Ее руки инстинктивно попытались удержать рубашку, но она позволила ей соскользнуть. Пусть это случится с ней. Теперь она была почти голой. В борделях имелись такие зеркала, и она не понимала зачем. Сейчас поняла, видя себя обнаженной вместе с ним. Это сделало ее только женщиной без всякой одежды и с темным силуэтом мужчины позади нее. Изначальная простота. Совершенно ясно, чем скоро займется обнаженная девушка в зеркале.
Анник смотрела в пол, чтобы не видеть себя покоренной в таком дурацком смысле. Ковер был с рядами ярких цветов, вокруг ног темной кучей лежали ее платье и белая рубашка. Грей встал на колени, чтобы найти в этой куче ее нож, которого у нее не было, о котором она даже ни разу не вспомнила. Затем были сняты чулки, и она сбросила ботинки. Его прикосновение казалось бархатом на ее ногах, она вообще перестала думать.
– Боже, вы прекрасны! Ложитесь в ванну, пока вода горячая. – Он подтолкнул ее в том направлении.
Маман велела бы ей делать, что он просит. Это путь умной шпионки… использовать свое тело, чтобы соблазнить и управлять. Но соблазнили ее.
Анник шагнула в ванну, и маленькие волны гладили ее, пока она в них опускалась. Затем она погрузилась до подбородка, не сводя взгляда с Грея.
Тот сел на резную скамейку, развязал галстук и повесил его на нос одному из грифонов, служивших подлокотниками. Рядом положил куртку.
– Давайте помоем вам голову.
– Если вы уйдете, я сама помою все, что вы захотите.
Годы работы агентом не подготовили ее к такой ситуации. Впрочем, ее не подготовило бы к этому и десятилетие скаканья в аду со львами и демонами. Он улыбнулся как Роберт, медленно, ласково.
– Знаете, вы стали настоящей бродягой в ту минуту, когда вышли на дорогу. Грязной, помятой, жующей стебли травы. Я наблюдал, как с каждым шагом вы становились все грязнее и неопрятнее. У вас совершенно удивительная защитная окраска.
– Если ты бродяга, то надо выглядеть, действовать и пахнуть как бродяга. Я выучилась этому раньше, чем начала говорить.
– Но теперь вы не бродяга и вам надо помыть голову. – Он вынул из манжет запонки, положил их на куртку и начал расстегивать пуговицы рубашки.
Значит, он займется с ней любовью здесь? Отнесет ее на ковер у огня и уложит перед зеркалом? Создастся ли такое ощущение, будто с ней занимаются любовью двое мужчин – Грей и Роберт? Ее очень пугала эта ситуация, и она решила подольше оставаться в ванне, чтобы все обдумать.
Грей стянул через голову рубашку, и она впервые увидела его раздетым. У него было тело солдата. Тонкая белая линия на ребрах – это сабельный порез. Черные точки – шрапнель, четыре-пять кусочков. Были и другие шрамы, его не раз пытались убить. И никому это не удалось, потому что Грей выносливый, непреклонный и к тому же умнее, чем они.
Он стянул один сапог, отшвырнул его к камину, проделал то же самое со вторым, затем встал и потянулся. Сотни мускулов заиграли под кожей, он был очень красив. Анник захотелось потереться об него щекой, прикоснуться к нему губами.
Когда Грей подошел, она могла бы поклясться, что его глаза сверкали, как раскаленные угли. Она погрузилась еще глубже, хотя вода не могла ее спрятать. Грей наклонился, и его грудь оказалась так близко, что она без труда могла бы ее поцеловать.
– Мой вам совет – закройте глаза, – сказал он, зачерпнув ладонями воду.
Анник не поняла зачем, пока он не вылил эту воду на нее.
– Не принимаете хороших советов, да?
– Мне это уже говорили.
Выплюнув изо рта воду, она вытерла ладонью глаза. Когда он повторил эту процедуру, она уже была к этому готова. Струи текли у нее по лицу, пока она до конца не промокла. Он намыливал себе руки душистым мылом. Это был запах Роберта, не Грея. Она будет пахнуть Робертом, когда он закончит заниматься с ней любовью.
Когда они закончат…
– Вам не надо это делать. Я давным-давно сама мою голову.
– Разнообразие не помешает, верно? Пока я вас намыливаю, не открывайте глаза. У меня нет опыта.
Анник не сопротивлялась, зная, что спорить с ним бесполезно. Он совершенно безжалостный человек.
– Не дышите, – приказал он.
На этот раз она была умнее и набрала воздуха раньше, чем он толкнул ее под воду.
– Проклятие! Вы меня утопили! – Она яростно трясла головой, разбрызгивая кругом воду. И на него тоже. – Вам требовалось лишь попросить, и я…
Первый поцелуй, обжигающий как огонь, заставил ее умолкнуть. За ним последовала серия коротких поцелуев, требующих от нее ответа. Это был единственный безопасный образ действий с таким совершенно безжалостным человеком.
– Я хочу вас до безумия, – прошептал он. – И не переставал ни на минуту с тех пор, как увидел вас в подвале Леблана. Целыми днями я мог думать лишь о том, как раздену вас догола.
Он пах корицей. Удивительно, что у человека вроде Грея был такой обыкновенный, домашний запах. Видимо, это и позволило ему каким-то образом проникнуть сквозь ее защиту. Она до головокружения хотела его.
Что-то втискивалось рядом с ней ванну. Потом с другой стороны. И вот он уже на ней, обнаженный, жаждущий ее, как жеребец кобылу. Он погрузился в воду, скользнув по ее телу. Она бы могла испугаться если б у нее вообще остались какие-либо эмоции, кроме потрясения таким поворотом событий.
Она крепко держалась за края ванны.
– Вы не можете это сделать. Я имею в виду, это невозможно физически. Здесь не комната.
– Мы сейчас выясним. Держитесь за меня, не за ванну. – Он положил ее руки себе на плечи, что казалось вполне естественным. Вода забурлила, когда он поднял ее и вдруг очутился под ней.
– Видите, – улыбнулся он, – мы справились! Расслабьтесь немного, и я… Да. Правильно.
Он держал ее тело прямо над собой, направляя ее раздвинутые бедра, как будто делал это с ней уже тысячу раз.
– Прекрасно, черт возьми.
Это было… необычно. Она сидела на нем верхом, широко расставленные ноги крепко прижаты к бокам ванны. Она полностью открыта. Его жаждущая часть точно знала свое место и толкалась в него, желая войти, готовая это сделать. Его глаза были на уровне ее глаз, заполняя вселенную.
Ничто – ни предубеждение, ни совет – не подготовило Анник к этому.
– Синяки еще остались. Здесь и здесь. Я буду осторожен. – Он боец с кулаками тверже камня, а с ней он будет мягким.
– Нечестно, что вы делаете это со мной, когда я ваша пленница.
– Вы действительно так думаете? То есть вы не возражаете лишь потому, что вы пленница? Тогда вылезайте и кричите. Через две минуты появится Гальба, чтобы спасти вас. Хокер вырежет мою печень, а Дойл втопчет ее в землю. Иди вы можете убить меня кочергой, она у камина. Это должно вам понравиться. – Грей медленно намыливал ей плечо, и в каждом его движении был план ее соблазнения. Он человек многих успешных планов. – Вы сами этого хотите.
