Лив, когда Шейла удалилась.
Ферн послушно убрала и посмотрела на подругу.
– На моего отца могут подать жалобу!
– Какое дурацкое правило!
– Ты не обязана была сюда ехать!
– Прекрасно, – Ферн поднялась, резко отодвинула плетеное кресло, и ножки его противно заскрипели по плитке.
– Ну прости, – заныла Лив. – Наверное, месячные приближаются. Садись, пожалуйста!
– Это из-за вчерашнего вечера?
– Что?! Нет, конечно!
– Тебе понравился другой парень?
– Да, нет! Мне они оба не понравились. Глупости все это! Садись, пожалуйста! Хочешь попробовать мой чертов сэндвич с кроликом? Тебе понравится. Ну улыбнись же! Такими бутербродами питались куртизанки…
– Не могу, – улыбнулась Ферн.
Она постоянно думала о собственном весе. Ферн всегда была тонкой, как змея, и это много для нее значило. Она чувствовала, что занимает меньше места, а когда ее не станет, это будет, словно нить «волос ангела» (разновидность пасты) проскользнула сквозь отверстие дуршлага.
– Просто попробуй, – Лив протянула ей кусочек на вилке. – А потом можешь вырвать.
Ферн съела. Лив следила за ней с широкой улыбкой. И Ферн вспомнила, как начиналась их дружба – тогда отец ее уже умер, но матери диагноз еще не поставили. Они учились в соседних школах, но познакомились только на вечеринке в честь Дня благодарения у общей подруги. В тот вечер они сразу подружились. Ферн понравилось, как ловко Лив опрокидывает стаканчики, не отрываясь от вязания. Они быстро сблизились, стали постоянно обмениваться сообщениями и вместе проводить вечера. Они оставляли записки для бородатых метрдотелей и пили чай с японскими бизнесменами.
Летом Лив предложила поехать на Капри. Там они ходили в льняных сарафанах и белых бикини, платили тридцать евро за муслиновые сумочки и загорали на черных скалах над Тирренским морем плечом к плечу. Ферн показала Лив ресторан в лимонной роще, где у ее родителей было первое свидание. Лив потребовала заказать те же самые блюда. Корочка белой пиццы напоминала плоть детской ручки. Лив никогда не видела жареных цветков цуккини. Они пили лимончелло из маленьких стаканчиков и выдавливали ароматные лимоны абсолютно на все – на рыбу и собственные запястья. Официант сделал для них венки из бугенвиллии и тимьяна, и они сразу же надели их.
Окончательно их дружба окрепла следующей весной, после вторых похорон. Ферн написала Лив: «Приедешь ко мне?» Лив примчалась через час на вишневом отцовском кабриолете «Aston Martin». Музыка гремела, а они ехали в кафе Colorado, где выпили все, что только можно было, катались на механическом быке, вылезли на сцену подпевать Кенни Роджерсу, а потом закатились в Нью-Джерси, к какому-то ковбою, где их по очереди рвало в туалете, а ковбой пытался трахнуть ту, что ждала своей очереди на диване.
Утром, когда они ехали домой, и Ферн, наконец, сказала, что о ней больше никто не волнуется, Лив привезла ее к себе, где мама Лив гневно отругала их обеих.
Поэтому Ферн не сомневалась, что Лив важно быть в курсе плана.
– Я когда-нибудь говорила тебе, как в двенадцать лет с ума сходила по Джереми Маллену? Из того дурацкого фильма в аквариуме?
– Мальчик-актер, который повесился?
– Когда я прочитала, что он покончил с собой, меня как молнией ударило. Я думала: «Если бы он только знал, как я его любила! Я позаботилась бы о нем!» Понимаешь? Я следила бы за стиркой или наказывала бы горничной, какие вещи нужно сдать в химчистку…
– Да, – рассеянно кивнула Лив.
– А теперь все не так. Да хрен с ним, ребенком-актером! Я бы просто украла его таблетки.
– Может быть, у него был маленький член? Он наверняка покончил с собой именно из-за этого.
– Да и хрен с ним! Он убил себя, потому что пришло время. Каждый вечер одно и тоже – клубы и все такое… Это ничего не исправит…
– Вот, если бы мы были знаменитостями и каждый вечер ходили в Шато, у нас все было бы по-другому. Впрочем, я с тобой совершенно несогласна. Те, кто любит, могут спасти. Нужно только захотеть. Нужно быть рядом, каждый день.
– Я не смогла спасти маму.
– Твои родители умерли от чертова рака, подруга!
– Мама практически покончила с собой. Покончила с собой через рак.
Лив фыркнула. Но все же накрыла ладонь Ферн своей. Лив часто грызла ногти, но пальцы у нее были очень красивые, женственные. У Ферн всегда были маленькие, мальчишеские руки – очень глупо они смотрелись, когда она начинала ласкать член.
– Как твоя мама называла твоего отца? – спросила Лив.
Лив была буквально одержима умершими родителями Ферн. Девушки сблизились только в последние несколько лет, поэтому Лив не слишком хорошо их знала. Но она была преисполнена решимости понять, кем они были и как отвечали бы на разные вопросы. Она часто заставляла Ферн повторять романтическую историю их свидания в Италии. А еще чаще повторяла: «Вот твоя мама сказала бы, что ты выглядишь, как шлюха!».
– Пип, – ответила Ферн, осторожно вытаскивая ладонь.
Лив улыбнулась и кивнула.
– Пип, – повторила она и вдруг выпрямилась в кресле. – О боже, видишь того парня?
– Какого?
– Классный папик, на двенадцать часов, вьющиеся волосы, перец с солью. И рядом жена, ослепительная блондинка. И две маленькие девочки. Господи, я с ума схожу! Только посмотри на эти кудряшки! Идеальная семья! Он возглавляет ассоциацию гольфа. Они живут на Флэт-Понд-роуд, в дурацком доме с идиотскими башенками.
– Потрясающе…
– Вот о чем я мечтаю! Он всю неделю в городе, работает. Она валяется у бассейна с детьми. Он приезжает домой на выходные, у них страстный секс, а потом что угодно. Она ходит в кино, готовит молоко из кешью. Вот что нужно нам с тобой. Влиятельные, состоятельные мужья!
– Подруга, да он небось изменяет ей всю неделю!
Когда Лив начинала представлять идеальные семьи, чтобы убедить себя, что когда-нибудь и у нее такая будет, Ферн сразу же демонстрировала ей гнилые корни экологически чистых овощей. Она посмотрела на высокого, благородного вида мужчину в дорогих шортах и кожаных сандалиях. Жена походила на бывшую модель – белую льняную рубашку она накинула на черное бикини.
– Не может быть, – замотала головой Лив. – Посмотри на нее!
– Она выглядит, как ты, только почище и не такая раздутая. Да, какая разница! Все женщины готовы обманываться.
– Ты прямо ядом брызжешь! Приеду домой – нужно будет устроить сеанс очищения соками.
– Ага! А лучшая основа для чистки – водка. Послушай, хочешь поехать ко мне? Мне нужно забрать суррогатный сертификат для адвоката.
Ферн не любила приезжать домой в одиночку – если только не была пьяна. И потом, Лив не хочет заканчивать день так рано.
