вплоть до того, что сунувший нос куда не надо, сразу же падает замертво. Сам Артур ничего не чувствовал ни раньше, ни сейчас, только чуть заложило уши, как на горной дороге, но Джин державшая его под руку, вдруг прижалась к нему сильнее и вздохнула.
— Что такое? — встревожился Артур.
— Ничего, — она скорчила гримаску. — Ненавижу магию.
Они вышли из арки на солнце.
Мраморная плитка дворика казалась сахарной. То ли это была мерлиновская магия, то ли просто хороший летний день — но казалось, что время вокруг остановилось и застыло. Вокруг фонтана стояли легкие плетеные кресла. Джин грациозно опустилась в ближайшее, цветные браслеты скользнули по рукам и зазвенели. Артур залюбовался. Как-то уже очень давно им не случалось вот так просто не делать ничего. Артур подумал, что надо бы так почаще.
Мерлин пожал ему руку и коротко поклонился Джиневре. Джин кивнула в ответ, блеснули огромные солнечные очки, делавшие ее похожей на стрекозу.
Мерлин был уже не зеленый, не нервный и на людей не кидался, что радовало. Правда, взамен у него прорезалась некая избыточная душевность, как у доктора в хосписе, и это настораживало. Впрочем, с остроухими ничего нельзя было знать наверняка.
— Давненько тебя не видно было, — сказал Артур, обмениваясь с ним рукопожатием. — Чем вы там занимались?
Мерлин потер переносицу:
— Переоценкой ценностей. В основном. Кстати, — оживился он, — спасибо за похороны. Я не справился бы лучше.
— Я подумывал прихватить волынщиков, но потом решил, что это было бы слишком, — ухмыльнулся Артур.
Мерлин рассеянно кивнул:
— Эмрис Виллт этого заслуживал. Хотя ему самому, конечно, это вряд ли понравилось.
Артур бросил взгляд на Нимуэ. Дану чуть пожала плечами. Вода в фонтане пошла рябью.
Дану сидела на бортике, поджав под себя колено. Подол ее платья стекал вниз и сливался с поверхностью воды. Артур старался не смотреть в ту сторону — казалось, что дану и колодец составляют одно целое, и от этого зрелища начинало укачивать.
Мерлин присел рядом с дану, обвел всех взглядом и торжественно объявил:
— У нас большие новости. Мы нашли точку входа туда, откуда приходит Дикая Охота. Возможно — возможно! — нашу проблему можно исправить оттуда.
Артур подался вперед:
— Сколько нужно будет людей?
— Одного будет достаточно, — сказала Нимуэ.
Артур свел брови:
— Поясни.
Нимуэ сцепила пальцы вокруг колена:
— Любое противостояние в Аннуине — это не противостояние армий. Это противостояние личных судеб, в Аннуине имеет значение только личный выбор. Даже если ты придешь туда с армией она просто… рассыплется и каждый останется сам по себе. Но человек — венец творения. Онтологически человек равен Единому. Воли одного человека может быть достаточно для того, чтобы остановить кого угодно из фир болг. Если эта воля достаточно сильна.
— Понятно, — сказал Артур. — Значит, я сам. Что требуется делать?
Джин немедленно вскинулась:
— Артур, ты не можешь вот так все бросать и кидаться на подвиги сломя голову!
Они уже ругались по этому поводу.
— Не обсуждается, — каменным голосом сказал Артур. — Я король и у меня есть Экскалибур. У меня одного есть сила и возможность. Мы это уже с Помоной проходили. Посылать своих людей туда, где у них нет никакого шанса, я не буду.
— А у тебя самого есть шанс?! Ты помнишь, каким тебя в Самайн приволокли? Ты подумал, что будет, если ты не вернешься?! Что будет со страной? Что со мной будет? У тебя… у тебя даже наследника нет!
Это был удар ниже пояса. Артур набрал в грудь воздуха, чтобы ответить, но атака пришла откуда не ждали.
— Джиневра права, — заявил Мерлин. — Нет никакой необходимости тащить туда именно тебя. Во-первых, рисковать королем в первую очередь действительно абсурдно. Во-вторых, пока мы еще не предпринимаем никаких действий, нам нужно собрать информацию. Прежде всего — понять, можно ли человеку подобраться туда вообще.
— И ты, Брут, — пробормотал Артур.
Они, конечно, были правы, но от этой мысли ему почему-то стало тоскливо. Артур подумал, как было бы здорово сделать что-нибудь самому. Не посылая вместо себя кого-то. Ощутить в руке рукоять меча. Холодок опасности по спине. Вкус победы на губах.
Ребячество, конечно. Ему следует думать о Камелоте, а Камелоту он нужней всего королем, сидящем на троне и отдающем распоряжения. Артур вдруг ощутил себя стариком, и ему стало обидно до чертиков. Он отогнал невеселые мысли.
