различные ощущения смешиваются, образуя одну мощную смесь. Даже сквозь дымку своего удовольствия я могу сказать, что она близка.
— Открой глаза, Мелкая. Я хочу увидеть их, когда они закатятся от удовольствия, — говорю я ей.
Ее карие глаза расширяются, а зубы впиваются в нижнюю губу.
— Хейз, я не могу. Я не могу больше…
— Нет, можешь.
Я не хотел, чтобы это прозвучало так властно, но ярость в моем голосе ее не пугает.
Все ее тело содрогается от каждого моего толчка.
— О, Боже. Хейз, я сейчас кончу!
Я делаю еще несколько движений, прежде чем она кончает на мой член, ее оргазм прокатывается по ней, как землетрясение магнитудой 4,0. Она выглядит так великолепно с приоткрытым ртом и испариной, покрывающей впадинку на ее горле. Один только этот образ подстегивает меня, и знакомое покалывание воспламеняет мой член.
— Оооо, блять… — Я хнычу ей в шею, и поток внутри меня раскрывается. Мои движения становятся небрежными, когда я кончаю в презерватив.
Позаботившись о презервативе, я тащу себя обратно в постель, освобождая место для Айрис, чтобы она легла мне на грудь. Она прижимается ко мне, ее волосы рассыпаются по моей груди, ее рука покоится на моем животе.
— Это было лучше, чем я мог себе представить, — вздыхаю я, рисуя пальцем узоры на ее спине.
Ее брови изгибаются в тонкую дугу, и она с любопытством смотрит на меня.
— Как часто ты это представлял?
— Ты хочешь, чтобы я был честен?
— Хочу ли я?
Я фыркнул.
— Наверное, нет.
Айрис игриво шлепает меня, но затем выражение ее лица меняется.
— Спасибо, Хейз, — тихо говорит она, ее голос наполнен усталостью. Я знаю, что ей осталось несколько секунд до того, чтобы заснуть.
— За что?
Она прижимается ко мне ближе, крошечный вздох вырывается из ее слегка покусанных губ.
— За то, что излечил меня, — бормочет она, и эти три слова разбивают меня.
— Ты не сломлена, Айрис.
Она не такая. О чем она говорит? Почему она так говорит о себе?
— Но ведь я сломлена. Никто никогда не хотел меня так, как ты.
В моей голове зарождается гнев, но он направлен не на нее.
— Эти люди были полными идиотами, — огрызаюсь я.
— Хейз…
Я приподнимаюсь на бедрах, чтобы посмотреть ей в лицо, обхватываю ее щеки ладонями.
— Я знаю, что однажды ты увидишь себя такой, какой вижу тебя я.
Море эмоций обрушивается в ее карих глаз. Она замирает на несколько секунд, раздумывая, но в конце концов кивает головой.
Когда мои настойчивые губы касаются ее дрожащих губ, любовь бьется в моем теле, как молния в бутылке — неистовая и ослепительная, но в самом лучшем смысле этого слова. Моя кожа поет под ее нежными прикосновениями, и в этот момент я понимаю, что променял бы все на свете, лишь бы побыть в ее объятиях еще немного.
ГЛАВА 30
Руководство по разбитым сердцам
Айрис
Когда я просыпаюсь утром, я сплю лучше чем когда-либо за долгое время — без снов и хорошо защищенная благодаря удивительно теплому телу Хейза. Солнечные брызги покрывают мои плечи, а отпечатки простыни покрывают мои руки и торс. Очевидно, я отключилась еще до того, как успела одеться.
Я ерзаю на кровати, но не успеваю далеко продвинуться, как замечаю, что руки Хейза обхватывают меня.
— Доброе утро, — грубовато произносит он, заставляя меня сжать ноги. Несмотря на то, что моя киска болит после вчерашнего, она готова снова приступить к действию, а близость к достойному слюней экземпляру, которым является Хейз Холлингс, заставляет мои гормоны работать на полную мощность.
Смех вырывается из меня.
— Для кого-то это очень доброе утро, — говорю я, прижимаясь задницей к твердости, скользящей между моих ягодиц.
Он убирает руку с моих ребер и хватает мою обнаженную грудь, обводя пальцем ареол.
— У меня в постели красивая, обнаженная девушка. Ты можешь меня винить? — шепчет он.
Я издаю пронзительный стон, чувствуя, как его эрекция полностью упирается в мою попку.
— Если это то, что я получаю по утрам, то, возможно, мне придется просыпаться раньше.
— Ммм, правда?
Биение моего сердца отдается эхом в моих ушах, и похоть закипает глубоко в моем животе.
— О, да.
Я чувствую, как Хейз сдвигается рядом со мной, и холод скользит по изгибу моей обнаженной спины. Я поворачиваюсь на бок и подпираю голову локтем, мои глаза притягиваются к мрачному выражению его лица.
— Я поговорил со своим отцом. Лично. Впервые за много лет, — говорит он мне, и я не могу понять, что в его тоне — счастье или разочарование.
Я прикусываю внутреннюю сторону щеки.
— Что он сказал?
— Он сказал, что хочет, чтобы между нами все было хорошо — что он хочет снова быть в моей жизни. И в жизни Фэй.
— Это… хорошо, да?
— Да, просто я этого не ожидала. Я хочу, чтобы он снова был с нами. Я устал на него обижаться. — Вздох срывается с его губ, тяжелый, словно искалеченный грузом.
Я тянусь к его руке и сжимаю его пальцы между своими.
— Ты заслуживаешь счастья, Хейз. Мне жаль, что в детстве у тебя не было поддержки отца. Ты всегда заботился о тех, кто тебя окружает. Теперь пришло время позволить позаботиться о себе.
Хейз сжимает мою ладонь, и темные тучи в его глазах слегка рассеиваются, ровно настолько, чтобы я могла мельком увидеть ясную синеву под ними.
— Спасибо, Айрис. Надеюсь, я не принимаю неверного решения — впускаю его обратно, — беспокоится он.
— Если он снова все испортит, это будет на его совести. Ничего из этого не зависит от тебя, ясно?
— Но я…
— Никаких «но», — вмешалась я, покачав головой. — Ты слишком строг к себе. Помнишь, ты сказал мне, как надеешься, что однажды я увижу себя такой, какой видишь меня ты? Я прошу тебя сделать то же самое. Я прошу тебя увидеть самоотверженного старшего брата, невероятно талантливого хоккеиста, внимательного лучшего друга и товарища по команде, который сделает все для тех, кто ему дорог.
Свободной рукой он заправляет выбившуюся прядь волос мне за ухо.
— Думаю, ты знаешь меня лучше, чем кто-либо в этом мире, Айрис Релера.
ГЛАВА 31
День рождения, который положит конец всем дням рождения
10 ноября, пятница, 15:04.
ШЕСТЬ ШЛЮШЕК — ШЕСТЬ КЛЮШЕК
ГЕЙДЖ: Хейз, что мы делаем на твой день рождения?
ХЕЙЗ: Ничего.
БРИСТОЛ: Ты серьезно ничего не хочешь делать?
ХЕЙЗ: Нет. А если вы, ублюдки, попытаетесь что-нибудь выкинуть, я засуну свою
