что переломал парню хребёт, но всё, слава всем ликам Триликого, обошлось.
Джек поднялся и с улыбкой пожал мне руку.
— Силен, как медведь, уважаю, рад, что теперь ты мой господин.
— Я тебе никакой не господин, — отмахнулся я, заключая парня в нетрезвые объятия.
В сущности, победил я Джека только из-за того, что весовая категория у нас была разная, и я умел использовать свое преимущество. А так парень дрался очень достойно.
Выслушав от всех, включая Батча, восторженные поздравления — видимо, у них Джек был первым парнем на селе, — я нетвердой походкой двинулся обратно в дом к столу.
— Ах, ты такой сильный, — всплеснула руками Блейза и кинулась ко мне на шею.
— Да, я такой, — осторожно отстраняясь от девушки, улыбнулся я.
После драки опять проснулся аппетит. Я, кажется, так наголодался за эти дни, что сколько ни ел, всё не мог наесться пищей. Я опрокинул в себя еще стакан медовухи, первым делом утолив жажду. Жуя постный пирог, я наконец-то, понял, чего мне не хватает на столе — мяса. На столе не было даже элементарной курицы или рыбы, или, на худой конец, яиц.
Стало как-то вдруг обидно, так нахваливали нашу победу, а в итоге экономят на нас. Порядком захмелев, я всё-таки бесцеремонно поинтересовался.
— А что мясом у вас гостей не почивают?
За столом воцарилась гробовая тишина. Ножка, ласкающая меня под столом, замерла. Трубадур вскрикнул как подбитый ишак и затих.
— Мы не едим братьев наших меньших, — тихо сказал Батч. — Мы отказались от мяса очень давно.
Теперь стало понятно, почему вокруг все такие вялые доходяги. Веганы хреновы, никогда не понимал этих загонов, человек по сути своей хищник — мясоед, съешь ты, иначе съедят тебя. Но знал я, что с такими спорить бесполезно…
— Похвально, — пытаясь загладить неловкость, пробормотал я.
— Каждый из нас принял этот путь. Его указал нам великий Медведь, — с фанатичным видом провозгласил Батч.
Затуманенный мозг соображал туго. Зацепило про великого медведя, чего это они людоеда и убийцу великим называют? Какие-то оговорочки по Фрейду.
— А разве это не ваши предки, свершив суд над людоедом, обратили негодяя в медведя. С чего он вдруг великий стал? — прямо спросил я.
— Это ересь… — отчеканил Батч. — Медведь всегда хранил нас от бед. Он был великим хозяином леса!
Я было открыл рот, чтобы оспорить эту чушь. Но ножка Блейзы вдруг сместилась и стала ласкать у меня между ног.
Тело молодого пацана, в котором я оказался, моментально отреагировала вспышкой гормонов. Я удивленно посмотрел на девушку. Блейза едва заметно улыбнулась и потупилась, сделав вид, что застеснялась своего порыва.
Желание спорить с её отцом у меня сразу поубавилось, а вот другое желание возросло до неприличных размеров.
Девчонка липла ко мне в открытую, её отец и брат, кажется, не только не осуждали Блейзу, но даже одобряли её развязное поведение. Вот интересно, насколько будет уместно затащить девчонку в уголок и удовлетворить её похоть?
Не успел я подумать об этом, как Блейза наклонилась ко мне и горячо зашептала в ухо.
— Хочу тебя, мой медведь! Возьми меня!
— Твой отец…– пьяно ворочая языком, заметил я. — Нас не одобрит!
— Это честь для нас! — улыбнулся Батч.
Больше я не сопротивлялся. Блейза взяла меня за руку, и я покорно пошел за ней. Краем глаз я увидел, как Стелла украдкой вытерла слезы. Я внутренне позлорадствовал, пусть поймет, кого она потеряла. Но вместе с тем, захотелось утешить девушку, заключить в объятия…
Незаметно для меня мы оказались в комнате с большой кроватью посередине. Блейза не теряя времени, умело расстегнула мне штаны, освобождая затвердевший член. Она охнула, восхитившись размером, и с насаждением взяла его в рот. Сначала она была нежной, работая языком, а потом взяла его глубоко в себя, так что он уперся ей в глотку, налившись еще большей силой.
Мне спьяну все чудилась другая девушка. Та, которая однажды пришла ко мне ночью в постель… Та, что сейчас плачет за столом из-за того, что я ушел с другой… Зачем я ушел с другой?
Блейза быстро скинула с себя платье. Тело у нее было худое поджарое, грудь средних размеров, она могла бы быть больше, если бы не излишняя худоба. Она, оседлав меня, умело задвигалась. Я прикрыл глаза и, не сдерживая себя более, пролился в нее. Она закричала и упала на меня, содрогаясь от оргазма. Это возбудило меня, я почувствовал, что хочу еще. Развернул девушку к себе спиной, желая войти в нее сзади и…
…И оторопел, глядя на ее спину. На левой лопатке четко обозначился ворон.
Меня будто отшвырнуло от нее, все желание, как отбило, зато в теле появилась предательская слабость.
— Служительница смерти! — процедил я. — Какого черта здесь происходит⁈
В глазах двоилось, комната плыла. Я лихорадочно старался одеться. Но нога всё время попадала мимо штанины. Ну ведь всегда же знал, что от баб одни беды, зачем я все время на одни и те же грабли наступаю?.
— Не старайся, медведь, скоро ты уснешь! — хрипловато засмеялась Блейза.
— Я не медведь! — заплетающимся языком пробормотал я.
От милой, юной девочки, очаровавшей меня, не осталось и следа. Теперь это была женщина, взрослая, коварная и прекрасная.
— Пока нет, — усмехнулась Блейза, продолжая спокойно наблюдать за мной растянувшись на кровати, — но скоро им станешь. Медведь умер, да здравствует медведь!
Только сейчас до меня стал доходить смысл этих слов, поздно я сообразил, что это значит. Я по-прежнему не мог совладать со своим телом. И дело было даже не в выпитой медовухе, а в чем-то другом, чему противиться я просто был не в состоянии.
— Но мы же спасли вас от медведя! — все же не мог понять этой злодейской логики я.
— А кто сказал, что мы нуждались в спасении⁈ — насмешливо поинтересовалась Блейза, неохотно поднимаясь с кровати и неспешно надевая платье. — Мы чтили медведя, он был нашим правителем, а вы его убили.
— Он был людоедом, ваши предки прокляли его! — попытался открыть я глаза на вопиющие факты биографии их разлюбимого зверя. — Он сам нам это рассказал!
— Потомки всегда искажают деяние предков.
— Но это же полная чушь!
Я пытался призвать меч, но почему-то он не откликался на мой зов, как
