подозреваю, что в императоре говорит уязвлённое самолюбие. В прошлом он показал себя достаточно сильным, чтобы убивать драконов. Уход Имри и отказ подчиниться обидели его. В сочетании с тем, что Директор после этого сразу же завладел телом его дочери, эго правителя получило серьёзный удар.
Дракон подняла бронированную голову и посмотрела на дирижабль. Он дрейфовал, явно заходя на посадку. Было также ясно, что Имри не готова оставить корабль без сопровождения. Её фигура цвета слоновой кости кружила вокруг судна, а взгляд ни на секунду не отрывался от корабля.
Отсутствие доверия чувствовалось ощутимо.
— Неужели император действительно переживает за Викторию? — спросил я, отлично зная, как Империя относится к призванным ею Героям. Конечно, Виктория биологически связана с императором, но это не означало, что он действительно заботится о ней.
— Уилфред стар, — сказал Маледикт, — а она не была его наследницей. Императоры всегда следят за тем, чтобы их Герои не были настоящими претендентами на трон. Так легче избавиться от них, если они откололись от церкви. От этих слов по моему позвоночнику пробежали мурашки. — Тем не менее, предположительно, он был неравнодушен к Виктории. Трудно полностью разобраться в их отношениях.
— Это ужасно, — прошептала Анна. — Растить собственных детей, чтобы просто использовать их в достижении собственной цели. Что за общество так поступает? Фиби, оказавшись рядом с Анной, скорчила гримасу отвращения и показала большой палец вниз.
Я скривился, потому что на ум сразу же пришло одно: — Теократия, убеждённая в собственном превосходстве и правоте. Они фанатики и, как большинство фанатиков, пойдут на всё, чтобы продвинуть своё дело. Когда-нибудь Империя будет побеждена и падёт, но пока, похоже, нам придётся играть с ними в ладушки.
Дирижабль уже почти опустился на землю. Раздался гул якорных орудий. Длинные цепи, заканчивающиеся гарпунами, вонзились в землю, затем послышался скрежет лебёдок. Было слышно, как звенели отдельные звенья цепи, пока корабль подтягивали вниз и закрепляли.
К сожалению, судно приземлилось за стенами лагеря, поэтому невозможно было видеть, что происходит там в данный момент. Я уже подумывал о том, чтобы расправить крылья и взлететь повыше, но тут моё внимание привлекла Маледикт. Пурпурный дракон, не обращая внимания на корабль, волновалась совсем о другом.
— Полагаю, нам нужно произвести хорошее впечатление, — пробормотала она и в какой-то степени была права.
Закрыв глаза, сосредоточился на доспехах из драконьей чешуи, которые появились после моего слияния с Имри. Одежда исчезла в плоти, её тут же сменили бронированные пластины. Вскоре я был покрыт сверкающими доспехами с ног до головы, а на лице ощущались тёплые объятия маски, скрывающей черты.
Анна разбудила свою ману, и её улучшенная броня вышла из пространственного измерения, в котором она её прятала. Стук щита о землю возвестил об окончании трансформации, и я улыбнулся, увидев, как эльфийка положила огромный молот на его обод.
Фиби сняла меч с браслета-шарма, и оружие материализовалось в её руке. Девушка опустила его на плечи и слегка расставила ноги. Она излучала уверенность, что справится с каждым, кто посмеет бросить нам вызов.
Оглядев всех, я повернулся лицом к «воротам» лагеря. Массивный плоский кристалл со скрежетом погрузился в землю. Кристаллическая стена была настолько прозрачной, что отчётливо различались силуэты имперцев, движущихся по ту сторону.
— Иван, мы с тобой, — крикнула Алиса, стоящая на пороге дома. Шум порывистого ветра возвестил о появлении Ангелины. Усевшись на плечо, белка издала несколько писков.
— Хорошо, — сказал, помолчав. — Я рад, что Юлия осталась в постели. Ей не нужно сейчас встречаться с имперцами.
Лина грустно поцокала, а затем устроилась между воротником моих доспехов и шеей. Я и не подозревал, что она может там поместиться, однако её теплое присутствие внушало уверенность.
Трудно даже себе представить, какую боль причинит Юлии встреча с людьми, истребившими её вид! Может быть, её восприятие и мысли не такие, как у обычного человека, а мир настолько странен, что можно сойти с ума, увидев его, но она не заслуживает таких мучений. Империя — зло.
Несколько фигур стремительно приблизились ко входу в лагерь и остановились у хрустального проёма. Солдаты стояли, выстроившись в шеренгу. Каждый из них был одет в серый плащ, свисающий до щиколоток, а под ним — пудрово-голубые табарды и штаны. Кожаные перчатки доходили до локтей, а сапоги — до колен.
Больше всего меня беспокоило оружие — длинноствольные револьверы висели в кобуре на бедре каждого солдата. Я ожидал увидеть подсумки для патронов, но, кроме нескольких поясных ножей ничего не заметил.
Ещё свежи были воспоминания, насколько эффективными были их массированные винтовочные залпы. Нетрудно предположить, что гвардейцы императора будут ещё опаснее.
Старик, шедший между стройными рядами, напомнил мне марвеловского Джаггернаута: куполообразный шлем между толстыми латами, бочкообразная бронеплита на груди, тяжёлая сталь на конечностях. В открытом забрале шлема виднелась борода цвета слоновой кости.
В отличие от своих солдат Уилфред Вайс не остановился у входа в укрепления, — он прошёл через них так, словно являлся хозяином этих мест. Одна из его закованных в броню рук сжимала копьё. Мне даже пришлось прищуриться от маны, клубящейся в этом оружии, но потом понял, что это не просто мана, а сама сущность связанного Героя.
— Чёрт, как ярко!
Пришлось приложить немало усилий, чтобы не поднять руку и не прикрыть глаза от бликов.
Пока боролся с этим ощущением, группа продвигалась вперёд. Солдаты императора шли, выстроившись по обе стороны от своего предводителя. Шесть охранников по каждой из сторон от правителя-богатыря.
— Всем склониться перед…
Торжественный выход императора был прерван голосом сверху.
— Ну, наконец прибыли! Имри опустилась между мной и императором. Её трехметровое тело было обтянуто комбинезоном цвета слоновой кости, а торс, запястья и лодыжки защищали толстые кожаные щитки. Там, где Маледикт лишь проломила пол форта, Имри превратила его в лавандовую пыль. Гулкий удар её тела о землю заглушил всё вокруг.
При приземлении Имри присела, а когда выпрямилась, у меня захватило дух от игры рельефных мышц. Очевидно, я явно недооценил, насколько сексуальной может быть мускулистая мамочка! То немногое, что отразилось на лице императора в этот момент, делало её ещё более прекрасной.
Имри оглянулась через плечо, подмигнула, а затем повернулась ко мне лицом. — Иван, — сказала дракон, — позволь представить тебе Уилфреда Вайса, мясника, возглавляющего империю Хейспиасу, и самого большого наглеца в их церкви. Уверена, он хотел сказать что-нибудь устрашающее, но это было бы просто пустым сотрясением воздуха и
