поднимался по лестнице в номер – а после я почувствовала холодные касания его пальцев. Осторожно, пуговка за пуговкой, лорд расстегивал мое платье, промерзшее на холоде. Закончив с этим, он принялся стягивать шерстяные чулки, стараясь лишний раз не трогать мою кожу своими ледяными ладонями.
В душе встрепенулся стыд. Это что же, он сейчас увидит меня обнаженной?
Я вяло зашевелилась, пытаясь ему помешать, но со стороны это наверно выглядело, как какие-то странные трепыхания – сейчас, после полного магического истощения, мне даже руку было тяжело поднять.
Сняв всю одежду, Джозеф завернул меня в одеяло и на какое-то время отлучился. Я слышала шорох и его тихое дыхание совсем рядом, но сил открыть глаза и посмотреть в ту сторону у меня не нашлось.
Когда уже почти заснула, лорд снова растормошил меня и отнес в готовую ванну. Вода обожгла кожу, заколов тысячей иголочек, словно мне налили кипяток, но Джозеф приложил ладонь к моему лбу и стало полегче, а затем тепло проникло в тело, и я начала согреваться.
Впрочем, спать от этого захотелось лишь сильнее, но Джозеф больше не мешал мне. Достав из воды, он вытер меня и отнес в кровать, а после я отключилась окончательно.
Не знаю, сколько вот так проспала, но когда очнулась, в окна комнаты ярко светило солнце.
Воспоминания пришли сразу, и я подскочила, сбросив с себя одеяло.
– Весна, – лежащий рядом Джозеф тут же встрепенулся. – Ложись обратно, тебе нужно хорошенько отдохнуть, чтобы восстановить резерв и…
Лорд запнулся, опустив взгляд, а я поняла, что сижу сейчас совершенно голая. Действительно, кажется, вчера он меня купал, а потом перенес сюда…
– Что с мальчиком? – спросила, прикрывшись одеялом.
– Спит, – лорд кивнул на вторую кровать, где прежде ночевал сам. – Просыпался несколько раз, пил и сразу засыпал. Лекарь сказал, что он сильно истощен, но в остальном все в порядке.
– Хорошо, – выдохнула с облегчением, поглядев в сторону каштановой макушки, торчавшей из-под вороха теплых пледов. – Он ничего не говорил?
– Нет, кажется, он боится меня, – пожал плечами Джозеф. – Попробуешь сама, когда ему станет лучше. Откуда он вообще взялся? У меня есть одно предположение, но оно слишком нереально…
– Это демон, – кивнула я. – Я влила в него прорву магии жизни, а потом…
– Дети Селестии, – прошептал лорд. – Просто невероятно!
– Не знаю, как такое вышло, и подействует ли с остальными…
– Про остальных пока рано говорить, сперва тебе нужно восстановить силы, – отрезал Джозеф. – Тем более, если каждый раз это будет требовать такое количество магии… ты потеряла пять лет жизни, Весна.
– Я знаю, – кивнула. – Но разве они не стоили целой жизни этого мальчика?
Что бы там ни говорил лорд, но я собиралась продолжить. Ведь сам Лэндон не сумел справиться с силой демона, а если ничего не делать, то скоро зима снова вернется и накроет весь континент. И раз я способна не просто остановить это, но и вернуть детям нормальную жизнь, детство и человечность… да, это определенно стоило того.
– Мы не знаем, сколько демонов еще проснулось, – покачал головой Джозеф.
– Не знаем, но теперь мы точно знаем, что это просто дети, которых можно и нужно вернуть.
– Обсудим это позже. А пока отдыхай и восстанавливай магию, – и лорд уложил меня обратно.
Не желая спорить, я закрыла глаза, а вскоре и впрямь поняла, что снова засыпаю. Уже на границе сна и яви почувствовала, как прохладные губы Джозефа коснулись моей щеки – он поцеловал меня.
В Кардейле нам пришлось задержаться еще на неделю и даже больше – дел тут имелось невпроворот. Во-первых, сперва нужно было дождаться полного восстановления моего резерва (который снова стал больше), чтобы потом я смогла помочь мальчику. Во-вторых, разобраться с причинами взрыва, выловить виновных и начать восстановление рудников, по возможности.
Мальчик – я назвала его Питер, ведь своего настоящего имени он уже не помнил – и Джозеф с самого начала невзлюбили друг друга. Лорд глядел на нашего маленького гостя с подозрением – то ли никак не мог поверить, что силы демона ушли полностью, то ли ожидал какого-то другого подвоха.
Питер отвечал Лэндону взаимностью, лишний раз стараясь даже не смотреть на него и отказываясь говорить в его присутствии.
Хотя, говорить пока было еще рано – прежде чем расспрашивать, я хотела дать Питеру полностью выздороветь.
Поэтому, пока я караулила Питера и отдыхала сама, лорд занимался делами. Сперва собрал всех рабочих, вернувшихся с последней смены и допросил.
Ведь лед говорил, что чужие на шахту не приходили, а значит, это сделал один из них. Поначалу никто не хотел сознаваться – люди лишь разводили руками на вопросы Джозефа.
«Ну да, вышли на смену. Ну да, отработали и вернулись в город. Нет, ничего подозрительного не видели. Нет, про готовящийся взрыв не знали».
И только когда Джозеф, потеряв терпение, пригрозил казнить всех, если виновный не найдется, вперед вышел мужчина.
Дальнейшее мне рассказывал сам лорд, вернувшись в таверну на третий день, вечером, когда Питер уже уснул и мы сидели внизу, наслаждаясь поздним ужином.
– Это был я, – тихо проговорил один из работяг, Норман, на которого Джозеф мог подумать меньше всего.
Немолодой уже, имевший жену и четверых детей, он слыл порядочным и честным.
– Неправда! – воскликнул другой, работавший начальником их смены. – Зачем ты клевещешь на себя? Разве ты бы пошел на такое?
Поднялся шум – никто из шахтеров не верил в виновность Нормана, считая, что тот просто решил пожертвовать собой, лишь бы злой лорд никого не убил.
– Всем молчать, – рявкнул Джозеф и вокруг похолодало. – Я жду только правду, и помни, что от этого зависит твоя жизнь.
– Три недели назад со мной связался один человек, – выдохнул Норман. – Он дал мне какой-то артефакт и велел оставить
