нужно только следить за тем, чтобы все условия дуэли выполнялись. К тому же с Сеней будет Марта. А она не допустит, чтобы мне был нанесён вред.
До следующей дуэли оставалось минут двадцать, и я сказал друзьям:
— Марта, объясни Сене, что нужно делать, а я пока пойду, настроюсь на поединок.
Друзья отнеслись с пониманием, и дальнейшее обсуждение прошедшей и предстоящей дуэлей уже шло вполголоса.
А я, отойдя в сторону, сел в позу для медитации. Нужно было посмотреть, как там обстоят дела с чёрной ци, и есть ли у меня ещё резерв, куда эта ци может поступать.
Всё было грустно. Графа Суворова ненависть просто переполняла. Поэтому каналы оказались заполнены чёрной ци под завязку.
Направив потоки через печь дан, я снова потянулся к морю сознания. И вместо гладкой поверхности увидел, как золотой дракон ступает по лентам ци.
Это было так неожиданно, что я открыл глаза. И увидел, как на арену заходит князь Довлатов со своими секундантами.
Они не шли, а прямо-таки шествовали. Широко расправив плечи и гордо подняв головы. Как на парад. Уверенность в исходе поединка так и струилась от них по всей арене.
Мои друзья увидели Довлатова и компанию, и замолчали.
А к нам уже бежали распорядители, чтобы проводить не задействованных в дуэли на зрительские места.
Я кивнул друзьям, и они пошли сами, не дожидаясь, пока распорядитель скажет, чтобы уходили. Остались только я, немного растерянный Сеня и воинственно настроенная Марта.
Довлатов и компания прошли к противоположному краю арены. Посовещались немного, и секунданты направились в нашу сторону.
— Пойдём, Сеня, — сказала Марта, и они пошли навстречу секундантам моего противника.
По сведениям Марты, которым теперь и доверять-то стоило с оглядкой, князь Довлатов был заправским дуэлянтом. Это был компанейский человек, балагур и выпивоха, любимец девушек. Эдакий гусар. И он хорошо владел холодным оружием — как мечом, так и шпагой или ножами.
В общем, очень непростой соперник мне попался. И где я перешёл ему дорогу? Я ведь так этого и не понял.
Прозвучали формальные слова о возможном примирении.
Я бы может, и согласился, потому что у меня с Довлатовым вражды не было. Но князь презрительно бросил:
— Примирение невозможно! Только поединок!
— Поединок так поединок! — пожал я плечами.
Договорились мы биться на мечах. Я хорошо помнил, как князь Довлатов усмехнулся, когда я выбрал оружие. И сейчас, видя, как он прокрутил в руке меч, как подвигал плечами, разминаясь, я понял, что это оружие привычно ему, и он умеет с ним обращаться.
Довлатов действительно хороший мечник. Значительно лучше, чем я.
Однако, отступать я не собирался. Мужество и честь — вот что главное в бою между воинами. Пусть я не смогу победить, но буду сражаться достойно!
— Бой! — скомандовали секунданты.
Но ни я, ни князь Довлатов не тронулись с места. Мы стояли и наблюдали друг за другом.
Открытым сознанием я чувствовал спокойствие и уверенность князя.
А ещё… видел плывущие в пространстве ленты ци.
Но вот Довлатов, поигрывая мечом, осторожно двинулся мне навстречу. И тогда я, подчинившись внезапному порыву, прыгнул на проплывающую мимо меня ленту ци и побежал по ней навстречу моему противнику.
На лентах ци невозможно было стоять — только двигаться. И как только лента начинала проседать, нужно было перепрыгивать на другую.
Это позволяло двигаться быстро и экономить силы. Потому что есть большая разница в том, чтобы, к примеру, просто подниматься по лестнице или идти по движущемуся эскалатору.
Всё-таки «Огненная поступь тысячелетнего дракона» хорошая техника, и она мне в первый момент даже дала некоторое преимущество, но Довлатов быстро сориентировался и встретил меня каскадом крепких и точных ударов.
Если бы не школа Мо Сяня, когда он гонял меня с закрытыми глазами, и не уроки деда Радима, я не смог бы уклониться. А так намерение князя выдавливало меня с линии атаки его меча.
Но недооценивать князя Довлатова было нельзя — он действительно был хорошим мечником. И свои недостатки с лихвой компенсировал скоростью, мощью и силой.
Одно было хорошо — князь Довлатов не испытывал ко мне ненависти. И мне не грозило захлебнуться чёрной ци.
Обменявшись в очередной раз серией ударов, мы снова разошлись:
— У тебя был хороший учитель, — заметил Довлатов.
— У тебя тоже, — ответил я.
Князь Довлатов хмыкнул и сделал неожиданный выпад. Точнее, для кого-то другого этот выпад и был бы неожиданным, но я видел движение ещё до того, как оно зародилось. А потому, прыгнув на ленты ци, использовал технику «Огненная поступь тысячелетнего дракона».
И произошло удивительное — я достал князя Довлатова! К счастью, меч скользнул по рёбрам. Ранение хоть и было болезненным, но не было смертельным.
И если графа Суворова я не хотел убивать, чтобы не усугублять своё положение, то с князем Довлатовым ситуация была другая — я не хотел его смерти, потому что, несмотря на сложившуюся ситуацию, он не был мне врагом.
Естественно, я хотел знать, что на самом деле побудило князя Довлатова вызвать меня на дуэль, но склонялся к тому, что это недоразумение. Либо князя попросту ввели в заблуждение.
Но это можно выяснить и позже. А пока, убрав меч в сторону, я сказал:
— Князь, между нами нет никакой вражды. Поэтому прошу, вызови медиков и залечи свою рану.
Довлатов странно посмотрел на меня, а потом, собравшись с силами, отсалютовал мне мечом.
Он был бледен, но тем не менее, меч держал уверенно. И я понимал, что в другой ситуации он продолжил бы бой.
Отсалютовав мне, Довлатов покачнулся, и к нему тут же поспешили его секунданты. И уже они, о чём-то тихо посовещавшись, махнули медикам.
Я не прислушивался к их разговору, но по взгляду полному ненависти, брошенному на меня одним из секундантов, понял, что скорее всего князя Довлатова подтолкнули к дуэли со мной.
Сволочи! Ничем не гнушаются! Наверняка ведь это дело всё тех же Волковых.
С арены в сопровождении медиков князь Довлатов ушёл сам. Хотя он в большей степени, чем граф Суворов, нуждался в том, чтобы его несли. Уж я-то знал, кому какие ранения нанёс.
У меня по поводу Довлатова были противоречивые чувства. С одной стороны, тот я, что из того мира, мысленно матерился — чего геройствовать и топать с арены на своих двоих? Нужно поберечь себя! А с другой стороны, тот я, что из этого мира, восхищался стойкостью и достоинством князя Довлатова.
Как бы там ни было, но дуэль закончилась. И друзья снова обступили
