ещё и семиклассники начнут охоту организовывать.
– Ну и ладно. Я же знаю, что ты меня спасёшь. Да и, а что оставалось делать?
– Ничего другого. Это было правильно.
Оставшиеся уроки мы тихо отсидели вместе и даже не заметили, как прошёл школьный день. Я запомнила только то, что нам назвали дату следующих пробных экзаменов, но за них я почему-то уже совсем не переживала. Мы вышли из школы и мне захотелось ещё раз взглянуть на это огромное строение со стороны. Вытянутый главный корпус здания с его окнами напоминал какое-то мерзкое насекомое, а пристройки были его лапками. Как мне самой не страшно заходить внутрь, оно же может в любой момент съесть? С этими мыслями я поняла, что моя фантазия явно заигралась, и начала смотреть лишь прямо на дорожку перед собой.
Я сказала Давиду, что моя мама так и не приходила домой и что я понятия не имею, что делать. Он попытался меня успокоить, хотя сам, как казалось, имел другие мысли об этом. В любом случае, Давид пообещал мне найти её. Мы подошли к дому и попрощались. Я вошла в тёмный подъезд и спряталась в квартире. Правда, я всё равно не чувствовала себя в безопасности. Я прямо в школьном платье забралась на кровать и, слегка укрывшись, положила голову на мягкую подушку. Медленно мысли в голове начали растворяться, а сознание проваливаться в сон. Очнуться помог внезапный громкий стук в дверь. Я неохотно встала и, как испуганный зверёк, на носочках стала пробираться поближе к двери. Сколько бы не старалась, я не могла придумать никого, кроме мамы, но зайдя в коридор, я услышала голоса за дверью:
– Может ещё со школы не пришла? Я говорила, что лучше со школы забрать. – Говорил спокойный женский голос.
– Я уверен, что она здесь, просто не открывает. Анна! Мы из полиции, хотим поговорить по поводу твоей мамы! Открой пожалуйста дверь! – Кричал сильный мужской.
Только два слова в одном предложении: мама и полиция, вызвали у меня приступ паники. Нет! Я не хочу, как много лет назад. Что угодно, но не снова это. Я кинулась к двери и молниеносно открыла её.
– Где моя мама? Что с ней?
Мужчина с женщиной переглянулись, и он глазами отправил ей явный посыл:"Вот видишь, я был прав."
– Твоя мама попыталась украсть алкоголь из магазина. Она сейчас в участке и по решению суда будет направлена на лечение от зависимости. Скажи пожалуйста, когда твоя мама в последний раз была дома? Можно нам войти?
Не успев получить ответа, они прошли в коридор и стали внимательно разглядывать условия моего существования. Я начала быстро придумывать максимально безобидный ответ, и подумала, что раз ко мне пришли только сегодня, мама находится в полиции не так уж и долго.
– Вчера с утра. Она провожала меня в школу.
– Правда? А при допросе твоя мама рассказала нам другую информацию.
– Это всё из-за зависимости, обычно она всё очень хорошо помнит, и вообще мысли лучше любого здорового человека.
Сотрудники полиции сняли обувь и прошли в квартиру. Женщина пошла осматривать кухню, а мужчина остался стоять в главной комнате. Его внимание привлекла залепленная скотчем трещина на окне. Он поднёс руку и убедился, что от неё идёт холод.
– Может обычно и так, но сейчас твоя мама, очевидно, не способна выполнять свои родительские функции. Мы не можем оставлять тебя жить самостоятельно. Твоя мама уже подписала согласие на то, чтобы временно передать тебя органам опеки. Твою бабушку также об этом оповестили, но она отказалась брать на себя временное опекунство.
– То есть вы приехали, чтобы забрать меня? А как же моё образование, школа?
– Вот видишь, ты быстро всё понимаешь. Ты ведь уже взрослая девушка. Школу мы уже сегодня оповестили. Тебя разместят в интернате, и ты продолжишь учиться там до конца года. А теперь мы дадим тебе время собрать вещи.
Мужчина сказал это, сделав выражение лица холодным и повелевающим. Я почувствовала, что не имею выбора и моя жизнь от меня больше не зависит. Я достала несколько сумок, освободила свой рюкзак и начала складывать самое необходимое из шкафа. Полицейские стояли около двери в мою комнату и следили за движениями, я же намеренно не торопилась и тянула время. Мой взгляд упал на улицу за окном. "Свобода. Там свобода." – Звучало у меня в подсознании. Я не хочу жить с другими подростками в одной комнате. Я не хочу есть и спать по команде, не хочу, чтобы мной распоряжались. Я выживу как-нибудь сама, только оставьте меня в покое. Разве есть огромная разница между тем, что моя мама в бреду лежит дома или что пропадает на улице?
Вдруг мне захотелось подойти к двери и закрыть её, но женщина быстрее меня встала рядом с ней и не дала мне реализовать задуманное.
– Я не могу поехать с вами в школьной форме. Мне нужно переодеться.
Она снова переглянулась вместе с мужчиной, кивнула и прикрыла дверь. Я надела на себя самые тёплые вещи, которые были в моей комнате. Несколько свитеров должны были защитить меня от холода в отсутствие куртки. Повезло и с тем, что в своём шкафу я храню почти все вещи, и поэтому смогла найти обувь. Я надела на себя рюкзак и постаралась как можно тише открыть створку окна. Мне было страшно, что меня либо услышат, либо заметят через окно в другой комнате.
Я высунулась в окно и по ушам ударил холод. Своим привычным способом я спустила ноги на трубу и тут же увидела курящего парня. Он от удивления уронил сигарету и хотел было закричать мне что-то. Держась одной рукой за карниз, я с умоляющими глазами поднесла палец к губам и указала на соседнее окно и на стоящую около дома полицейскую машину. Он сразу же попытался изобразить естественную походку и прошёл мимо окна, потом встал прямо подо мной и помог спуститься.
– Ты что-то украла?
– Нет, меня хотят отправить в школу интернат из-за того что мать пьёт. Умоляю – не сдавай меня.
– Я надеюсь ты сама понимаешь, что сейчас творишь, сбегая от полиции.
Я быстро закивала головой.
– Ну беги же быстрее, пока они не поняли.
Я рывком сорвалась с места и, не оборачиваясь, побежала в сторону леса. Уже скоро от холода я почувствовала, как болит горло, но моё лицо при этом горело и внутри был пожар. В самом лесу я сделала небольшую паузу, но не успев отдышаться, посмотрела по сторонам
