низу страницы: «Стокгольм, 1873».
1873 год! Действительно, очень старая книга!
На первой странице книги были помещены фотографии серьезных людей в рамках, очень напоминавшие картины. Само собой, одни дяденьки, ни одной тетеньки. Я посмотрела на внутреннюю сторону обложки. Там причудливым почерком с завитушками было написано имя: «Аксель Острём».
Аксель! Эта книга принадлежала Акселю! Сердце снова заколотилось.
Я поспешно закрыла книгу, когда меня окликнула Санна.
– Только одну вещь, да? – проговорила тетенька с прямыми волосами, когда Санна положила на стойку выбранное платье – слишком большое для нее.
– Я его перешью, – пояснила она, и тетенька кивнула, укладывая платье в пакет.
– А ты выбрала старую книгу… – сказала она, когда я положила на прилавок «Книгу изобретений».
Я выдавила из себя что-то про то, что она красивая. Как будто я должна объяснять, почему хочу что-нибудь купить! Но книга действительно была красивая, с кучей черно-белых рисунков всяких штуковин. У меня вдруг мелькнула мысль, что Оресту она ужасно понравится.
Женщина унесла ее в комнатку за прилавком, и, когда вернулась, книга была завернута в бумагу и уложена в пакет.
– Вдруг дождь пойдет, – сказала она.
Еще мы с Санной купили конфет и попили кофе у меня дома, потому что это куда дешевле, чем в кофейне. Когда она ушла, я тут же распаковала книгу и положила на свой старый письменный стол.
Я перелистывала ее, осторожно переворачивая пожелтевшие страницы. В книге было много текста и схем, изображений изобретений, весов и инструментов для измерения. И тут я вдруг заметила, что в середине книги есть пустое место. Страницы с 467 по 474 отсутствовали! Вместо них лежал аккуратно сложенный старый лист бумаги. Письмо? Раскрыв лист до половины, я сразу же узнала машинописный текст.
Дорогой брат!
Мое последнее письмо закончилось на том месте, где меня застигли при попытке выкрасть пергамент с описанием астролябии…
Я не поверила своим глазам! Письмо от Акселя! Да еще именно то, которое мы искали, – то самое, где Аксель рассказывает, что произошло после того, как он попытался украсть у господина Г. инструкцию к астролябии! Как оно могло попасть в книгу?
Когда я развернула листы, из письма что-то выпало – какой-то белый предмет спланировал на пол и упал рядом с круглой деревянной ножкой стола. Наклонившись, я подняла его.
Это был небольшой кусочек, просто оторванный уголок листа, но гораздо толще той бумаги, на которой написано письмо. Плотный, темно-желтый, почти как картон. Я перевернула обрывок лицевой стороной вверх. На меня смотрело изображение луны. Она была нарисована жирными штрихами, а рядом с ней тянулась линия, укрепленная на винте. Думаю, все это изображало натянутую струну. Натянутая струна, как на картинке с монохордом, а вокруг – загадочные слова и знаки!
Я взглянула на часы. Половина второго. До закрытия магазина Красного Креста оставалось всего полчаса.
Всю дорогу до центра я неслась сломя голову. Вода ручьями стекала с плаща, когда я, задыхаясь, ввалилась в магазин. Женщина за прилавком посмотрела на меня почти с ужасом. Это была уже не та, с прямыми волосами, у которой я купила книгу, а другая. Стянув с головы шапку и изо всех сил стараясь быть предельно вежливой, я произнесла:
– Простите… я купила тут у вас сегодня старую книгу.
– Да-да? – проговорила женщина. Похоже, ей полегчало, когда она увидела, что под мокрой одеждой скрывается обычный ребенок.
– Я просто хотела спросить: известно ли вам, откуда к вам попала эта книга? Кто ее принес?
– Такое мы обычно не отслеживаем… – начала было она, но я перебила:
– Это была очень старая книга. Девятнадцатого века. Таких ведь к вам немного попадает?
Теперь женщина улыбнулась:
– Нет-нет. Кажется, я знаю. Нам принесли много очень старинных вещей, когда переезжала Герда Бенгтссон. Им ведь пришлось вынести все, что находилось в старом доме. Часть вещей попала в краеведческий музей, но всё они не смогли забрать.
– Герда Бенгтссон? – переспросила я. Это прабабушка Анте. Ясное дело. Кто еще мог сдать в магазин предметы, принадлежавшие Акселю? Анте рассказывал, что они массу всего выбросили, когда освобождали дом в связи с переездом. Ничего интересного на самом деле. Но тут мне в голову пришла еще одна мысль:
– А вы знаете, сколько времени книга здесь находится? В смысле, я была тут неделю назад, но не видела ее. Неужели она появилась совсем недавно?
Этого она не знала. И к тому же сказала, что ей пора закрываться. И почти что вытолкала меня на улицу.
Как могло письмо Акселя оказаться в этой книге? Случайность? Или всем управляли закономерные связи между земными токами и звездными полями? Ведь не мог же это быть… кто-то другой?
Идя домой, я снова думала об Акселе, о его фотографии, которую видела в старой книге, – на ней он так похож на человека, отдавшего мне письмо. Я стряхивала с себя капли, но дождь лил все сильнее.
37
Странное совпадение. Но, как сказал Орест, сомнений быть не может. Просто никаких: в «Книге изобретений» лежало очередное письмо Акселя вместе с оторванным куском пергамента.
Кроме того, совершенно очевидно: те страницы о монохорде, какие мы получили с первым письмом, – именно эти, с 467 по 474, которых не хватало в «Книге изобретений». Так что все сходится.
Значит, семья Анте сдала книгу в магазин Красного Креста, когда Герда переехала из своего старого дома? И письмо уже лежало там? Но подсказка Акселя говорила нам, что следующее письмо у здания тинга, там, под каштаном…
Мы не поняли, как все это связано. Но прочли четвертое письмо.
Лондон, 20 декабря 1893 г.
Дорогой брат!
Мое последнее письмо закончилось на том месте, где меня застигли при попытке выкрасть пергамент с описанием звездных часов из ящика письменного стола господина Г. Следуя за служанкой, когда она попросила меня встретиться с госпожой Г., я ужасно стыдился. Кто мог подумать, что мне придется стать вором? Не однажды, а уже дважды астролябия заставила меня ступить на нечестный путь!
Меня провели в уютную комнату. В камине потрескивал огонь, кругом все было освещено керосиновыми лампами и стеариновыми свечами. В кресле у огня сидела женщина. Волосы у нее были седые, она сидела, завернувшись в шаль, ткань которой поблескивала в отсветах огня. На мгновение мое сердце перестало биться: я было подумал, что передо мной она. Сильвия!
Но, едва приблизившись, я понял, что ошибся. У дамы было серьезное круглое лицо и голубые глаза. Несмотря на
