На экране высветился проложенный её командой курс: сначала прыжок в систему Аджира, а оттуда сразу на Ануурн. Это был один из самых опасных маршрутов, но у них уже не было времени прокладывать новый.
— Готовность! — объявила капитан по общекорабельной связи.
Звездолет приблизился к точке прыжка. Всё в порядке. Махены будут прикрывать им спину…
…до самого дома.
Из динамика донеслось возмущенное завывание: это едва не сметенный «Гордостью» бакен обругал её за слишком резкий вход в систему Аджира.
Здесь было полно хейнийского и махендосетского транспорта, и Пианфар прикусила губу: если сейчас за ней погонятся кифы, то попытка оторваться от них в таком оживленном районе не уступит по степени риска тому прыжку с отказавшей электроникой на Ките… Боги, храните любого, кто окажется у неё на пути!
ТРЕВОГА ТРЕВОГА ТРЕВОГА, послала «Гордость» сообщение станционным властям. Возможно нападение кифов внутри и снаружи системы. Примите меры предосторожности. Активизируйте всю возможную защиту. Два корабля, следующие за нами, — эскорт махендосет. Среди остальных могут быть участники нападения на «Путешественника Хандур», «Звездного Гонщика Фаха» и инопланетный звездолет, не принадлежащий зоне Соглашения. ТРЕВОГА ТРЕВОГА ТРЕВОГА…
Пианфар не сомневалась, что станция не оставит её предупреждение без внимания, особенно если его услышат находящиеся на причале члены семей Фаха и Хандур.
Кстати, кифы также могут ошиваться там, если только не ждут Шанур где-нибудь в засаде.
Аджир являлся желтой звездой, удаленной от большинства других звезд региона и окруженной бесчисленным количеством естественных спутников и метеоритов, представлявших собой серьёзную угрозу для всех, кто хоть немного отклонялся от безопасного курса. Последнее было весьма актуально с учетом послепрыжковой скорости «Гордости»…
— А где она? — спросила Пианфар Хэрел.
Она была на экране, и даже новорожденный хейни смог бы отличить её и от Аджира, и от всех остальных светил в космосе — эту свою родную звезду. Мог почувствовать её и потянуться к ней всем своим существом, несмотря ни на какую усталость, ни на какие потрясения…
— Мы взяли курс прямо на неё, — донеслись до ушей Пианфар слова Хэрел, а потом все поплыло, как в тумане, — «Гордость», сжимая время и пространство, отправилась в свой очередной прыжок — туда, где сияла она, заветная точечка. Домой…
Казалось, что корабль развалится на части при малейшей ошибке в ручном управлении или унесет своих пассажиров туда, откуда им уже не будет возврата, так что легче было доверить его бесстрастной электронике…
Пианфар передвинула руку, лежащую на рычаге управления, и скосила воспаленные глаза в сторону Хэрел: та вела такую же отчаянную борьбу с перегрузками и тошнотой.
«Гордость» приближалась к месту назначения, и на экране уже зажегся огонь… Не тревоги, нет. Сигнального маяка.
Стремительный рывок вниз — и в головах у них помутилось от резкого движения и воя корабельной сирены, предупреждающей о приближении к станции. Пианфар велела всем надеть защитные очки.
Из внутреннего динамика раздались голоса: Тулли что-то возбужденно говорил, а Хилфи, которая ещё совсем недавно сама панически боялась подобных перелетов, мужественно его утешала.
— Вывожу картинку окрестностей, — доложила Герен. — Там много других кораблей…
По-видимому, эти корабли ничем им не угрожали—в противном случае Герен не была бы такой спокойной.
— Нам дают координаты входной дорожки, — сообщила Хэрел, и на экране высветилось графическое изображение коридора, в рамках которого им предстояло удержаться при подлете к причалу.
Они снова нырнули. Пианфар проглотила комок в горле, посмотрела на монитор, и на спине у неё выступил холодный пот: «Махиджиру» и «Аджа Джин» уже успели сократить образовавшийся разрыв и теперь почти уткнулись в «Гордость».
— Слишком близко, махе, — пробормотала Пианфар.
Ещё немного… Компьютер по-прежнему предлагал им курс, ведший на станцию Килан.
— Нет, — сказала Пианфар, подумав. — Передайте властям, что мы хотим сесть на Гаоне.
Гаон был наиболее удаленной точкой системы Ахра, к которой принадлежал и Ануурн. «Гордость» получила «добро», и на экране начал вырисовываться новый коридор, соответствовавший запрошенному маршруту. «Объясняют нам все так, словно мы какие-то залетные коммерсанты», — хмыкнула про себя Пианфар.
— Капитан, а что делать с нашими приятелями? — спросила Шур.
— Скажи им, чтобы они не обращали внимания на инструкции станции и просто следовали за нами.
— Сканер показывает скопление огромного количества звездолетов, — нахмурилась Герен.
Пианфар взглянула на экран, на шесть основных планет Ахра: Гохин, Ануурн, Тио, Тиар, Тири и Энфас с его лунами, кольцам и бесчисленными астероидами. Ануурн был населенной планетой, а на его орбите располагалась служебная станция Гаон — такая же, как Килан на Тио. В отличие от махендосет, стишо и (изредка) кненнов, хейни никогда не стремились обживать новые планеты где-то в далеком космосе, но это ничуть не мешало им держать собственный флот, в который входили как маленькие внутрисистемные суда, так и огромные прыжковые звездолеты. У них были даже свои корабельные верфи на станции Харн, где строились, ремонтировались, а со временем и демонтировались все хейнийские корабли.
Но сейчас здесь было вдвое (если не втрое!) больше звездолетов, чем обычно, и они собрались в группы по четыре или по пять.
— Мне это не нравится, — покачала головой Хэрел.
— К тому же не все они наши, — заметила Пианфар и вдруг воскликнула: — Боже, я поняла, о чём говорил Золотозубый! Это «Хинукку»! Он явился сюда для обещанного возмездия!
Никто ей не ответил. «Гордость» послала на станцию уведомление о своем прибытии, и минуты поползли как часы. Вскоре главный компьютер предупредил их о том, что кто-то приблизился к ним со спины.
— Это «Махиджиру» и «Аджа Джин», — сказала Шур. — Они движутся по нашим следам.
— Передай им, чтобы проходили вперёд, — велела Пианфар.
— Мы получили разрешение на посадку, — доложила Тирен из командного отсека на нижней палубе.
— Не будем спешить. Передавай всю поступающую информацию к нам в центральный и не предпринимай никаких самостоятельных действий.
— Да, капитан.
Шур нагнулась, достала из ящика стола бутылку, отпила немного и пустила её по кругу. Дождавшись своей очереди, Пианфар сделала пару глотков и, отметив про себя, что она совершенно утратила способность ощущать вкус, сунула бутылку себе за пояс. Правда, вода всё-таки помогла, и через несколько минут она почувствовала некоторое облегчение, хотя суставы её по-прежнему болели, а глаза так и порывались закрыться. Что ж, ничего не поделаешь — живые тела не были рассчитаны на космические перегрузки…
