пожалуйста, очень осторожна. Я это говорю не только из-за помощников Пакстона и этого безумца Фрейзера. Я же видел, что с тобой было после перемещения мистера Трембла. Как на тебе это скажется во второй раз? Я переживаю…
– То есть ты не хочешь становиться человеком, потому что боишься, что это плохо повлияет на меня?
– Нет, не только поэтому, – пояснил Джим. – Мне кажется, это всё только усложнит. Нельзя пересаживать старое дерево, это ни к чему. И я вполне доволен жизнью сейчас, доволен тем, как всё сложилось, поверь мне.
Фанни кивнула.
– Конечно, это твой выбор, – сказала девочка. – Просто если что, имей в виду, предложение остаётся в силе, – они снова немного помолчали, и Фанни забарабанила пальцами по столешнице. – Как думаешь, мы ещё увидим мистера Трембла?
– Не знаю. Думаю, в ближайшее время ему придётся тяжеловато. Документов нет, денег тоже. Наверняка он представлял себе начало своей новой человеческой жизни несколько иначе.
– Да, это точно, – Фанни шумно выдохнула. Она всё не решалась задать один пикантный вопрос, но в конечном итоге её любопытство победило.
– Слушай, насчёт вас с Пандорой… Как всё так получилось? Я в том плане… Она же была обычным человеком, да? Неужели она и вправду смогла пересечь границу измерений?
Лицо Джима скривилось, и Фанни пожалела о своём вопросе. Но было уже поздно.
– Нет, она не могла перейти границу, – наконец проговорил Джим. – Была всего одна возможность, и я до сих пор виню себя за то, что не остановил её. Если бы мы не начали этот эксперимент, то сейчас она, вероятно, была бы жива, – он поджал губы. – Не пойми меня неправильно, Фанни. Я очень рад, что ты у нас есть, просто… Я очень скучаю по ней.
Фанни тут же потянулась к его руке, слишком поздно вспомнив, что не может его коснуться. Но Джим улыбнулся и сжал в ответ её пальцы, хотя ни один из них этого не чувствовал.
– Это было в канун Нового года, – продолжал он. – Мы с Пандорой до этого уже много раз пробовали преодолеть границу, но ничего не срабатывало. Но она не собиралась сдаваться. Она была такой упрямой. Как маленький мул. – Тут улыбка Джима стала шире. – И вот в конце октября она побывала в антикварной лавке на углу Ледбери-Роуд и нашла там старую книгу об обрядах с призраками. Её это так взволновало… В книге говорилось, что два измерения сближаются по мере смены времён года. И мы ждали декабря, пока Пандора всё готовила. Та зима выдалась страшно холодной. Сосульки почти сразу падали с крыш домов, потому что были чересчур тяжёлыми. А в саму новогоднюю ночь ударил мороз десять градусов по Фаренгейту. Было полнолуние, и небо было звёздным. Лучших условий для нашего замысла и быть не могло. Пандора притащила в магазин кучу разных вещей. Одеяла, свечи, благовония и другие атрибуты, необходимые для ритуала… Даже заячью лапку принесла.
– Неужели настоящую?
Выражение лица Фанни рассмешило Джима.
– Вот и я так же отреагировал, – сказал он. – Вообще я тогда очень ворчал и ругался, потому что нервничал и не хотел, чтобы она это поняла. Пандора зажгла благовония с запахом лаванды, и я сказал, что терпеть не могу лаванду. И это, строго говоря, было чистой правдой. Но она и не думала останавливаться. Твоя мать расставила повсюду свечи, мы сели в этот круг и протянули друг другу руки. Наверное, больше часа так просидели, но ничего не происходило, и я уже готов был сдаться.
– Но? – спросила Фанни.
– Пандора не собиралась меня отпускать. Говорю же, эта женщина была упрямой, как маленький мул. И в какой-то момент она вдруг заявила, что чувствует мои руки.
– И она действительно их чувствовала?
– Я сначала решил, что она выдумывает. Но потом тоже кое-что почувствовал.
– И что же? – взволнованно спросила Фанни.
– Запах лаванды. – Глаза Джима счастливо блеснули. – Самый чудесный запах на свете.
Эпилог
Ровно через неделю, во вторник днём, Фанни сидела с Аластером на красном бархатном диване и ела пирог с изюмом. Харриет стояла за прилавком и разбирала квитанции, которые ей предстояло в ближайшее время оплатить, о чём она, скорее всего, снова забудет. Джим был у миссис Уинтерпик. Конечно, днём она его видеть не могла, но Джим хотел осмотреть свой новый дом и перенести туда кое-какие вещи. Первая их встреча прошла очень хорошо. Джиму сразу понравилась милая молодая леди.
– Ну так фто? – спросила Фанни, откусывая пирог. – Рефыл уве фто-нибудь?
Аластер вальяжно вытянул ноги над маленьким столиком перед бархатным диваном.
– Нет пока, – ответил он.
Фанни поспешно проглотила кусок пирога и недоверчиво покачала головой.
– Да о чём тут можно так долго думать? Я тебя не понимаю. Ведь было бы так здорово, если бы ты снова стал человеком. Жил бы у Харриет в гостиной, ходил бы в школу…
– Фанни, не дави на него, – крикнула из-за прилавка Харриет.
– Я и не давлю, – бросила Фанни, хотя в глубине души понимала, что это совсем не так.
– Да, это всё замечательно, – согласился с ней Аластер. – Но мне кажется, ты забываешь об одной важной детали.
– О какой же?
– Может, о том, что призраки могут жить вечно?
– А, ну да, – закивала Фанни. На самом деле она об этом не думала. – Но разве так уж это прекрасно – быть бессмертным, как призрак? К тому же, опасность всё равно присутствует. Вдруг на тебя призрачный червь нападёт…
– Согласно статистике, следующий призрачный червь заползёт к нам лет этак через двести, – заявил Аластер. – И в таком случае риск быть съеденным – меньше одного процента.
– Да? А ты не забыл, как на нас в рыцарском зале чуть было не…
Тут звякнул колокольчик над дверью, и в магазине появился мистер Пеннихолд. Он был непривычно бледен, а в руках он держал огромный букет красных роз. Словно в трансе, он направился прямо к торговому прилавку.
– Мистер Пеннихолд, осторожнее, у вас шнурок… – крикнула Фанни, но было слишком поздно.
Мужчина наступил на развязанный шнурок и споткнулся. Он попытался схватиться за большую лампу с бахромчатым абажуром и повалился на пол вместе с ней, перевернув заодно стопку книг. Абажур же, кувыркнувшись в воздухе, приземлился на комод в стиле бидермейер, точнее – прямо на вазу Харриет, в которой стояла азалия.
– Ах ты, святой Бимбам! – воскликнула Харриет. Вместе с Фанни она помогла мистеру Пеннихолду подняться на ноги. – У меня сложилось впечатление, что мой магазин приносит вам одни только несчастья, – строго сказала тётя
