня, – зевнул я. – Нажрались, как поросята.
Бар быстро заговорил, проглатывая слова:
– Срочно приходите. Я вместе со Стасом. С Омаром что-то случилось, кого-то завалили.
– Кого завалили?!
– Я пока ничего не знаю. Стас только пришел. Подходите к Омару, только быстро. Мы уже выходим.
Я в панике растолкал Глеба и Максима. Еще не совсем отошедшие от пьянки, они ничего не понимали и не хотели никуда идти. Но все же через двадцать минут мы вчетвером подошли к девятиэтажке Кирилла.
Возле подъезда нас встретили Стас и Илья с тревожными лицами. И глядя на них, я понял, что скорее всего романтический вечер с Лилит сегодня отменяется. Меня это расстроило – ведь я только-только с ней помирился, приложив неимоверные усилия.
– Что случилось?
– Омара избили, а одного штемпа завалили, – сбивчиво сказал Стас. – Из охотничьего ружья. У Кати. Я пришел, там драка, Омар весь в крови…
Не дослушав, мы одновременно воскликнули:
– Где он?
– Дома. Но не открывает. Я купил лекарства, врачей он не хотел, вернулся к нему, а он не открывает. И я пошел к Бару…
Мы уже взбегали на пятый этаж. Леша жал на кнопку звонка, но Кирилл не открывал.
– Может, ему плохо? – угрюмо спросил Глеб.
– Надо открыть эту конченную дверь, – зло сказал Глайзер. – Он всегда только на нижний замок закрывался. А замок китайский, его чем угодно можно открыть.
Собрав все ключи, которые были у нас в карманах, мы нашли несколько более-менее подходивших и попытались открыть дверь. После десяти минут усилий она, щелкнув, отворилась.
– Омар! – зычно позвал Швед. – Это мы, Омар!
Никто не отвечал.
Леша прошел в гостиную, за ним – я. Пусто. В спальне тоже.
– Кирилл! – воскликнул я. – Ты дома?
– Он ушел, – неуверенно сказал Стас. – Наверное, куда-то ушел.
– Похоже, – кивнул Глайзер. – Идем отсюда, пока его родители не пришли. Придется объяснять, как мы сюда попали.
– Идем. Где же он может быть?
Швед затряс головой.
– Он мог к кому-то из нас пойти. Выйдем во двор и решим. Выключите везде свет. В ванной и на кухне тоже.
Глайзер щелкнул выключателем, на мгновение замешкался, снова включил свет и заглянул в ванную.
Я открывал дверь, когда крик Максима остановил меня.
– Что там? – спросил Швед, подбежав к нему. Через секунду он вышел к нам с белым лицом. Видно было, что он хочет что-то сказать, но язык его не слушался.
Мы с Баром одновременно ворвались в ванную и сразу же увидели Кирилла. Он лежал в красной от крови ванной и открытыми глазами смотрел в потолок. Кирилл был мертв.
Ужасное зрелище. Не сознавая, что делаю, я схватил Кирилла за голову, измазавшись в крови. Глайзер, стоя перед умывальником, тупо открывал и закрывал кран. Бар, сбиваясь, диктовал из прихожей кому-то – видимо, «Скорой», – адрес Омара.
– Надо вытащить его, – уставившись в пол, сказал Бельмуд и заматерился.
В дверь позвонили.
– Это родители! – истерично закричал Стас. – Родители! Сделайте что-нибудь, мать вашу, козлы, идиоты!
Леша влепил ему пощечину.
Словно робот, я пошел открывать дверь. Спрашивать «кто» не имело смысла, поэтому я просто распахнул ее и в ту же минуту получил удар в грудь и отлетел к стенке.
В коридор ворвалось несколько людей:
– К стене! Стоять! Руки за голову!
Мне в спину уткнулся ствол автомата. Остальные уже стояли вдоль стенки, только Глайзер отчего-то растянулся на полу.
Когда нас начали обыскивать, вошел мужчина в джинсовой куртке и устало сказал:
– Уголовный розыск. Где Кирилл Марцев?
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
22 августа 1999 года, воскресенье
РАССКАЗЫВАЕТ КИРИЛЛ МАРЦЕВ (ОМАР)
В доме у Кати громко играла музыка. Ничего не понимая, я зашел в прихожую и наткнулся на незнакомого пьяного парня, тискавшего молоденькую девчонку. Это мне совсем не понравилось.
– Ты кто? – спросил я.
– А ты кто? – грубо спросил он.
Я передернулся и, стараясь говорить спокойно, сказал:
– Тебя Катя пригласила?
– Ну, – бросил он, оставив девушку. – А ты, короче, Омар, что ли?
– Да.
Парень немного изменился в лице и что-то зашептал сидящей рядом девушке, кидая беспокойные взгляды в мою сторону. Девушка вскочила со стула и пошла в гостиную. Я направился за ней, но парень схватил меня за руку.
– Слышь, ты, это, – невнятно произнес он. – Посиди пока здесь.
Я начал закипать. Мало того, что вместо ожидаемого мной вечера тет-а-тет в доме оказалось полно незнакомого мне народу, так меня еще и не пускают внутрь!
– Убери руку, – процедил я и, оттолкнув его, направился в гостиную, желая высказать Кате все, что я думаю по поводу ее гостей. Хорошее настроение вмиг улетучилось.
В комнате я увидел уже знакомую мне девушку, еще одну, лежавшую на кровати, и двух парней моего возраста, танцующих под музыку.
– Где Катя? – спросил я и, заметив, что до сих пор держу в руках плюшевого медведя, спрятал его за спину.
Мне никто не ответил. Я пошел в спальню, но меня остановил парень с наколкой на плече. Наколка изображала голову тигра с разинутой пастью, и я знал, что она означает: «Не дам в обиду себя и друга».
– Эй, не входи туда. Сейчас она выйдет.
Я упрямо дернул дверную ручку спальни. Она была заперта.
