Выбора нет.
— Шовинист проклятый! — слезы и обида градом полились из глаз и не могли остановится.
Казалось вся та боль, что скопилась за эти годы, выжалась как из грозового облака и затопила меня целиком.
— Люц, не вой. Я его разыщу и побью, так и знай. Никто не может обижать мою сеструху, — Анна воинственно оберегала мои эмоции.
— Нет, я сама его обидела не меньше. Видела бы ты его взгляд, когда он говорил мне последние слова, он разрывает мне душу.
Так мы и просидели втроём до ночи. Мама заварила чай с травами. И выйдя на крыльцо, накинув пледы, сидели и смотрели звездное небо, вдали от городского шума и фонарей.
Селим.
Мчался от нее не разбирая дороги, на автомате добрался до квартиры Рината. А попав в его обитель, поник. Хотя жилище имело стабильных хозяев, все напоминало о Люции, даже запах стоял моей женщины временной здесь, но такой желанной. Я еле сдерживался, чтоб не вернуться к ней. Знал же, что гордячка не примет давления, но не удержался от слов про срок ожидания и применение силы. Идиот. Топил сам себя и наши едва зарождающиеся заново отношения. Я не знал в какой стране нам осесть, не спрашивал ее желаний. Я просто очень хотел иметь ее законной женой и не бояться вот таких вот недоразумений, которые могут вылиться в длительные паузы разлук. Утро вечера мудрее. Пусть она подумает нужен ли ей я и брак.
***
Утро не внесло корректив, а лишь отдаляло поссорившихся. Люция осталась у родителей ночевать, а наутро уехала с сестрой в город.
Жилище встретило родными объятиями. Шагри истошно вопила в обиде за то, что ее бросили на сутки, терлась о щиколотки хозяек, выпрашивая корм. Анна не поднимала разговор на щекотливую тему до самого порога. Раздевшись и разложив сумки с продуктами — подарки родителей, сестра вызвалась на беседу.
— Садись, — указывая на кухонный стул. — Вино будем?
Старшая подчинилась, кивнула головой, не в силах сейчас спорить.
— Люц, давай теперь на чистоту, без мамулиных эмоций и комментариев, — говорила и параллельно откупоривала штопором бутылку рислинга. — Ты к нему что чувствуешь?
— Тебе, Ань, весь список озвучить? — принимая у сестры бокал белого, сделала маленький глоток, думая об ответе сестре и самой себе.
Анна выпила разом половину бокала, откусив твердый сыр, вальяжно расселась на стуле. Люция потерла шею, как обычно делала в минуты волнения.
— Мне хорошо с ним. Очень. Даже когда ссоримся и я злюсь, не обижаюсь. Селим понимает меня во многих аспектах жизни, разделяет мои вкусы. Тут мы с ним на одной волне.
— Так, загибаем пальцы что в плюс, — и скруглила мизинец.
— Самодостаточен, что в наше время не маловажно для мужчины, — загибая счет дальше.
— Без вредных увлечений: не пьёт, не играет, не курит.
— Ага. Три уже.
— Крепкое здоровье.
— Ага, скажи еще зубы свои, без имплантов!
И заржали в голос.
— Ну, и что еще очень ценное в нем, а, сестра? — и забегала глазками, поиграла бровями.
— Да, это тоже. Можно в начале и по умолчанию включить.
Анна важно изобразила серьёзность к пункту: сначала подняв большой палец вверх, задержав, отождествляя с эрекцией, потом прижала к остальным.
Обменялись улыбками, но промолчали.
— Ну остальные вытекают из этих пяти.
— Что тогда минус-то?!
— Доминирование! Не спрашивать моих желаний! Делать по-своему все, думая, что его решение самое верное.
— Это неприятно. Я вот такого вообще не потерплю. Чтоб мужик мною командовал, да никогда! — с пылом сказала Анна. — Но ты с ним жила и тебе нравилось. Получается минус только один. Ну, такой явный.
Люция покивала.
— Ну и любит тебя, раз приехал спустя столько лет и замуж зовет. Вопрос: любишь ли ты его, чтобы связать жизнь?
— Скорее да. Было бы иначе, так не трепетало бы внутри, когда рядом и не ныло, когда не вижу. Все, что затерлось за два года, за несколько дней воскресло. Но, согласись, это спонтанное кольцо, — и повертев пальцами над столом, — давит печатью.
— Но зато как романтично, Люц!
— Да, но он напирал и чуть ли не угрожал. А ты знаешь я тоже не терплю давления и не знаю, что мне даст месяц раздумий. Анна, я не хочу его потерять, — и, разлив остатки вина, разом выпила.
— Сестра, ты должна ему позвонить сама. Он ждет ответ.
— Нет! — вскочила, скрипнув ножкой стула. — Не буду звонить. Не могу, еще не остыла. Подожду, пока сам приедет.
И, вильнув бедрами, вышла из столовой.
Глава 33
РУСЛАНА
Наступили будни. Суета в издательском доме закрутила. С приходом весны расширились выездные фотосессии в город и за пределы. Люция передала эстафету фотографа более юным карьеристам, все больше оседая за столом и монитором. Иногда приходилось разрываться между несколькими разными обязанностями: приходилось общаться с авторами статей, рекламодателями, фотографами, редактировать и контролировать работу коллег, подводить ту или иную статью к финалу и отдавать в итоге на печать. Руслана занималась интернет-сайтом "JOLIE JEUNE" и страничками в инстаграм и телеграм.
— Люция, мы обедать сегодня будем или у нас продолжается пост?
— Кстати, а он и продолжается, Пасха только через две недели, — ответила Люция коллеге, не прекращая стучать по клавиатуре.
— Ну… я так не играю. Если мы не идем в столовую, тогда заказываю обед сюда, — и поняв, что коллега ушла в астрал, Руслана позвонила в службу доставки питания.
Спустя полчаса уединились в обеденной зоне редакции. Часть коллектива ушли обедать за пределы, кто-то завершал трапезу. Остановились на рыбном меню (пост же все-таки). Люция выбрала запеканку из морского ассорти с овощами и соусом из белого вина. Руслана стейк из форели под кисло-сладким соусом, черри и булгуром. На десерт песочные треугольнички с малиновой помадкой и прослойкой из ягодного джема.
— Ну, рассказывай, что с мусульманином творили в выходные? — требовала подробности Руслана, манипулируя ножом по красной рыбе.
