первые дни Дамира здесь я иногда и сама вставала посреди ночи. Убеждала себя, что мне нужно сходить в туалет или выпить воды, а по дороге бросала взгляд на спящего Дамира. Иногда «бросала взгляд» растягивался на десять минут.
— Так ты заходил ко мне?
— Пару раз. Прости?
Вряд ли ему стоит извиняться за то, что скучал. Или за то, что переживал. Я взмахиваю рукой, мол, проехали тогда. Хотя на самом деле мое сердце начинает биться быстрее. Перед его изменой, перед катастрофой, которая утащила нас в водоворот страданий, мы с ним перестали говорить друг с другом вот так. Перестали шутить, делать комплименты, показывать свою любовь, делать приятно.
Я, можно сказать, переживаю второй медовый месяц, но он даже слаще первого.
— Не уходи, пожалуйста, — просит он.
Развернувшись, я долго смотрю в его глаза, а он в мои.
— Нет, — отвечаю.
— Ну ладно, — ненавязчиво отвечает Дамир. — Я-то хотел по-хорошему, — добавляет с озорной улыбкой, — учитывая твое особенное положение, крошка…
— Что ты…
Мои слова превращаются в возмущенный писк, а руки Дамира гораздо крепче берут меня за ноги, не оставляя выбора, не позволяя уйти от него. Он прытко поднимается с постели, встает на колени и забрасывает мою правую ногу, которую я уже успела поставить на пол, к левой, остающейся на кровати. В таком положении он устраивается возле меня. Смеется.
— Я твоя пленница? — тоже улыбаюсь.
— Разве что на несколько минут.
Дамир ложится на бок, возле моих ног, берет мою пятку в ладони и начинает медленно массировать. «Боже!» — хочется сказать мне. Отекшие ноги и лодыжки, кажется, готовы начать поклоняться рукам Дамира. Они нежные, но твердые, а мои ноги — слишком чувствительные — мгновенно расслабляются. Груз уходит.
— Ну как? — подначивает Дамир.
— Ради такого я бы и добровольно осталась.
— А ради этого?
Продолжая массировать мне пятку, Дамир опускается и оставляет отпечаток губ у меня на лодыжке, потом выше, еще один возле колена. Рука Дамира продвигается выше, явно не желая останавливаться. Но до того момента, как мы пережим черту, он снова возвращается к массажу. Смотрит на меня так, будто считал все мои мысли правильно. Я собираюсь сказать ему, чтобы «не смотрел на меня так», но отвлекаюсь на шевеление малышки. Ее движения приносят небольшой дискомфорт и просто огромное облегчение — все хорошо.
— Проснулась? — кивает Дамир на живот.
Он в этом идеальный? быстро соображает, все отлично запоминает, чутко чувствует не только меня, но и даже нашу малышку.
— По ней можно сверять часы.
— Приготовить тебе зеленый чай?
— Не откажусь, — киваю я.
Дамир щекочет мою стопу, прежде чем встать и пойти на кухню. Уйти, оставив меня нежиться в той ауре тепла и любви, которую Дамир построил между нами.
Я опускаю взгляд на руку, на ней кольцо, обозначающее нашу новую жизнь. И мне кажется, что никогда еще я так сильно в нас не верила. Но… Как часто случается в жизни в моменты абсолютного счастья, судьба вдруг решает, что еще не до конца испытала нас с Дамиром на прочность.
Глава 26
Я не забыла, что в моей жизни до недавнего времени был близкий друг.
Я переживаю, как там Сергей.
Дня не проходит без мыслей о нем.
Несколько раз я порывалась пойти к нему, попросить прощения, что так получилось с его цветами, наладить контакт. Но в редкие моменты, когда Дамир отпускает меня одну на улицу, я не нахожу в себе столько смелости, чтобы постучать в двери Сергея. Вспоминаю вместо хороших дней плохие, вспоминаю, как он унизил Дамира, не попытавшись понять, и прохожу дальше; а потом, уже в своей квартире тяжело опускаюсь в кресло, начиная ругать себя, за то что снова струсила.
Мне не хватает Сергея.
Но я не говорю об этом Дамиру.
В конце концов, он лишь косвенно виноват в нашей с Сергеем ссоре, но не прямо.
Сегодня, дойдя до квартиры Сергея, я снова замираю. Страшно? Да. Но в микрофоне Катя заканчивает свой рассказ о пережаренном куске мяса в каком-то элитном ресторане, и я плаваю между ее словами и своими чувствами. Я просто не даю своему страху до конца сформироваться, и ставлю на пол сумку.
Когда-то же мне придется постучать, так?
Я скоро стану мамой и я бы хотела, чтобы малышка, когда подрастет, познакомилась с Сергеем тоже. Иногда я даже подумываю, а не сделать ли его крестным Влады (но почти сразу вспоминаю, что Дамир его на дух не переносит, а я с Сергеем так и не помирилась). Крестный — видимо, перебор.
Но так по-глупому вычеркивать его из своей жизни — это точно не про меня.
Я прочищаю горло и говорю Кате, что у меня появилось срочное дело.
— Вит, мы с тобой итак редко видимся, ты чего? — смеется Катя.
— Мы видимся каждый день.
— Это другое.
— Правда? — тоже усмехаюсь я.
— Работа мешает общаться!
Я все-таки прощаюсь с Катей, хотя с обещанием перезвонить ей сразу как закончу со своими «срочными делами». Сбрасываю звонок, кладу телефон в сумку и… Стучу. Звонка у Сергея нет. Но он точно меня услышит. Если вообще дома…
Уже после этого до меня доходит, что я не придумала речь, даже не спланировала, что конкретно буду говорить. Боже… Я даже думаю, а не сбежать ли до того, как он покажется на пороге… Но мне же не пятнадцать лет! Я скоро стану матерью.
Спокойно, спокойно.
Мне кажется, что я слишком громко дышу, и что волнение мое просачивается под двери. Наконец, замок щелкает и в мои глаза смотрит Сергей. Он не изменился за это время, стрижка такая же короткая, а на щеках его излюбленный вариант «вчерашней щетины». Дамир всегда гладко выбрит, и мне очень удобно его целовать.
— Привет, — здороваюсь первая.
— И тебе доброго денечка.
Мое приветствие звенит, а его почти сразу растворяется.
Он не рад меня видеть.
— Мы давно не виделись.
— Не стоило тебе приходить, Вит.
— Почему? — стою и моргаю.
Он так отстраненно держится.
Собственно, Сергей даже из квартиры не выходит. Как будто к нему пришел какой-нибудь надоедливый контролер или показания счетчика спросили. Его реакция остужает и мой пыл, но я решаю все-таки сказать, ради чего, наконец, пришла.
— Сергей, я извиниться перед тобой хотела. Ты можешь не одобрять мой выбор, можешь считать, что я поступаю неправильно, но… Мы же были друзьями.
— Разве? — хмурится.
— На что ты намекаешь?
— Боже, — начинает он иронично усмехаться. — Ты хотя бы со стороны на