— Ладно, — сказал он. — Не я. Тогда кто?
— Я предлагаю Ланселота, — хрустальным голосом сказала Нимуэ.
— У нас что, больше в Камелоте нет никого? — возмутилась Джин.
Дану подняла брови:
— Кого ты предлагаешь?
— Кея. Пеллинора. Кого угодно, у нас целый орден рыцарей!
Дану покачала головой:
— Во-первых, у них нет необходимого опыта. Ланселот уже видел фир болг… и не только через прицел, так что ему будет легче, чем кому-нибудь другому. Во-вторых, мне будет проще провести по Аннуину его, чем кого-либо другого. Я уже с ним работала.
Джин надула губы, как ребенок, у которого хотят отобрать любимую игрушку. Артур почувствовал себя отомщенным, и ему немедленно сделалось смешно. Он никогда не мог на нее злиться долго.
— Я чего-то не знаю? — спросила Джин неприятным голосом.
— Ланс воспитывался у фир болг, — сказал Мерлин. — В качестве, — он поморщился, — принца на заклание. Мы его на Авалоне откачали… потом. Как смогли. Но вспоминать он об этом не любит, и я его, в принципе, понимаю, — Мерлин почесал бровь. — Собственно, мне кажется, это тоже в плюс. Между фир болг и дану нет онтологического отличия.
Артур помрачнел.
— То есть, — уточнил он, — ты хочешь сказать, что за рекой мы можем встретить кого-то вроде тебя.
Это была плохая новость. Опасная, но безмозглая тварь вроде дракона — это одно. Опасная и разумная тварь с хитровывернутой логикой и отсутствием этики…
Мерлин кивнул:
— Можем встретить. А можем и не встретить. Фир болг очень отличаются друг от друга. Есть такие, которые уже полностью… деградировали и не осознают себя. Ими движет только голод, самые примитивные стремления. Их имеет смысл рассматривать как стихийное бедствие, вроде саранчи. А есть такие, как Мэлгон Гвинедд. Который обладает личностью, способен строить планы, способен выстроить вокруг себя какой-то социум и его поддерживать… Как-то, — Мерлин скривился и потер переносицу. — В общем, именно за этим нам и нужна разведка. Понять, откуда приходит Дикая Охота и что вообще там происходит.
— Вы не можете сами разобраться со всей этой… магией? — недовольно спросила Джин.
Дану холодно посмотрела на нее в упор.
— Защитить людские земли без участия людей? Нет.
Мерлин поднял руку:
— Каждый из нас делает то, что может. И как может, — мягко сказал Мерлин. — Ваше Величество. Ценности у нас общие. Не стоит об этом забывать.
— Это какие, например? — напористо поинтересовалась Джин, но Артур с изумлением понял, что она смущена.
— Например, благополучие Камелота, — тем же задушевным тоном ответствовал Мерлин и развернулся к Артуру. — Прости, но тут как в шахматах. Без любой фигуры можно обойтись. Кроме короля.
— Гроссмейстер, — хмыкнул Артур. Он успел совершенно отвыкнуть от этой самодовольной манеры.
Мерлин покачал головой:
— Я не себя имел в виду. Мы все в равном положении. Просто… — он потер переносицу, — просто про Аннуин и Пустоши я знаю немного больше.
Нимуэ встала за его спиной и положила руки ему на плечи.
— Самая большая опасность для духа в Аннуине — это неконтролируемые превращения, — сказала дану. — Любая мысль сразу же становится действием, а любое действие сразу же изменяет суть действующего. Самая большая опасность для человека…
— Самая большая опасность для человека в Аннуине — это он сам, — сказал Мерлин.
Артур потер подбородок.
— Ладно, — сказал он. — Давайте так. Вы берете Ланса и выясняете то, что вам там нужно выяснять. Джин, я понимаю, что у тебя все было расписано, но Дикая Охота важнее. И вообще, хватит из парня комнатную собачку делать. Потом мы смотрим на то, что вышло, и думаем, как быть дальше. Сколько вам нужно времени?
Нимуэ пожала плечами:
— В Пустошах о времени судить сложно. Мне нужно выяснить, смогу ли я провести до Красной реки человека и переправить его на ту сторону. Я надеюсь, одного захода будет достаточно, но время в Пустошах течет нелинейно.
— Постарайтесь управиться за месяц. Нам нужно успеть подготовиться до ноября, в Самайн опять всякая дрянь полезет.
— Хорошо. Осталось согласие Ланса.
— В смысле «согласие»? — не понял Артур. — Он давал присягу.
Мерлин скрестил руки на груди:
— Скорее всего, этого
